Читать книгу "Оранжевый - хит сезона. Как я провела год в женской тюрьме - Пайпер Керман"

Тюремная работа дала мне повод удостовериться в реальности происходящего.

Совершенно неопытные женщины, практически без надзора работающие с высоким напряжением, часто устраивали комедии, но почти никогда не наносили себе телесных повреждений. Кроме грубого ремня с инструментами, тюремная работа дала мне новый повод удостовериться в реальности происходящего, еще один способ убить время и коллег, с которыми у нас было хоть что-то общее. Но главное – меня послали в гараж, где я смогла получить тюремные водительские права, позволившие мне водить машины службы ремонта и эксплуатации. Хотя ДеСаймон был мне глубоко противен, я радовалась возможности пять дней в неделю заниматься хоть чем-то и приходила в экстаз от свободы передвижения, сидя за рулем фургона и разъезжая по территории тюрьмы.

В пятницу, когда мы вернулись с работы в лагерь, навстречу автобусу службы ремонта и эксплуатации вышла Большая Бу Клеммонс из блока Б.

– Виновна по всем четырем пунктам! – восторженно сообщила она.

Внутри мы обнаружили, что все телевизионные комнаты переполнены, потому что присяжные признали Марту Стюарт[6] виновной по всем четырем пунктам обвинения, в том числе в препятствии правосудию и сокрытии от следствия информации о своевременной продаже акций. Королева стиля должна была отсидеть несколько месяцев в федеральной тюрьме. В Данбери за ее делом следили с особым интересом – большинство заключенных полагали, что обвинения против нее выдвинули исключительно потому, что она была известной женщиной: «Парням такое постоянно сходит с рук».

Однажды мы с Леви и нашей нервной коллегой Ширли, надев рабочие пояса, проверяли электропанели в домах сотрудников тюрьмы. ДеСаймон сопровождал нас из дома в дом, где мы перекидывались парой слов с обитателями, не отвлекаясь при этом от работы. Было очень странно заходить к нашим тюремщикам домой и видеть их коллекции ангелочков, семейные фотографии, питомцев, корзины с грязным бельем и заставленные всяким барахлом подвалы.

– У них никакого вкуса, – фыркнула Леви.

Не то чтобы мне нравился хоть кто-то из охранников, но она была просто невыносима.

Я закрыла глаза и решила, что мне конец.

Когда мы вернулись в мастерскую, ДеСаймон ушел, и настало время прибираться в фургоне и возвращать инструменты в клетку. Тогда-то я и обнаружила лишнюю отвертку у себя на ремне.

– Леви, Ширли, у меня чья-то отвертка.

Они обе проверили свои ремни: все было на месте. Я недоуменно смотрела на две отвертки у себя в руках.

– Но если ваши на месте, то откуда… – Я терялась в догадках. – Должно быть… я забрала ее из одного из домов?

Я встретилась глазами с Леви и Нервной Ширли. Последняя казалась испуганной.

– Что ты теперь будешь делать? – прошептала она.

В животе у меня похолодело. На лбу выступил пот. Я представила свою жизнь в одиночке, без визитов Ларри, и новое обвинение в краже потенциально опасной отвертки надзирателя. И со мной были лишь две эти идиотки, которых никто и никогда не выбрал бы себе в союзники.

– Не знаю, что буду делать, но и вы об этом ничего не знаете, поняли? – прошептала я в ответ.

Они поспешили в мастерскую, а я осталась на улице, ошарашенно глядя по сторонам. Что мне, черт возьми, делать с этой отверткой? Я испугалась, ведь ее точно сочли бы оружием. Как мне от нее избавиться? Может, стоило ее спрятать? Но что, если бы кто-то ее нашел? Как вообще уничтожить отвертку?

Я посмотрела на мусорный бак службы ремонта и эксплуатации. Он был большой, и туда сваливали мусор всех мастерских. Мусор часто вывозили – как мне казалось, прямо на Марс. Схватив мусорную корзину, я пошла прямиком к баку. Вынимая пакет с мусором, я незаметно подсунула в него отвертку, напоминая самой себе маньяка, пытающегося стереть все отпечатки пальцев. Затем я бросила все в мусорный бак, который, к несчастью, оказался полупустым. Вот и все. С колотящимся сердцем я вошла в мастерскую и вернула свой пояс. На Нервную Ширли и Леви я даже не посмотрела.

Той ночью я снова и снова обдумывала случай с отверткой. Что, если надзиратель заметит, что она пропала, и вспомнит о визите заключенных? Он поднимет тревогу, а что потом? Расследование и допросы. Тут-то и сломаются Леви и Нервная Ширли. Я закрыла глаза и решила, что мне конец.

На следующее утро в мастерской заревела жуткая воздушная сирена. Меня чуть не стошнило. Ширли побледнела. Леви и бровью не повела. Обычно эту сирену использовали при «отзывах», когда нас отправляли обратно в блоки, либо при какой-то экстренной ситуации, либо для проведения внеплановой переклички. Но на этот раз ничего не случилось – сирена ревела несколько мучительных минут, пока наконец не стихла. Ширли вышла на улицу, чтобы выкурить сигарету, которая подрагивала у нее в руках.

За обедом я нашла Нину и испуганно рассказала ей, что произошло.

Она закатила глаза:

– Боже, Пайпер, давай найдем твою отвертку после обеда. Просто отдай ее ДеСаймону и все объясни. Никто не отправит тебя в карцер.

Но мусорный бак оказался пуст. Нахмурившись, Нина посмотрела на меня.

Я чуть не плакала.

– Нина, ты ведь не думаешь, что сирена этим утром…

Хотя Нина явно встревожилась, этот вопрос показался ей просто смешным.

– Нет, Пайпер, я не думаю, что утром сирену включили из-за тебя. Я думаю, что мусор увезли, а с ним и отвертку. Улики больше нет, доказать они ничего не смогут. Скорее всего, ничего не будет, а если и будет, то тут твое слово против слова Леви и Ширли, но давай признаем, они же ненормальные, кто им поверит?

Однажды, вернувшись в блок Б, я застала свою соседку Коллин в состоянии крайнего возбуждения.

– Моих девочек Джай и Бобби только что перевели сюда из Бруклина! Пайпер, у тебя нет лишней зубной пасты, чтобы я могла им передать? Или еще чего-нибудь?

Коллин объяснила, что, до того как ее направили в Данбери, она с двумя подругами некоторое время отсидела в Бруклинском городском исправительном центре, иными словами, в федеральной тюрьме. Ее приятельниц только что на автобусе доставили в лагерь.

– Они обе классные, Пайпер, тебе они понравятся.

По дороге в спортзал я увидела на улице двух женщин – чернокожую и белую, – которые стояли под весенним моросящим дождем и смотрели на облака. Я их не узнала и решила, что это и есть подруги Коллин.

– Привет, я Пайпер. А вы подруги Коллин? Я живу рядом с ней. Обращайтесь, если вам что-нибудь нужно.