Читать книгу "Месть мертвеца - Шарлин Харрис"

— Хорошо, потому что я понятия не имею, как чистить рыбу, — бросила я.

Толливер скатился с кровати и сел на краешек моей.

— Как рука?

— Хорошо. — Я слегка шевельнула ею. — И с головой тоже куда лучше.

Я пододвинулась, чтобы дать ему место, и он вытянулся рядом со мной.

— Пока ты спала, я проверил сообщения на телефоне в нашей квартире.

— Угу.

— Есть несколько сообщений. Включая одно насчет работы в Восточной Пенсильвании.

— Как долго туда добираться отсюда?

— Этого я пока не выяснял, но, полагаю, около семи часов.

— Неплохо. Что за работа?

— Надо «читать» на кладбище. Родители хотят убедиться, что их дочь не убили. Коронер сказал, что она умерла в результате несчастного случая. Девочка поскользнулась, проехала по нескольким ступенькам и упала. Родители слышали от каких-то ее друзей, что бойфренд девочки ударил ее по голове пивной бутылкой. Эти друзья слишком боялись молодого человека, чтобы рассказать о случившемся копам.

— Глупо, — заметила я.

Но мы все время встречались с глупыми людьми, с людьми, которые как будто не видели, что тщательно разработанные планы никогда не срабатывают, что честность — обычно лучшая политика. Большинство людей, предположительно умерших в результате несчастного случая, и в самом деле так умерли. Если бойфренд так запугал группу молодых людей, что те боялись говорить о нем, имелся хороший шанс, что «падение» девочки являлось исключением.

— Может, мы уберемся отсюда вовремя, чтобы взяться за это дело, — сказала я. — Они упоминали о каких-то временных рамках?

— Парень собирается покинуть город. Он вступил в армию, — ответил Толливер. — Они хотят знать, виновен ли он, прежде чем тот отправится на базу.

— Они ведь понимают… Я не могу сказать им, виновен ли он. Я могу сказать, ударили девочку по голове или нет, но не смогу узнать, кто это сделал.

— Я коротко переговорил с родителями. Они считают, что если ее ударили по голове, то это сделал именно подозреваемый. И не хотят, чтобы он покинул город, прежде чем у них появится шанс снова его допросить. Я сказал, что мы дадим им определенный ответ в течение сорока восьми часов.

Я не говорю людям сразу «да» или «нет», но приходится поддерживать хорошие отношения с законом до тех пор, пока его требования не становятся чрезмерными. Мои показания все равно бесполезны в суде. Поэтому так утомительно, когда закон препятствует мне покинуть город. Они даже не верят в меня, но как будто не могут меня отпустить.

— Куда ни кинь, всюду клин, — пробормотала я.

Я помнила, что так говорила моя бабушка. Это было одним из немногих воспоминаний о ней, которые у меня сохранились. Я вспоминала ее с детской любовью, хотя она не была одной из тех милых аппетитных бабушек, которых показывают в телерекламах. Она никогда не пекла печенье, не вязала свитеров, и, поскольку мудрость ее была ограничена, в вышеупомянутой поговорке заключалась почти вся глубина ее ума.

Она полностью исчезла из нашей жизни, когда моя мать стала вымогать у нее деньги из-за пристрастия к наркотикам. Конечно, избегая вечно нуждающейся и нечестной дочери, она потеряла контакт и с нами. Но может быть, ей нелегко далось такое решение.

— Ты когда-нибудь получаешь вести от своей бабушки? — спросила я Толливера.

Он не знал хода моих мыслей, но вопрос его не удивил.

— Да, время от времени она звонит. Я пытаюсь разговаривать с ней хоть раз в месяц.

— Она мать твоего отца, так?

— Да, родители моей матери умерли. Мама была у них самой младшей, поэтому они были довольно старыми, когда она умерла. Отец сказал: «Я просто отобрал у них жизнь». Они оба скончались лет через пять после смерти моей матери.

— У нас немного родственников.

Семья Макгроу-Коттон казалась очень дружной. Паркер любил мать, хотя она снова вышла замуж. Она оставалась верной ему, вместо того чтобы расхаживать по всем загородным клубам для избранных, с ее-то деньгами. Твайла сказала, что взрослые дети Арчи Коттона не возражали против его женитьбы.

— Не-а, — ответил Толливер. — У нас хватает родни.

Здоровой рукой я похлопала его по плечу.

— Чертовски верно, — сказала я с чрезмерно искренней радостью, и брат коротко рассмеялся.

— Послушай, нам надо пораньше отправиться в город.

— Зачем?

— Ну, этим утром в больнице отказал компьютер, и там хотят еще раз проверить выписанный тебе счет.

— Ты имеешь в виду, что они выпустили меня, хотя ты не заплатил полностью?

— Я заплатил, но они хотят убедиться, что не будет никаких дополнительных требований с нашей стороны. Поэтому просили меня заглянуть.

— Хорошо.

— Тебе нужно принять какое-нибудь лекарство?

Мы проверили рецепт, и я приняла таблетку. Я решила взять с собой болеутоляющее.

Потом я самостоятельно помылась в ванной, но Толливер все же помог мне поправить одежду. И еще я позволила ему по-быстрому причесать меня — не так-то легко делать это одной рукой. Вместе мы ухитрились почти скрыть повязку у меня на лбу.

Толливер первым спустился по лестнице, я осторожно последовала за ним. После дома порыв теплого ветра, ударившего в лицо, был поразительной переменой. Быстро темнело.

— Холодный воздух приходит сюда с севера? — спросила я.

— Да, он придет сюда завтра к вечеру, — ответил Толливер. — Но днем еще будет тепло. Нам нужно послушать новости по дороге в город.

Мы так и сделали, и прогноз погоды обескураживал. Завтра весь день температура будет около десяти градусов, а к вечеру теплый и холодный воздух столкнутся, в результате чего возможна ледяная буря. Это звучало ужасно.

Я лишь однажды, в детстве, видела ледяную бурю, но мне все еще помнились поваленные деревья через улицу от нашей стоянки трейлеров, жгучий холод, отсутствие электричества. Тогда прошло тридцать долгих часов, прежде чем снова дали свет. Я подумала, сможем ли мы уехать из района, который, скорее всего, попадет в ледяную бурю, прежде чем она разразится.

Приемный покой больницы был почти пуст, дежурная сестра за окошком заканчивала работу с бумагами. Она не очень обрадовалась при виде нас, но держалась вежливо. Посмотрев на желтые листочки, вклеенные в мое дело, набрала номер и сказала:

— Мистер Симпсон? Они здесь. — А потом, положив трубку, обратилась к нам: — Мистер Симпсон, администратор, попросил известить его, когда вы заглянете. Он будет здесь через минуту.

Мы сели в мягкие кресла с металлическими ножками и уставились на журналы на низком столике. Потрепанные экземпляры — «Поле и ручей», «Воспитание детей» и «Лучшие сады и дома»[16]— едва ли нас искушали, и я закрыла глаза и осела в кресле.