Читать книгу "Вдребезги - Ольга Покровская"

София направилась к нему через зал, и он легонько шлепнул Блонди по заду.

– Иди потанцуй пока, детка. У меня тут небольшое дело. Я потом тебя найду.

Та капризно хмыкнула, увидела приближающуюся Софию и протянула:

– Это что, твоя жена?

– Ну что ты, милая, – пропел Беркант, убедившись, что София уже находится в зоне слышимости. – Это так, никто. Просто знакомая, нам с ней нужно обсудить кое-что.

– Ладно… – недовольно протянула девица и, спрыгнув со стула, утащилась на танцпол.

София же поравнялась с барной стойкой, но на освобожденное девчонкой место не села, просто остановилась рядом с Беркантом.

– О, привет, Masha! – провозгласил он и щелкнул в воздухе пальцами, привлекая внимание бармена. – Налей чего-нибудь моей гостье, любезный.

– Ты прекрасно знаешь, как меня зовут, – произнесла София ровно, без малейших эмоций.

– Знаю – кивнул он, – Ты Masha, «Три сестры», Чехов… Или нет, Dunjasha?.. Правильно?

– Перестань. – Он заметил, что ее передернуло. Ну слава богу, хоть какая-то реакция. – Ты для этого меня пригласил? Чтоб разыгрывать дурацкий спектакль?

– Я тебя пригласил, чтобы вместе повеселиться, – запальчиво возразил Беркант. – Но если ты в дурном настроении, могла бы и не приходить.

– По-моему, ты здесь прекрасно веселился и без меня, – заметила София, кивнув на извивавшуюся в разноцветных лучах длинноногую девицу.

– Горячая девчонка, да? – подхватил Беркант, радуясь, что София попалась на его приманку. – Все думаю, отвезти ли ее к себе потом или не стоит. Как считаешь?

– Не думаю, что в этом случае тебе стоит просить совета у меня, – отозвалась София. – И снова спрошу: зачем ты меня пригласил?

– А в чем дело? Ты что, ревнуешь? – поиграл бровями Беркант. – Не надо, детка, меня на всех хватит.

– Не паясничай, пожалуйста, – попросила София.

Беркант чувствовал, как внутри снова начинает закручиваться злость. Все шло не так, как он распланировал. София не возмущалась, не собиралась закатывать ему сцену. Снова глядела на него покровительственно и мудро, как опытная хозяйка могла бы смотреть на расшалившегося щенка. Это никоим образом его не устраивало.

– Не понимаю, чего ты ко мне привязалась, – буркнул он. – Мы с тобой, кажется, об эксклюзивности не договаривались. Да мы вообще ни о чем не договаривались. С чего ты решила, что можешь предъявлять мне пре-тензии?

– А я ничего не предъявляю, – спокойно ответила София. – И ничего от тебя не требую. Но помни, я не Саадет и играть в ее игры с тобой не буду. Если сегодня у тебя нет на меня времени, я уеду домой.

– О, ну конечно. Очередные мегаважные дела! – передразнил он. – Да уж, ты точно не Саадет. Вот та была Женщиной с большой буквы, а ты – просто офисный сухарь.

София склонила голову к плечу, разглядывая его. И его всего передернуло под этим проницательным оценивающим взглядом. Да с чего же у него постоянно ощущение, будто она видит его насквозь?

– Давай отойдем в какое-нибудь место потише, – вдруг предложила София.

И, не дожидаясь его ответа, развернулась и двинулась вперед, аккуратно лавируя в толпе. Беркант не понимал, как ей это удавалось, но ее даже не задевали, не толкали. Словно исходящее от нее ощущение спокойной уверенной силы само собой заставляло людей расступаться.

Беркант спустился за ней в чилаут – большое прохладное помещение, куда музыка доносилась только приглушенно. В дальнем углу размещался бильярдный стол, вокруг которого сгрудилось несколько игроков. В нише на кожаном диване обжималась какая-то парочка. Яркий свет горел только над бильярдом, остальное же помещение окутывали зеленоватые сумерки. Разглядеть тут кого-то было проблематично, разве что если встанешь вплотную. София к тому же еще и отошла в самую затемненную часть комнаты, а значит, если бы тут кто и увидел их, то точно бы не узнал.

– И чего мы тут забыли? – развязно начал Беркант, затем огляделся по сторонам и добавил: – А хотя вон там, кажется, диван не занят, можем развлечься.

Он попытался схватить Софию за руку и потянуть к дивану, но та легко высвободилась и вдруг заговорила – не так, как в баре, а мягко, проникновенно, словно пытаясь до него достучаться:

– Беркант, послушай, я не враг тебе. Не нужно со мной воевать. Я знаю все, тебе трудно. Наверное, страшно… Я не собираюсь давить на тебя, я дам столько времени, сколько нужно. Тебе не нужно ничего мне доказывать, потому что я понимаю. Понимаю тебя…

Она говорила негромко, но в вязкой тишине полутемного помещения, нарушаемой лишь отдаленными отзвуками музыки, стуком костяных шаров на бильярдном столе и еле слышными репликами игроков, голос ее звучал на удивление четко и ясно. И Беркант вдруг почувствовал, как в горле образуется тугой ком. Снова захотелось послать к черту весь свой коварный план, прижаться к Софии всем телом, вдохнуть аромат ее волос, ощутить под губами нежную кожу… И тихо попросить прощения за все в надежде, что она все же не поверила его глупой браваде и не оставит его, не бросит, простит. Желание это было так сильно, что Беркант испугался, стиснул кулаки, чтобы не поддаться ему, довести свой спектакль до конца.

В арке, отделяющей чилаут от коридора, ведущего к бару и танцполу, вдруг возникла Блонди. Покачнулась на высоких каблуках, ухватилась рукой за стену, заозиралась по сторонам и, наконец, с трудом сфокусировав взгляд на Берканте, расплылась в пьяной улыбке:

– Аа-а, вот ты где? Обещал на минуточку и совсем пропал. Нехорошо!

Беркант, возблагодарив судьбу, так своевременно пославшую ему спасение, шагнул к ней, обхватил за талию и, не выпуская девчонку из рук, обернулся к Софии.

– Очень трогательная речь, – заявил он, продолжая показательно тискать блондинку. – Прости, я не все разобрал… Завтра позвоню, и ты мне снова все расскажешь, хорошо? Или послезавтра… А то нам с…

– Салиха, – подсказала губастая.

– Нам с Салихой уже пора, – кивнул он.

Прижался к подставленным ему девчонкой губам долгим поцелуем, просунул ладонь ей под майку, затем оторвался от нее, бросил последний взгляд на все так же пристально смотревшую на него Софию и потащил девчонку к выходу.

Уже загрузив ее в такси и расположившись рядом на заднем сиденье, Беркант, раздраженно уворачиваясь от навязчивых поцелуев разошедшейся девицы, вдруг с ощущением мучительной безысходности осознал, что его сегодняшнее выступление ничего не дало. «Я понимаю тебя», – прозвучал в голове ясный голос Софии, и он невольно поморщился, отвернулся от Салихи и стиснул руками лоб. Бог знает, как ей это удалось, но она точно поняла, что ему больно, ему страшно, что он в панике, охватившей его после той их ночи, теперь крушит все вокруг. Нет, нужно было придумать что-то еще. Что-то такое, что раздавит Софию с ее опасной проницательностью и пониманием окончательно.