Читать книгу "Убить куклу - Надежда Черкасова"

— Да погоди ты умирать-то, у тебя вся жизнь впереди.

— Никто своего часа не знает. Я только сейчас это по-настоящему осознал, — вздохнул Петр.

— А если тебя в оборот аферисты взяли? Лучше бы ты сразу ей открылся и забрал к себе. Тут же на месте все бы и проверил.

— Забрал! Тоже скажешь! Она же не вещь. В этом вопросе особая деликатность требуется. Еще не знаю, как она отнесется к тому, что я нашелся.

— Нормально отнесется. Во-первых, ты не виноват в том, что не знал о ее рождении. А во-вторых, вряд ли найдется какая сирота, которая откажется от нашедшегося вдруг отца. Ей ничего другого не останется, как только обрадоваться. Скажи мне лучше вот что — а Елена знает о завещании?

— Думаю, что знает. Я видел, как она рылась в документах после ухода нотариуса. Она думала, что я сплю.

— Это не есть хорошо, — обеспокоенно проговорил Василий.

— Сам знаю. И теперь опасаюсь, а не ее ли это рук дело — пропажа Валерии? Ведь по завещанию Елене не достанется ни копейки.

— Так выдели ей долю, что по закону полагается, чего проще-то?

— Елене вообще ничего не полагается, так как она брачный контракт подписала. Я же понимал, что красивая женщина — рай для глаз, ад для ума и чистилище для карманов, вот и подстраховался. А знаешь, как она его подписала? Не глядя. Будучи уверенной, что я долго не протяну. И тогда ей достанется все. Просчиталась, голубушка. Ты же знаешь, я почти каждые три года женщину возле себя меняю. Но не только потому, что женитьба на молоденькой для меня — способ продления молодости, жизни, наконец.

«Старик, как же мы с тобой похожи!» — поражался Василий, глядя, как у Петра полыхают огнем страсти глаза и заливает румянцем щеки, когда он говорит о молоденьких красавицах.

— Может, я бы их возле себя и дольше держал, но терпеть не могу вранья. Как только очередная объявляет о том, что беременна от меня, тут же ей от ворот поворот показываю. Они-то не в курсе, что я бесплоден, вот и пытаются, нагулявшись где-то на стороне, подсунуть мне чужого ребенка. Дольше всех Елена держится. Но и она, похоже, сдается. Того и гляди заявит мне о беременности или еще чего придумает. Я прекрасно понимаю, что поступаю как энергетический вампир, забирая у нее энергию, молодость, чтобы выжить самому. Да, несомненно, если отдавать добровольно свою любовь и энергию тому, кого любишь, обогащаешься сам. Но как этих свистушек можно по-настоящему любить? — Петр нетерпеливо махнул рукой. — А если какая и поумнее попадается, вот как Елена, например, то выяснять это у меня уже нет ни сил, ни желания. Кажется, Сократ сказал: «Заговори, чтобы я тебя увидел»? А нужны ли мне эти разговоры с молоденькой красоткой? Мне их красоты и молодого тела достаточно. И ведь вот что странно: через некоторое время моя красавица начинает так меняться, что я, видавший виды, поражаюсь. Становится какой-то вялой, поблекшей, глаза уже не блестят, как прежде, а тупой становится — неимоверно! Стареет, что ли? Она тоже это чувствует, и начинаются бесконечные походы к пластическому хирургу. То одно себе переделает, то другое накачает. В итоге — силиконовая кукла, потерявшая индивидуальность. А зачем мне женщина, которая выглядит как молодая, если вокруг полно настоящих молодых? Вот и приходится их менять так часто. Елена, кажется, тоже уже собралась что-то себе переделывать. Так что пора и с ней расставаться. Но как-то жалко. Она мне в сердце запала. Не хочется о ней плохо думать, совсем не хочется. Но что-то уж больно мне неспокойно на ее счет.

