Читать книгу "Скандинавские пляски - Николай Куценко"

Один из бухгалтеров компании по имени Юрий ей сильно нравился, главным образом своей правильностью. Приехав в Москву из далекого провинциального города и устроившись на работу в хорошую компанию, он всеми силами держался за нее – за плечами уже снежным комом росли кредиты. По этой причине он сдувал с Марины пыль и терял дар речи, когда та вызывала его на разговор по поводу его отчетов – одно ее слово – и Юрий мог вылететь с работы в тот же миг. Он был от нее в полной зависимости, так как считал свою текущую должность верхом карьеры и уже даже боялся помышлять о чем-то большем. Хотя они и были с Мариной ровесниками, он уже обзавелся семьей, состоящей из жены-москвички и пары ребятишек, и мечтал о тихой и спокойной старости где-нибудь в ближайшем Подмосковье. Никаких правил в компании он не нарушал, приходил раньше всех, уходил позже, иногда оставался работать в субботу, для верности.

«Какой же он все-таки хороший, этот Юрий, такой правильный во всем, жалко только, что женатый. Хотя, с другой стороны, почти все в таком возрасте уже женатые или разведенные. А если разведенный, то, значит, семью оставил, что тоже нехорошо по всем правилам. Меня, в случае чего, может оставить, так пусть уж лучше женатый, чем разведенный…» – подобные мысли блуждали у Марины в голове каждый день, и она пыталась их отгонять, как могла, в силу их неправильности. Но сердцу ведь не прикажешь, и тонула Марина в своих нерастраченных чувствах все сильнее и сильнее, наплевав на все правильности и морали вместе взятые, грустила вечерами и иногда даже тихонько плакала.

Юрий же пытался по возможности избегать Марину, чтобы лишний раз не подставлять себя под удар и не испытывать судьбу. Хотя всегда улыбался ей при встрече и не упускал возможности похвалить ее работу, а иногда и внешность. Последнее, кстати, давало Марине надежду думать о взаимности, о том, что между ними что-то возможно, хотя это были лишь ее грезы, про реальность она и не мечтала. Уж слишком это было бы неправильно для Марины. Но ведь сердцу…

И этот день мало чем отличался от других, и никто не ждал от него чего-то необычного. После двух в офисе внезапно распахнулись двери, и забежала группа одетых в полицейскую форму людей: компания подверглась внештатной проверке налоговых органов. Всех служащих попросили не покидать рабочие места, их компьютеры собрали, а столы попросили открыть. Офис покидать запрещалось. Пребывая в полном ужасе от увиденного, Марина позвонила своему начальнику – иностранцу, который только что проснулся в отеле и пытался восстановить в своей памяти бурный московский вечер.

– Шеф, что мне делать? Тут люди какие-то все оцепили, компьютеры забрали, проверка у нас какая-то! – кричала в трубку Марина.

– Проверка? Что еще за проверка? Хотя… – выдавил из себя шеф кое-как, головная боль не давала возможности не только говорить, но и мыслить нормально.

– Что мне делать? Это же ужас. Вы просто не представляете, что тут происходит.

– Следите, чтобы все было по правилам. Да, и… полная секретность, то есть чтобы никто и никому не говорил, такие вещи нельзя разглашать. – На слове секретность он сделал особое ударение, подумав, что хоть что-то толковое пришло в его голову в таком состоянии.

– Я вас поняла, я за всеми буду следить и обо всем сообщать!

– Ну, и чтобы… как это у вас говорится? Ни комар не пролетел, ни змея не проползла. Так, по-моему? Хотя не суть. Главное, в общем, секретность, ничто не должно попасть наружу.

– Тогда я пойду исполнять?

– Идите. – И шеф с радостью выключил телефон и побежал к мини-бару в попытках найти хоть что-то спиртное для борьбы с нахлынувшим похмельем.

Марина судорожно бегала по офису, оглашая всем, что следует соблюдать полную секретность и никому не говорить о проверке, а те, кто «сольет» информацию, будут строго наказаны или даже уволены. Вдруг она услышала в коридоре чей-то телефонный разговор.

– Я задержусь сегодня, тут проверка какая-то, – говорил кто-то в трубку телефона. – Да не знаю я, по-моему, налоговики что-то ищут… В общем, приеду на час позже, чем обычно.

Марина выбежала в коридор и увидела там Юру. В этот момент что-то екнуло у нее в груди и руки затряслись:

– Юра, как же ты мог… зачем ты позвонил? Информация ведь вышла наружу теперь… Что же теперь с нами будет?

– А что, нельзя было этого делать? Я не знал, извините, если что. Просто жену предупредил.

– Что же ты, что же… вы наделали? Я обязана сообщить… куда надо. Принять меры… Все по правилам должно быть, все по правилам… – Ее трясло, лицо бледнело и она начала падать в обморок, но как-то смогла перебороть себя и удержаться на ногах. Внутри боролись друг с другом чувства безответной любви и долга. Она понимала, что если скроет факт утечки, то поставит под удар свои принципы, в противном случае поставит под удар судьбу возлюбленного.

Юрий, будучи уже белым как стена, стоял рядом и что-то бормотал. Марина потихоньку поковыляла к своему рабочему месту, нашептывая себе фразы следующего толка:

– Ну как же он мог? Он же нарушил… Нет, я сообщу все-таки. Скрывать такое нельзя. Он же правильный такой… был…

Сотрудники смотрели на нее и понимали, что что-то с ней не так, что внутри нее происходит какая-то ведомая только ей борьба, от которой зависит все ее дальнейшее существование. Она зашла к себе в кабинет, закрыла на ключ дверь и набрала номер начальника…

На следующий день она пришла на работу и решила пройти рядом с кабинетом руководителя отдела кадров, Юрий уже был там. Весь бледный, с трясущимися руками, он едва мог говорить, в глазах у него стояли слезы. У Марины от увиденного сжалось сердце, и она быстрым шагом, чтобы меньше страдать, пошла к себе в комнату, где ее уже ждал начальник:

– Марина, вы – молодец, все правильно сделали. Проверка эта какая-то ложная оказалась, напутали они что-то. Но мы проявили бдительность и наказали нарушителей, ну, как говорится, чтобы никто не расслаблялся. Хочу объявить вам благодарность! – В этот момент он проглотил очередную таблетку от похмелья.

– А что теперь с ним будет, его уволят? – Слезы стояли у нее в глазах.

– Юрия-то? Не знаю, какая разница? Скорее всего, просто выговор объявят, но вы не берите в голову, это не важно.

Марина вышла из кабинета и быстрым шагом направилась на кухню, чтобы приготовить себе завтрак и хоть как-то переключиться. Нарезав себе колбасы и заварив чай, она стала механически все поглощать, тупо глядя в окно. Сидящие вокруг смотрели на нее и понимали, что с ней что-то происходит. Вдруг из ее глаз бурно потекли слезы, а из сжавшейся груди внезапно вылетело:

– Вот суки! Ненавижу…

Резко встав, Марина швырнула тарелку с колбасой в стену, кружку – в раковину и уверенным шагом направилась в кабинет отдела кадров…

– Он ни в чем не виноват, я оклеветала его! – выпалила Марина с порога кабинета главного кадровика, симпатичной молодой женщины восточной внешности по имени Алла.

– Кто не виноват? – переспросила Алла, находясь в легком недоумении.