Читать книгу "Восточный фронт. Черкассы. Тернополь. Крым. Витебск. Бобруйск. Броды. Яссы. Кишинев. 1944 - Алекс Бухнер"

После этого генерал-майор фон Найндорф, который с самого начала не считал Тернополь пригодным к обороне в качестве «укрепленного пункта», ясно высказал свое мнение. Он велел передать радиограмму: «Несмотря на ожесточенное сопротивление гарнизона, дальнейшее удержание города против превосходящих сил противника считаю безрезультатным. Прошу разрешения фюрера на попытку прорыва из окружения».

Ответ Гитлера не заставил себя ждать. В тот же день он принял решение, что «укрепленный пункт» необходимо удерживать, пока имеется возможность, и снова восстановить связь с основными силами.

На следующий день в должность командующего группой армий «Юг» вместо генерал-фельдмаршала фон Манштейна вступил генерал-фельдмаршал Модель (назначенный 25 марта. — Ред.), при этом сама группа армий «Юг» теперь стала называться (с 5 апреля. — Ред.) «Северная Украина»[32]. Это, однако, ничем не могло помочь удерживающим уже наполовину потерянный город защитникам Тернополя, которых держали в кольце и постоянно атаковали четыре дивизии врага. Сражение за Тернополь продолжалось с неослабевающим ожесточением. Особенно жаркие бои кипели вокруг Загребелья, которое благодаря своему расположению было единственным пригодным для прорыва на запад местом, о чем прекрасно знал враг. Здесь действовал надежный и испытанный в боях пехотный батальон Дембы. Его бойцы восстановили 1 апреля линию фронта, прорванную русскими несколькими днями ранее, и отразили две новые атаки, поддержанные танками. Правда, и здесь, после потери в первые же дни обороны предместья Кутковцы, пришлось оттянуть переднюю линию обороны практически до самой городской окраины, так что весь западный участок состоял из одного только Загребелья.

После того как линия фронта на северном, восточном и южном участках под все усиливающимся давлением противника переместилась вплоть до окраины города, неприятель, постоянно атакующий все увеличивающимися силами танков и пехоты, решил расколоть немецкую оборону уже внутри городской застройки, расчленив обороняемую немцами территорию и силы ее защитников. Русским удалось снова вклиниться на восточном и юго-восточном участках, из-за чего немцам, чтобы не дать разорвать фронт, пришлось отойти на новую линию обороны. Введя в бой последние резервы, удалось отразить атаку на центр города, при этом было уничтожено десять танков противника. Но какой смысл героическими усилиями и с громадными потерями отражать удары врага, если обороняемая гарнизоном площадь все более и более сжималась?

Поэтому 2 апреля комендант города докладывал высшему командованию по радио: «В случае нового наступления неприятеля возможность удержания оставшегося пространства будет измеряться лишь днями». Таким образом, генерал-майор фон Найн-дорф предельно четко обрисовал ситуацию, и теперь командование корпуса, армии и группы армий ясно понимало, что она обостряется со дня на день и становится критической.

Если до сих пор положение в Тернополе выглядело достаточно скверно, то в последующем оно становилось еще ужаснее. Хотя Советам и не удалось 3 апреля прорвать новую оборонительную линию и их удары были повсеместно отбиты, это удалось сделать только ценой значительных потерь. Как и до сих пор, трудно было противостоять многочисленным танкам и сильной артиллерии русских, из-за крайне ограниченного количества снарядов у осажденных. На помощь гарнизону Тернополя пришла только немецкая авиация. Пикирующие бомбардировщики «Штука» (Ю-87), работавшие как «летающая артиллерия», вмешались в идущие на земле сражения и своими тяжелыми бомбами нанесли удары по скоплениям войск и позициям наступавших. Но что это значило для той массы войск противника, которая в течение 5 апреля со всех сторон наступала на котел, еще больше сжимая его границы, хотя на западе по ту сторону Серета еще держалось Загребелье, несмотря на то что враг старался в первую очередь полностью овладеть расположенной на восточном берегу реки частью города. Чрезвычайно интенсивные обстрелы вызвали новые разрушения в городе, остановили все сообщение в нем, уничтожили радиостанцию и осложнили управление войсками.

Теперь Советы намеревались завершить последнюю главу в истории обороны города.

5 апреля город подвергся небывалой интенсивности обстрелу из тяжелых орудий, а также авианалету. Но все же последовавший за этим приступ вражеской пехоты удалось остановить. Пехота русских отошла, но только затем, чтобы город снова подвергся непрерывному, до высочайшей интенсивности усилившемуся артиллерийскому обстрелу. После него все теснее сжимавшееся русскими кольцо немецкой обороны снова отразило натиск вражеской пехоты, но прорвано не было. День этот из уже продолжавшихся в течение 14 дней непрерывных боев оказался самым тяжелым, и потери в этот день были самыми значительными. И похоже, пребывавшие под впечатлением от небывало упорного сопротивления защитников города, русские на следующий день не продолжили своих сосредоточенных ударов.

Все же Тернополь и его гарнизон неуклонно приближались к падению, если только в ближайшем времени не произойдет ничего решительного.

Сражения продолжаются, пока в каждом офицере и солдате жив боец. Старые и молодые солдаты сражались с мужеством отчаяния. Части 949-го моторизованного полка, дрогнувшие и отступившие несколько дней назад, теперь сражались так, что заслужили благодарность коменданта[33]. Над всем городом, видные далеко окрест, висели плотные облака дыма черных, серых и багровых цветов. Фонтаны огня поднимались к небу от постоянных разрывов снарядов, выбрасывающих вверх тучи дыма и обломков зданий. Повсюду полыхали пожары, дома обрушивались, стены падали. Со всех сторон слышалось шипение, клокотание, вой выстрелов русских тяжелых минометов, 76-мм полевых орудий, 122-мм и 172-мм (152-мм. — Ред.) тяжелых гаубиц и «сталинских органов». На всех углах города разгорались уличные бои, каждый дом наступавшим приходилось брать с боем. Красноармейцы в униформе цвета хаки с криками «Ура!» шли в бой с автоматами, с винтовками, с готовыми к броску гранатами в руках, перелезали через каменные заборы и уличные баррикады, рвались вперед и падали под огнем оборонявшихся. Во всех домах занимали позиции солдаты гарнизона, отделения и одиночные бойцы, исполненные решимости сражаться во что бы то ни стало, защищать каждую улицу, каждый дом, каждые развалины. Солдаты забаррикадировали двери в каждом каменном строении, пробивали в стенах амбразуры для ведения огня, стреляли из подвальных отдушин и люков. Замаскированные в развалинах противотанковые орудия выпускали последние снаряды, немногие еще оставшиеся боеспособными штурмовые орудия, гремя гусеницами по заваленным обломками домов улицам, двигались туда, где образовывались все новые и новые прорывы в обороне. В эти прорывы бросались красноармейцы с гранатами в руках, ведя огонь из автоматов в упор. Дома, в которых врагу удавалось закрепиться, взрывались немецкими саперами. Но снова и снова обороняющихся захлестывали новые волны красноармейцев, пулями и огнеметами выжигавших очаги сопротивления.