Читать книгу "Сливовый пирог - Пэлем Грэнвил Вудхауз"

– Вот это да! Чего только не бывает…

– Совершенно верно, сэр.

– Нет, это надо же! А какой он?

– Лысый, сэр, томатного цвета, очень солидный.

Бинго вздрогнул:

– Солидный?

– Да, сэр.

– В какой степени?

– Если пожелаете, сэр, взгляните на фотографию. Она в будуаре у madame.

– Пошли, – сказал Бинго.

Через минуту-другую он покачнулся и вскрикнул, зачарованно созерцая изображение человека, абсолютно похожего на воздушный шар. По сравнению с ним, думал он, старый Керк – просто пухленький. Вообще-то тете стоило посоветоваться с юристом, а то еще сочтут, что она вышла сразу за троих.

Восторженный вздох вырвался из его груди.

– Спасен! – прошептал он. – Спасен…

– Сэр?

– Ничего, это я так. Фото я на время возьму.

– Madame огорчится, заметив его отсутствие.

– Скажите, к вечеру верну. Надо показать в клубе.

Да, думал он, можно дать Пуффи… ну, 20 %. А можно и поторговаться.

© Перевод. Н.Л. Трауберг, наследники, 2011.

Джордж и Альфред

Небольшая группа мыслителей, собравшихся в «Привале рыболова», вела речь о близнецах. Джин с Тоником затронул эту тему, поскольку у его кузена родилась двойня, и беседа топталась на месте, пока все не увидали, что мистер Муллинер, местный мудрец, улыбается, словно что-то вспомнил.

– Я подумал о Джордже и Альфреде, моих племянниках, – пояснил он. – Они близнецы.

– Очень похожи? – спросил Скоч.

– Как две капли воды.

– Наверное, их вечно путали?

– Так и было бы, конечно, если бы они вращались в одном кругу, но жизнь развела их.

Альфред, профессиональный фокусник (сказал мистер Муллинер), проживал в Лондоне, тогда как Джордж уехал за счастьем в Голливуд, где рано или поздно пристроился на «Супер-Ультра», у Джейкоба Шнелленхаммера, помощником сценариста по диалогу.

Помощники эти, если не ошибаюсь, занимают не очень высокое место – так, между машинисткой и механическим ветром, но жалость моя смягчалась тем, что работал он временно, ибо в тридцать лет должен был получить крупную сумму, оставленную крестной.

Мы не виделись довольно долго, когда судьба свела нас на яхте Шнелленхаммера. С киномагнатом я подружился в Англии, он туда наведывался, а на сей раз я встретил его, гуляя по центру, и узнал, что он отплывает в Монте-Карло, чтобы обсудить то и се с Сэмом Глутцем из Перфекто-Коллосаль. Пригласил он и меня, а на яхте я сразу встретил Джорджа.

Он был в прекрасном настроении. За несколько дней до того ему исполнилось тридцать, и в Монако его ждали деньги.

– Твой поверенный туда поехал? – спросил я.

– Он там живет, – отвечал Джордж. – Такой, знаешь, Бессинджер.

– Ну, поздравляю. Придумал что-нибудь?

– Да уж, немало. Первым делом уйду со студии. Сколько можно поддакивать!

– Мне казалось, ты по диалогам.

– Одна собака. Я поддакивал Шнелленхаммеру три года. Хватит. Когда я один, я репетирую новый репертуар. Вот так вот: «Нет, мистер Шнелленхаммер», «Вы не правы, мистер Шнелленхаммер», «Какая чушь, мистер Шнелленхаммер», «Да вы что, мистер Шнелленхаммер!» Как ты думаешь, можно посоветовать, чтобы сходил к психиатру?

– В мягкой форме.

– Да-да.

– Не надо его обижать.

– Его ничем не проймешь! А вообще не надо.

Плыли мы весьма приятно, и в Монако я сразу сошел на берег – погулять, почитать газеты. Я уже думал вернуться, когда увидел Джорджа, который куда-то спешил. Окрикнув его, я с удивлением понял, что это – Альфред, которого я никак не думал тут встретить. Мне казалось, что фокусники покидают Лондон только для того, чтобы выступить перед детьми в провинции.

Альфред мне очень обрадовался, мы вообще дружили. Много раз, еще в отрочестве, он одалживал у меня шляпу для кроликов, ибо уже тогда ему сулили большое будущее. Вот и сейчас он с искренней нежностью вынул у меня из кармана вареное яйцо.

– Откуда ты взялся? – спросил я.

– Выступаю в казино, – ответил он. – Так, номер-другой. Успех огромный, просто катаются от хохота.

Я вспомнил, что он приправляет фокусы остротами.

– А ты зачем приехал? Надеюсь, не ради рулетки?

– Я гость Шнелленхаммера. У него яхта.

Племянник удивился:

– Шнелленхаммер? Киношник? Который ставит «Соломон и царица Савская»?

– Он самый. Мы тут, в гавани.

– Та-ак, та-ак… – сказал Альфред, явно о чем-то думая, и взглянул на часы. – О Господи! Бегу, у меня репетиция.

Что Джордж тоже здесь, я сообщить не успел.

Когда я вернулся на яхту, Шнелленхаммер беседовал на палубе с молодым человеком, по-видимому – репортером. Наконец тот ушел, и магнат тыкнул пальцем в его сторону.

– Знаете, что он сказал? – спросил наш хозяин. – Помните, я собирался встретиться с Глутцем? Так вот, его избили.

– Быть не может!

– Может. Вчера вечером. Я вижу, у вас газеты? Дайте поглядеть. Наверное, сенсация.

Он не ошибся. Даже Джорджу пришлось бы ему поддакнуть. На первой странице, под броской шапкой, нам сообщали, что, возвращаясь из казино в отель, Глутц был избит неизвестным лицом. Случайный прохожий отвез его в больницу, чтобы его сшили заново.

– Мерзавец исчез, – присовокупил Шнелленхаммер. – Не поймают.

Я заметил, что газеты пишут о каких-то ключах у полиции, но он презрительно фыркнул:

– Полиция!

– К вашим услугам, – услышал я и, обернувшись, увидел генерала де Голля. Правда, тут же оказалось что он на дюйм-другой покороче, а нос у него поменьше. Но и сам де Голль не выглядел бы суровей.

– Сержант Бришу, – представился он. – Мне нужен мистер Муллинер.

Я удивился и этому, и тому, что он безупречно говорит по-английски. Правда, вторую загадку я тут же разгадал: в таких местах полиция постоянно беседует с международными шпионами, авантюристками в густых вуалях и т. п. Не хочешь – научишься!

– Я – Муллинер, – сказал ваш покорный слуга.

– Мистер Джордж Муллинер!

– О нет! Его дядя. А он вам нужен?

– Да.

– Зачем? – спросил Шнелленхаммер.

– В связи с ночным нападением. У нас есть основания считать, что он может помочь нам.

– Какие?

– Пусть объяснит, почему его бумажник лежал на том самом месте. Странновато, а? Словом, я хотел бы увидеть вашего племянника.