Читать книгу "Взрослые сказки о Гун-Фу. Часть 3. Мудрость - Михаил Роттер"

Когда я изложил свои соображения Дэвиду, тот утвердительно кивнул:

– Да, все так и есть. Если бы ты вел себя иначе, тебя уже много раз бы убили. Я помню, как ты рассказывал, что этот самый местный бандит Кань однажды упоминал странное слово «свидетельствование» и обещал позднее объяснить тебе, что это такое. И что, он рассказал тебе, в чем суть свидетельствования?

Тут до меня дошло, что с тех пор как я познакомился с Дэвидом, на встречи с Канем у меня просто не оставалось времени. Хотя ложь это. Время я бы нашел. Просто мне с ним уже было неинтересно.

Верно оценив мою паузу, Дэвид заулыбался:

– Ну и хорошо, что не сказал, будет нам о чем поговорить, сейчас, пожалуй, самое время.

Представь себе реакцию обычного человека в момент конфликта на улице. Он будет видеть перед собой людей, которые на него кричат, оскорбляют, размахивают руками. Его будут пугать их угрозы, их жестокие лица и тому подобные вещи, не имеющие отношения к происходящему. А что будет видеть воин?

– Не знаю, что будет видеть воин, – пожал я плечами, – я могу сказать, что буду видеть я. Мне наплевать на их жестокие лица, на их брань и на их оскорбления. Собака лает, ветер носит. Тем более зачем мне слушать тех, кого я, может быть, сейчас убью. Какие тут могут быть эмоции. Я буду смотреть, сколько их, как они настроены, как расположены, есть ли у них оружие. Я вычислю главного и прикину, на что он готов и на что способен. Я осмотрю улицу, что где расположено и есть ли свидетели. Я увижу и почувствую все, что возможно, вплоть до того, что находится у меня за спиной и какая поверхность у меня под ногами.

– Ну вот! – воскликнул Дэвид. – Ты блестяще описал процесс свидетельствования: ты все видишь, слышишь и чувствуешь (свидетельствуешь), при этом ни во что ни умственно, ни эмоционально не вовлекаясь. Одновременно ты утрачиваешь чувство деятеля, потому что ты никак не привязан к результату. Ты даже не знаешь, что собираешься сделать с этими людьми, ведь это зависит от многих причин, начиная с того, как они себя поведут, и кончая тем, есть ли на улице свидетели. Так что я тебя поздравляю: тебя прекрасно учили и ты все уже знаешь.

То, что меня прекрасно учили, мне без Дэвида было известно. А вот то, что я знал, что такое «свидетельствование», было для меня новостью.

По старой привычке я вставал рано, независимо от того, когда лег. К этому меня приучил Ван, начинавший дрессировать меня с самого утра. В первые годы он будил меня и выгонял на речку купаться, а потом я привык и в любое время года сам бежал к воде ни свет ни заря. Дэвид же ложился часа в два и никогда раньше десяти-одиннадцати утра не выходил из своей комнаты.

Но в этот день я проснулся от того, что услышал, как он, подравнивая свою бородищу, читает стихи. Голос у него был звучный и читал он с душой. Я прислушался: стихи были прекрасные.

Я слышу – в сердце у меня давно поют ветра.От пыльной беготни людской мне вдаль уйти пора.Туда, за чистый горизонт, где всех земель предел,Где старый дикий океан столетьями шумел.Да, я уйду от суеты и множества страстейВ мир, где лишь небо и вода, и соль, и скрип снастей.Как мокрый ветреный причал встречает корабли,Так встречу радостно прилив, ревущий на мели.

За завтраком я спросил, что это было.

– Это Джон Мэйсфилд, «Песня странника», – ответил Дэвид. – Я вообще Мэйсфилда люблю, а это стихотворение особенно. Я ведь и сам странник, если ты заметил. Когда этот стих начинает звучать у меня голове, я точно знаю, что мне пора в путь. Но тут у меня есть незаконченное дельце, а я человек очень въедливый и все свои дела довожу до конца.

– И что за дельце? – поинтересовался я, втайне надеясь, что дело у Дэвида достаточно долгое, потому что хотел, чтобы он задержался подольше, уж очень мне нравилось с ним разговаривать.

– А, дело – пустяковое. – Он небрежно махнул рукой.

– Какое?

– Ты, – очаровательно улыбнулся Дэвид. – Я должен тебе еще кое-то рассказать. Еще одна беседа – и все. Кстати, сможешь задать свои вопросы, если они у тебя есть.

*

Эта беседа состоялась через неделю. На нее Дэвид пригласил и Бетти, говорил, что и ей будет полезно послушать.

Начали мы с вопросов. А вопрос был у меня всего один: что делать?

– Удачно, твой вопрос полностью совпал с тем, что я тебе собирался рассказать. Это хорошо, это означает, что ход наших мыслей совпадает и что мы потратим меньше времени. Итак, что делать? Две вещи: перестать отождествлять себя с телом и «угрохать эго».

– Что значит «перестать отождествлять себя с телом»? – удивился я. – Что у меня есть, кроме тела? А раз больше ничего нет, то я это тело и есть.

– Ну не совсем так. Есть такая древняя наука, каббала называется. Тебе она ни к чему, у тебя совсем другой путь, но знать, что там говорится по поводу тела, тебе будет очень полезно. Звучит это примерно так: «Тело представляет собой одеяние души. Душа, облачаясь в тело, получает возможность проявлять через него свои силы и качества. Само по себе тело безжизненно. Жизнь ему дает душа, которая приводит его в движение и следит за его безопасностью. Все признаки жизни, проявляющиеся в теле человека, – это проявление сил души. Когда душа покидает тело, оно предстает в виде мертвой материи». Так что ты – это никак не тело.

Отождествление себя с телом свойственно всем людям, и если ты скажешь кому-то, что он – это не тело, он будет долго смеяться над тобой. И это отождествление приводит ко многим неприятностям, потому что именно с ним связано понятие «мое». На самом деле душе ничего не нужно. Любое «мое» связано с телом: мой дом, моя машина, моя одежда. А как только человек сказал «мое», он готов это «мое» отстаивать. Иногда в споре, иногда в драке, а иногда и силой оружия.

Если ты будешь знать, что ты – это не тело, тебе сразу станет легче. Во-первых, ты перестанешь бояться смерти (умирает тело, а не ты), а во-вторых, у тебя станет меньше привязанностей, которые сковывают человека по рукам и ногам, лишая его свободы.

Рекомендация здесь простая: живи, как жил, только помни, что ты – это не тело. Вот и все. В общем, относись к телу, как к машине: заправляй, мой, ремонтируй, старайся избегать аварий. И не превращайся в водителя, которому кажется, что его машина живая (а как же, она жрет бензин, у нее урчит мотор, светятся фары, она способна двигаться) и который думает, что он сам и есть эта машина, и любит ее больше, чем себя самого.

Обычно Дэвид объяснял все не торопясь. Но в этот раз он явно спешил. Знакомая картина под названием «времени мало». Сколько раз я слышал эти слова от деда и от мастера Вана.

А Дэвид без паузы уже начинал говорить о том, что нужно избавиться от эго. Но я решил его притормозить. Время временем, но если я ничего не пойму, то можно просто допить чай и, вообще ничего больше не объясняя, спокойно отправляться отдыхать. Поэтому прежде чем начать выслушивать о том, как избавиться от эго, хотелось бы узнать, о чем идет речь.