Читать книгу "Когда умирает ведьма - Владимир Гриньков"

— А вы нас что ли подозреваете? — поджал губы Бавыкин, до которого наконец дошел смысл происходящего. — Вы думаете, что тут Тропарев миллионы зарабатывает? На ком? На мне?

Он разве что рубаху на груди не рванул. Частный детектив Пахарь хотел бы пресечь нарождающийся конфликт в зародыше.

— Тут вот какое дело, — сказал он примирительным тоном. — Александр Борисович получает от родителей три тысячи рублей в месяц. Из них две тысячи отдает за аренду. И у него остается тысяча рублей. Вам не кажется, что это мало?

— Еще как кажется. У моей матери пенсия такая. Так разве на такую пенсию проживешь? Нет, конечно. Я ей помогаю.

— А Тропареву кто помогает? — ласково спросил Пахарь, глядя на собеседника влюбленными глазами.

— В смысле? — растерялся Бавыкин.

— Ну вот вы сказали, что тысяча рублей — это очень мало, — терпеливо объяснил ситуацию Станислав Сергеевич. — Что на тысячу не проживешь. Ваша мама на тысячу прожить не может, и вы ей помогаете. А как же может прожить на тысячу рублей Александр Борисович Тропарев?

Бавыкин хлопал глазами и молчал. Проделанный в его присутствии математический фокус произвел на него сильное впечатление. Сам он ни о чем таком, похоже, никогда прежде не задумывался, и теперь пытался осмыслить новоприобретенное знание. Директор, заподозривший, что запахло жареным, поспешил застраховаться от возможных последствий и твердо сказал:

— Не знаю, как там что у Тропарева, но арендной платы я от него получаю две тысячи рублей в месяц и ни копейки больше! Может, желаете на помещение взглянуть?

— Отчего же не взглянуть? — весело согласился частный детектив Пахарь. — Давайте посмотрим, действительно.

Они по пустынным и темным коридорам безжизненного дома культуры направились туда, где обучал искусству танца педагог бессребреник Александр Борисович Тропарев. Замыкал шествие пребывающий в задумчивом состоянии Бавыкин. Директор открыл одну из дверей, щелкнул выключателем. Три тусклые лампочки осветили помещение без окон. В углах был свален хлам: старые транспаранты, метлы и прочая дребедень, которой уже не найти применения в бездействующем доме культуры, но и выбросить которую невозможно, потому как не списано по акту.

— Видите? — сказал директор. — Ничего особенного. За что же тут деньги брать? И за то спасибо Тропареву, что платил.

— Скажите, а может он не со всех по сто рублей собирал? — предположил Станислав Сергеевич. — Может, и денежные какие-то клиенты у него были? Кто не по сто рублей, а по сто долларов, или даже больше.

— Нет. Таких не было, — сказал Бавыкин. — Я бы знал. А так у нас одна голытьба. К нему детей везут со всей страны, из Иванова есть, из Сыктывкара, из Воронежа…

— Из Читы даже попросились, — вспомнил директор. — И Тропарев не отказал, принял.

— Ну это он для души, допустим, — сказал частный детектив Пахарь. — Таланты в глубинке отыскивать, натаскивать ребятню, возиться с детишками. А может, у него где-то студия и для богатых была, где он как раз и зарабатывал настоящие деньги?

— Да как же еще одна студия! — не согласился Бавыкин. — Когда? В какое время? Он же здесь дневал и ночевал! Он же с нашими детишками двадцать пять часов в сутки проводил!

Станислав Сергеевич вопросительно посмотрел на директора.

— Да, — подтвердил тот. — Трудяга наш Тропарев. Без перерывов и выходных.

— И жена ведь его здесь, — вдруг вспомнилось Пахарю. — Они, кажется, вместе студию вели?

— Вместе! — кивнул директор. Братья Пахарь переглянулись.

— За тысячу рублей, — сказал Станислав Сергеевич. — По пятьсот рублей на человека в месяц.

