Читать книгу "Программируя Вселенную. Квантовый компьютер и будущее науки - Сет Ллойд"

После второй операции «условное не» бит, который первоначально находился в газе, перешел к демону. И демон, и наблюдатель знают, что состояние бита газа теперь равно 0. Демону его собственный бит известен: он хранит один бит информации, а энтропия равна нулю. Наблюдателю бит демона невидим, и поэтому для него энтропия составляет один бит. При этом и демон, и наблюдатель согласны, что общая сумма информации составляет один бит. Второе начало термодинамики относится к общей сумме информации, известной и неизвестной.

Остановим пока демона Максвелла и дискуссию об увеличении и уменьшении энтропии. Главное, как показали в конце XIX в. специалисты по статистической механике, мир состоит из битов. Второе начало термодинамики – это утверждение об обработке информации: фундаментальная физическая динамика Вселенной сохраняет биты и препятствует уменьшению их количества. Чтобы как следует понять эту физическую динамику, нужно обратиться к квантовой механике, которая описывает, как физические системы ведут себя на самом фундаментальном уровне. Но прежде чем заняться квантовой механикой, давайте кратко рассмотрим, как способны обрабатывать информацию классические системы, такие как атомы газа или шары на столе для игры в снукер.

Атомное вычисление

В положении и скорости атома газа содержится информация. Именно положения и скорости атомов были самыми первыми величинами, к которым были применены базовые формулы информации. Атомы хранят биты.

Но как обрабатывается эта информация? Когда сталкиваются два атома газа, информация, которую они содержат, преобразуется и обрабатывается. Соотносится ли обработка информации при столкновения атомов с обработкой информации, которую выполняют логические элементы, о которых мы говорили в первой части книги?

Как показали Эдвард Фредкин из Университета Карнеги-Меллона и Томмазо Тоффоли из Бостонского университета, столкновения атомов естественным образом совершают логические операции «и», «или», «не» и «копировать». На языке обработки информации столкновения атомов являются универсальными в вычислительном отношении.

В модели Фредкина и Тоффоли каждое возможное столкновение атомов выполняет операцию «и», «или», «не» и «копировать» над подходящим образом определенными входными и выходными битами. Назначая соответствующие начальные положения и скорости атомам газа, можно создать любую логическую схему. Сталкивающиеся атомы газа в принципе способны производить универсальные цифровые вычисления.

На практике, конечно, очень сложно заставить атомы газа выполнять вычисления. Даже если мы бы имели контроль над положениями и скоростями отдельных атомов, квантовая механика ограничивает точность, с которой можно одновременно указать их положение и скорость. Кроме того, столкновения между атомами газа являются неустранимо хаотическими; это значит, что даже небольшая ошибка в указании начальных положений и скоростей атомов, как правило, со временем будет увеличиваться, благодаря эффекту бабочки, пока не «загрязнит» все вычисления. Однако, как мы увидим в следующих главах, оба эти ограничения можно преодолеть, если использовать для производства вычислений более подходящие квантово-механические системы.

Хотя ограничения практического плана не позволяют использовать столкновения атомов газа для вычислений, тот факт, что столкновения атомов в принципе позволяют вести вычисления, подразумевает, что долгосрочное поведение атомов газа непредсказуемо в силу внутренних причин. Проблема остановки (см. гл. 2) мешает не только обычным компьютерам, но и любой системе, способной к выполнению цифровых логических операций. Сталкивающиеся атомы по сути своей выполняют цифровые логические операции, а потому их поведение в будущем невычислимо.

Такая способность сталкивающихся сфер к вычислениям проливает свет на возможность существования третьего демона – его вызвал к жизни маркиз Пьер-Симон де Лаплас. В труде, посвященном использованию ньютоновой механики для прогнозирования будущего поведения небесных тел, Лаплас писал:

«Мы можем рассматривать настоящее состояние Вселенной как следствие его прошлого и причину его будущего. Разум, которому в каждый определенный момент времени были бы известны все силы, приводящие природу в движение и положение всех тел, из которых она состоит, будь он также достаточно обширен, чтобы подвергнуть эти данные анализу, смог бы объять единым законом движение величайших тел Вселенной и мельчайшего атома; для такого разума ничего не было бы неясного и будущее существовало бы в его глазах точно так же, как прошлое».

Существо, способное совершать такие потрясающие предсказания, называют демоном Лапласа.

Даже если фундаментальные законы физики были бы полностью детерминистскими, вычислительная способность простых систем, например сталкивающихся сфер, подразумевает, что для такого моделирования, о котором писал Лаплас, вычисляющий демон должен обладать по крайней мере такой же вычислительной мощью, как и сама Вселенная. Поскольку, как мы увидим, способность к вычислениям требует физических ресурсов, демон Лапласа должен был бы использовать по крайней мере столько же пространства, времени и энергии, сколько и сама Вселенная.

Вторая проблема демона Лапласа состоит в том, что законы квантовой механики не являются детерминистскими в том смысле, который подразумевал Лаплас. В квантовой механике то, что происходит в будущем, можно предсказать только на уровне вероятности. На самом деле движения небесных тел являются неустранимо хаотическими, а поэтому постоянно выкачивают информацию с микроскопического на макроскопический уровень. Как будет показано в следующей главе, из-за этого космического хаоса даже небесные тела Лапласа движутся вероятностным образом, и точно их движение не может предсказать никто, даже демон.

Глава 5

Квантовая механика

В саду

Я стоял в саду Колледжа Иммануила в Кембридже, потягивая шампанское. Была весна 1983 г. Мы с однокурсниками обсуждали обычные события кембриджской жизни: состязания по гребле, майский бал[20] и предстоящий экзамен по математике, от которого зависело наше будущее. Вдруг к нам подошла пожилая женщина. «Эй вы, оболтусы!» – воскликнула она, с сильным испанским акцентом. – Вы что, не видите? Вон сидит величайший писатель в мире, и ему не с кем поговорить!» Я посмотрел туда, куда она указывала, и увидел слепого старика в белом костюме, спокойно сидящего на скамейке. Это был Хорхе Луис Борхес, а женщина оказалась его компаньонкой, Марией Кодама. Она подвела нас к мэтру.

Я всегда хотел кое-что спросить у Борхеса, и наконец мне предоставилась такая возможность. В рассказе «Сад расходящихся тропок» Борхес описывает мир, где одновременно реализуются все возможности. В момент принятия каждого решения, на каждом перекрестке, мир выбирает не одну из двух альтернатив, но обе сразу.

Борхес пишет:

«Так вот, в книге Цюй Пэна реализуются все эти исходы, и каждый из них дает начало новым развилкам. Иногда тропки этого лабиринта пересекаются: вы, например, явились ко мне, но в каком-то из возможных вариантов прошлого вы – мой враг, а в ином – друг…