«Господи, неужели и меня ждет такая же участь? Ведь мы с ним словно близнецы, только с разницей в летах. Неужели в мыслях я такой же старик, как и он? — раздумывал Василий, глядя на друга. — Чушь! Это просто у меня дурные мысли от голода. Я ведь не успел позавтракать».

— Успокойся, не все так плохо, как может казаться… — проговорил он. — Может, чего перекусим?

— Извини, заговорил тебя совсем. — Петр нажал кнопку звонка на прикроватной тумбе, дверь тут же отворилась, и в комнату вошла Ирина Марковна, толкая перед собой накрытый столик на колесиках.

— Ваш завтрак, Петр Петрович, — важно доложила она. — Приятного аппетита! — И с сознанием выполненного долга удалилась.

— Ты давай приступай к еде, а мне пока что-то не хочется.

— Или мы едим, или разговариваем.

— Хорошо-хорошо, давай сначала поедим, — вздохнул Петр, и Василий поставил перед ним роскошный поднос на ножках с не менее роскошным завтраком, а сам устроился за круглым столиком.

Ели молча, думая каждый о своем.

— Взял ее из ниоткуда, голую да нищую, пригрел у себя на груди, — нарушил молчание Петр. — Повесил змейку себе на шейку… А ведь я тебе самого главного не сказал. Мне кажется, Елена собирается меня убить!

— Час от часу не легче! Да с чего ты взял-то?! — Василий отложил нож и вилку. — Но даже если это и не так, почему ты до сих пор не предпринял никаких мер? Ты просто поражаешь меня своей беспечностью!

— Да ты ешь, ешь!

— Нет уж, спасибо! Что-то аппетит пропал. — Василий отодвинул столик и взглянул на старого друга.

У Петра из глаз текли слезы, которые он торопливо утирал салфеткой: мужчины не должны плакать.

Переставив поднос с почти нетронутой едой на столик, Василий подсел к другу.

— Мне кажется, что я люблю ее, — вздохнул Петр. — По крайней мере, я себя без нее в будущем уже не вижу. А раз меня в будущем уже нет, значит, мне осталось жить совсем немного. Но самое ужасное в том, что я ее понимаю! Как бы ты поступил на ее месте? А как бы поступил я? Вот то-то и оно! Я каждой своей клеточкой чувствую, что скоро умру, и мне страшно. Я вижу, как она смотрит на меня, как слушает, думая о чем-то своем. А глаза при этом словно бездонные ямы, в которые можно провалиться. Теперь я точно знаю, что она видела завещание. Пять дней назад я его написал и тут же почувствовал, как мне хуже стало: ни таблетки, ни уколы не помогают… Помоги мне ты! Нет у меня надежды ни на кого, кроме тебя.

«Догулялся старичок, добегался за молоденькими. Прав был Бернард Шоу, когда говорил: «Ухаживание — это погоня мужчины за женщиной, длящаяся до тех пор, пока он не станет ее добычей». Попался в сети очередной молоденькой красавицы, а сил вырваться уже не осталось».

— Почему ты молчишь? — с тревогой спросил Петр. — Она ведь не окрутила тебя? Или все же у нас с тобой как в народной мудрости: умную жену для себя берешь, красивую — для друзей? Я выбрал красивую.

— И что ты хочешь от меня услышать? Подтверждение того, что я твой друг? Или признаний, что я не сплю с твоей женой?

— Того и другого. Я уже стар, чтобы скрывать свои мысли и эмоции, впадаю в детство и превращаюсь в наивного ребенка. А потому верю в то, во что мне хочется верить.

— Успокойся, старик. Я как был твоим другом, так им и остался. И с твоей женой я не сплю, мне и своих баб хватает. Они теперь так похожи одна на другую! Мне даже кажется, что я уже много лет сплю с одной и той же. Все длинноногие, худые, с накачанной грудью, подкорректированной попкой и силиконовыми губами. Даже выбрать не из кого.