Читать книгу "Оковы для ари - Валерия Чернованова"

Колол, кусал, грыз. Вместе с осознанием, что никакие разговоры ничего не изменят. Никакая я ему больше не любимая. Для него я притворщица. Обманщица. Чужая женщина. Всего лишь источник силы на двух ножках, который он вынужден, ради блага империи, использовать.

Как же мерзко от всего этого. От того, что раньше была пленницей Блодейны, её личной карманной марионеткой. Теперь стало ещё хуже — я рабыня мужчины, которого по глупости полюбила.

Жаль, его любовь оказалась такой короткой.

Впрочем, Герхильду, этому Ледяному(!), наверное, просто не дано любить живое существо. Только великолепного себя — неживую ледышку и свою драгоценную империю. Которой позарез понадобился новый дракон.

К чёрту всех драконов.

Не хочу снова жить как в клетке. Как же надоело быть пленницей!

— Ваша Лучезарность, — в комнату робко проскользнули Леан и Мабли, хором продолжив: — Мы слышали…

— Помните, когда Его Великолепие выгнал меня с отбора, — каждое слово отдавало невыносимой горечью, — прощаясь, Ариэлла дала мне конверт с инициалами «А.Т.». Я всё пытаюсь вспомнить, куда его тогда дела… Из-за крика ари и поднявшейся после суматохи напрочь о нём забыла.

И с недавних пор очень себя за это корила. Вручая его мне, подруга что-то говорила о чарах. Что якобы послание, написанное на замагиченной бумаге, непременно достигнет её брата, Адельмара.

Вот только куда могла подеваться эта бумажка?

— Вы передали конверт мне, — приблизилась служанка, расправляя на переднике несуществующие складки. — А я положила его к тем письмам, что писали вам сёстры и Его Светлость. Их должны были перенести сюда вместе с остальными вещами Фьяр… вашими вещами.

— Помогите мне найти!

Вместе мы принялись искать связку упомянутых Мабли писем. Заглянули в каждый сундук и каждую шкатулку, а когда наконец корреспонденция была обнаружена, я чуть не потеряла от облегчения сознание.

Ну хоть какая-то отрада.

Достав из конверта, прижала к груди заветную бумажку (вот он — мой шанс на изволение из-под ига тальдена!) и выдохнула, почти радостно:

— Оставьте меня, пожалуйста.

— Но, Ваша Лучезарность, вы сама на себя не похожи, — хмурясь, возразил Леан. — Давайте мы лучше с вами побудем, раз уж фрейлин выгнали.

— Оставьте, — повторила мягко, но твёрдо.

Когда за сладкой парочкой закрылись двери, я перебралась в спальню и стала воевать с пером, оставлявшим на драгоценном листке некрасивые кляксы.

Маги, а до шариковых ручек до сих пор не додумались. Только и умеют что ритуалы проводить бестолковые. А иногда ещё и очень вредные.

Закончив свою короткую, но эмоциональную исповедь, я подождала, пока чернила высохнут. Так, на всякий случай. Надеюсь, сработает. И ещё больше надеюсь, что Адельмару удастся разобрать мои каракули. Уж не знаю, как он их прочитает, если, по словам Ариэллы, послание следовало сжечь.

Вот такой своеобразный способ отправки корреспонденции.

Сложив листок вчетверо, опустилась возле камина и долго смотрела на то, как пламя, шипя бирюзовыми искрами, пожирает мой крик о помощи к мужчине, которого почти не знала.

Но на которого, единственного, сейчас уповала.

Глава 11

Несколько часов наедине с собой и своими мыслями — непозволительная роскошь для императрицы. Мне повезло, прямо-таки фантастически: до самого обеда топ-моделей не было ни видно, ни слышно. Пользуясь тем, что никто не стоит над душой, не предлагает для меня почитать, спеть или во что-нибудь поиграть, я продолжила царапать пером по бумаге. На сей раз совершенно обычной, разве что по краям украшенной золотыми вензелями.

Раз уж не получилось выплеснуть на Герхильда все свои переживания, решила излить их на бумаге. Излить и точно так же сжечь. Говорят, такой способ помогает бороться с душевным раздраем.

Не скажу, что раздрай был побеждён, но мне действительно стало легче. По крайней мере, больше не хотелось залить комнату слезами, послать Скальде к дольгаттам, а себя — к Адельмару.

Мыслями о последнем вообще не стоило забивать голову. Даже если брат Ариэллы получит письмо, маловероятно, что рванёт помогать ари дракона-супостата. Адельмар Талврин — верноподданный императора. Ну не станет он так подставляться! А значит, нечего раскатывать губу и ждать принца на белом фальве.

В одиночку как-то раньше справлялась и сейчас не пропаду.

На исповедь самой себе ушло несколько часов, несколько листков и немало чернил, добрая часть которых отпечаталась некрасивыми кляксами на красивой бумаге. Но я ведь не для конкурса летописцев тренировалась. Для себя и так сойдёт.

Жаль, не додумалась до этого метода борьбы со стрессом раньше. Рассказывая обо всём, что произошло со мной за минувшие недели — начиная с венчания с Лёшей и заканчивая повторным перемещением на Адальфиву — я чувствовала, как тиски, сдавившие сердце, постепенно разжимаются. А угроза ночи с тальденом уже почти не пугает.

Ну не потащит же он меня в постель силой.

А если потащит… Нет, нет и ещё раз нет! Если продолжу об этом думать, точно поеду крышей.

Буду уповать на лучшее. А худшее, как это водится, приходит само, и без упования на него.

Поставив в мемуарах точку-кляксу, печально улыбнулась своим каракулям. Мелькнула мысль оставить написанное, спрятать, но на этих страницах было слишком много меня. Слишком много моего внутреннего мира, страхов и слабостей. Того, чем я не готова была ни с кем делиться.

Самой себе и то исповедалась не с первой попытки.

Не дай Ясноликая, какая-нибудь из служанок, делая уборку, обнаружит спрятанное. Из любопытства прочитает или того хуже — передаст этой льдине Скальде. Он и так считает меня тряпкой, о которую вытирала ноги морканта. Да и в последнее время я только и делаю, что обнажаю перед ним душу. В то время как он свою прикрыл вместе с сердцем ледяным бронежилетом.

Возвратившись к камину, удобно устроилась на мягкой шкуре, поджав под себя ноги, и принялась бросать в огонь один листок за другим. До тех пор, пока последний не осел в каменном зёве горсточкой пепла, а снаружи не послышались шаги. Секунда, две, и в дверь тихонько поскреблись.

— Ваша Лучезарность, обед подан. Вас ждут…

Помню, помню, мои компаньонки.

— Уже иду, — улыбнулась я Элиль и, поднявшись, отряхнула юбку от крупинок золы.

Трапеза прошла в гнетущем молчании. Пока ложку за ложкой через не хочу глотала крапивный суп, чувствовала на себе прицелы взглядов. Фрейлины поглядывали исподлобья, украдкой, опасаясь встретиться со мной глазами. Наверное, уже все головы себе сломали, гадая, отчего психанула Её Лучезарность.

Ну пусть и дальше мучаются догадками и желательно от меня подальше. Потому что тихоня Эйвион по-прежнему вызывала самые пренеприятные эмоции. Была что красная тряпка для быка. Которую так и хотелось поддеть на рога.