— Да, странные получаются цифры, — пробормотал директор, вынужденно признавая очевидное.

— Объяснение у вас какое-нибудь имеется? — спросил частный детектив Пахарь.

— Нет!

— А объяснение одно, — наставительно сказал Пахарь. — Сложный человек ваш Тропарев. Не все так просто у него, как вы мне тут рассказываете. Сначала сам он исчез, а потом у него дом спалили. У людей, которые на тысячу в месяц живут, такие несчастья одно за другим, без перерыва, можно сказать, не случаются.

— У меня все чисто! — зачем-то доложил директор. — Я только по аренде с Тропаревым! А больше никаких дел с ним не имел!

— Верю! — прочувствованно сказал Пахарь, только чтобы не ссориться с директором. Братья попрощались и вышли на улицу.

— П-помнишь п-пожарище это? — спросил майор. — Ну, д-дом т-тропаревский сгоревший.

— Помню, — кивнул частный детектив Пахарь.

— Т-тысяч сто пятьдесят. Д-д-долларов, раз-зумеется, — оценил майор. — И эт-то б-б-без м-ммебели и п-прочей обст-тановки. Еще м-машина у него сг-горела…

— «Мерседес» новый совсем был.

— М-минимум, т-тридцатка. С с-сараем и б-б-банькой т-тыщ т-триста на круг вы-выходит. Ф-фигня это все — ст-ту-дия т-т-танцевальная. М-мужик г-где-то д-д-деньги молотил вп-полне к-конкретные.

Глава 15

Наталья танцевала, прикрыв глаза и положив голову на плечо охранника. Они не пропустили ни одного танца, из-за чего Люся весь вечер оставалась один на один с Александром Ивановичем. Первое время она чувствовала себя неловко, а потом успокоилась, потому что он не приглашал ее танцевать и, похоже, даже не собирался этого делать, и еще шампанского Люся выпила неожиданно много, а в шампанском обычно растворяются все страхи.

Незадолго до полуночи проститутка увела, наконец, пьяного финна в номер. Люся бросила им вслед осторожный взгляд, а Алексей Иванович будто бы не обратил внимания и даже сохранял задумчивое выражение лица, но Люсе показалось, что он все равно все видел: и то, что проститутка финна увела, и то, что Люся посмотрела им вслед, и от этого лукавства босса ей вдруг стало весело. Шампанское делало ее мысли свободными, а ее саму прозорливой, и она подумала, что не просто так Наталья и охранник вдруг полюбили танцы, и что они сейчас не на отдыхе, а на работе, их хозяин — Александр Иванович, и они делают то, что нужно Алексею Ивановичу, а не то, что им самим нравится, и это было так задумано, следовательно, чтобы она осталась за столиком с боссом наедине. А шампанское все кружило и кружило ей голову и ей захотелось быть дерзкой и все их планы поломать.

— Я хочу спать, — сказала Люся с видом виноватым и кротким, что должно было обмануть их всех.

Алексей Иванович сделал легкое, едва уловимое движение рукой, подзывая официанта, и когда тот подошел, попросил выписать счет. Люся вежливо ждала, пока Алексей Иванович расплатится, потом позволила боссу сопровождать себя до лифта. В лифте они были одни. Люся стояла ровненько, как солдатик, смотрела рассеянным взором в пространство перед собой. И слышала дыхание босса, который стоял рядом и сохранял полное спокойствие, никак не торопя события и явно пребывая в уверенности, как показалось Люсе, что все будет так, как он захочет, и незачем спешить. Алексей Иванович проводил Люсю до двери ее номера. Она открыла дверь, сказала боссу с мягкой улыбкой «Спасибо и спокойной ночи» и шаловливой мышкой проскользнула в номер. Босс остался за порогом и даже не сделал попытки войти за ней следом. Люся, которая уже изготовилась к отпору, испытала чувство, очень похожее на растерянность. Заперев дверь, она не стала зажигать свет, а села у окна, за которым засыпал странный город, состоящий из одних декораций, освещенных неправдоподобно огромной луной.