Читать книгу "Чингисхан и рождение современного мира - Джек Уэзерфорд"

Кроме споров из-за пропавшего скота, жители степи часто не могли поделить права на охоту на диких животных. Чингисхан ввел запрет на охоту с мая по октябрь, то есть в период спаривания диких животных. Кроме запрета на охоту летом, Чингисхан установил ограничения на зимнюю охоту — охотникам разрешалось убивать животных ровно столько, сколько было необходимо для пропитания, но не больше. Закон регулировал также методы отлова дичи и способы ее разделки, чтобы ничего не пропадало зря.

Чингисхан понимал, что кроме секса, собственности и пищи, люди часто ссорятся из-за соперничающих религий. В той или иной форме практически все религии региона от буддизма до христианства и от манихейства до ислама были представлены среди его народа, и каждая из них претендовала не просто на истинность, но на исключительную правоту. Чингисхан ввел первый в истории мира закон о свободе совести. Хотя сам он продолжал поклоняться духам своей родины, он не стал делать их общегосударственным культом.

Чтобы предоставить всем религиям одинаковые права, Чингисхан избавил религиозных деятелей и их имущество от уплаты налогов и всех форм общественных отработок. Впоследствии он расширил эти привилегии на те профессии, которые сами по себе приносили пользу государству, включая мелких предпринимателей, врачей, законников, учителей и ученых.

Чингисхан создал несколько законов, которые должны были уберечь страну от борьба за титул хана. Согласно этим постановлениям, хан всегда должен был выбираться курултаем, а любой член его семьи, который претендовал бы на этот титул без выборов, должен был быть казнен. Чтобы кандидаты на этот пост не убивали друг друга, он приказал, чтобы смертная казнь членам его рода могла выноситься только по решению курултая, но не по решению кого-либо из родичей. Таким образом, он сам объявил вне закона те средства, которыми воспользовался в начале своего пути к власти.

Монгольский закон в версии Чингисхана признавал групповую ответственность и групповую вину. Отдельная личность не существовала в правовом поле вне своего рода и клана, таким образом, семья несла ответственность за действия каждого ее члена. Преступление, совершенное одним, могло принести наказание всем. Точно так же племя или подразделение солдат было ответственно за действия своих членов, таким образом, все общество, а не только армия или гражданские институты выполняли функцию поддержания закона и порядка в империи. Чтобы быть благочестивым монголом, человек должен был жить в благочестивом обществе.

Закону были подвластны все от самого бедного пастуха до самого хана. Таким образом, Чингисхан провозгласил принцип верховенства права. Подчинив даже верховного правителя закону, он достиг того, чего еще не достигала ни одна цивилизация до него. В отличие от большинства цивилизаций (в особенности, Западной Европы, где короли получали власть по воле Божией и полагали себя выше земных законов) Чингисхан четко постановил, что Великий Закон касается равно всех, включая правителей. Его наследники отменили это правило пятьдесят лет спустя после его смерти.

Чтобы эффективно управлять своей империей, а точнее, чтобы записывать новые законы и проводить их в жизнь на всем огромном пространстве страны, Чингисхан приказал создать монгольскую письменность. Хотя письмо было представлено степным кочевникам несколько столетий назад мусульманскими купцами и христианскими странствующими монахами, мало кто из местных овладел этим искусством даже среди более развитых племен, таких как татары, кераиты или найманы. И насколько нам известно, до Чингисхана ни один монгол не знал грамоты. Во время покорения найманов Чингисхан узнал, что Таян-хан держал при себе писца, который записывал его речения и прилагал потом к записи государственную печать. Писец происходил из уйгуров — народа, который зародился в монгольской степи, но затем переселился в оазисы земли, которая теперь включена в состав китайской провинции Синьцзян. Уйгурский язык был похож на монгольский, и их письменность оказалось довольно легко приспособить для записи монгольских слов. Эта система письма была создана на основе сирийского алфавита, который принесли в степь христианские миссионеры, и слова складывались скорее из букв, чем из иероглифов, но сам текст располагался на странице вертикальными столбцами, как в китайском.

Чтобы следить за соблюдением законности, Чингисхан создал должность верховного судьи для своего приемного брата Шиги-Хутуху, того самого татарского мальчика с золотым кольцом в носу, которого он отдал на воспитание своей матери. Чингисхан вменил ему в обязанность «наказывать воров и опровергать ложь», а также вести записи о своих решениях, которые должны были заноситься на белую бумагу в специальные книги в переплете синего цвета, цвета Вечно Синего Неба. Такая четкая ассоциация между искусством письма и соблюдением закона в системе управления, которую создал Чингисхан, выражается в монгольском слове, которое обозначает книгу и происходит от греческого «nomos», что значит «закон». В мире монголов тринадцатого столетия записанное слово и закон значили одно и то же.

Пытаясь укрепить верность и сплоченность своего государства, Чингисхан восстановил древнюю традицию набора заложников. Он потребовал, чтобы каждый из командиров минганов и туменов прислал своих сыновей и их лучших друзей лично к нему. Из них он организовал личный минган. Вместо того чтобы угрожать смертью заложников в случае неверности чиновника, Чингисхан использовал куда более мудрую стратегию. Чингисхан воспитывал из своих заложников хороших администраторов и руководителей и держал их наготове, чтобы при необходимости заменить ими провинившегося подчиненного. Угроза такого смещения действовала намного более эффективно, чем угроза убить взятых в заложники родственников. Таким образом, Чингисхан изменил статус заложников, сделав их необходимой частью государственной системы, которая давала практически каждой семье непосредственный доступ к ханскому двору.

Чингисхан разделил этот элитный отряд на дневной дозор и ночной дозор. Как следует из названия, они отвечали за круглосуточную охрану хана и его лагеря, но они были не просто телохранителями. Именно они осуществляли контроль над юношами и девушками, которые работали в лагере, они организовывали пастухов и их стада, они следили за перемещением лагеря вместе со всем оружием и государственными регалиями — знаменами, пиками и барабанами. Они наблюдали за тем, как готовится пища и проводится забой скота, а также справедливо распределяли мясо и молочные продукты между людьми. Дозоры помогали организовывать собрания суда, приводить в исполнение приговоры и вообще поддерживать законность и порядок. Поскольку они контролировали входы и выходы из ханских шатров, они и составляли костяк имперской администрации.

Все члены личного отряда Чингисхана имели звание старших братьев по отношению к остальным девяти туменам, и, таким образом, они могли отдавать приказы любому из них. В отличие от других армий, где каждый солдат имел чин, в монгольском войске чин давался всему подразделению. Рядовой воин тумена Чингисхана был выше по чину предводителя других туменов. Точно также внутри туменов любой воин из отряда командира имел высший чин, чем предводитель остальных девяти минганов.

Чтобы организовать быструю передачу приказов и сообщений, Чингисхан создал особую систему гонцов, которых называли «посланниками стрел». Армия поставляла самих гонцов, а мирное население обеспечивало для них станции. Эта почтовая служба считалась такой же важной, как и армия, поэтому монголам было разрешено служить в ней на тех же основаниях, что и в войсках. В зависимости от ландшафта станции располагались примерно на расстоянии двадцати миль друг от друга, и для обеспечения каждой из них требовались усилия около 25 семей. Хотя такие почтовые станции были открыты для всеобщего использования, их общее число оставалось государственной тайной, и поэтому информация о нем до нас не дошла. Некоторое представление о ее протяженности мы можем получить по данным XVIII в., когда эта система еще работала: для того, чтобы пересечь всю Монголию от Алтая до Великой Китайской Стены требовалось двадцать шесть таких станций.