Читать книгу "Город Собак - Анна Никольская-Эксели"

Хозяин вернулся поздно, навеселе. Проходя мимо Мухи, потрепал её за ушами. Собака довольно отстучала хвостом ответное приветствие. Она забралась в будку, устроилась поудобнее, и замерла в позе калачика, поглядывая на сияющие огнями окна.

Крик, раздавшийся через минуту, заставил её подскочить. Ударилась головой и юлой закрутилась по тесной будке.

— Где эта тварь?! — услышала крик хозяина. — Убью!

И тут Муха поняла: она совершила нечто ужасное.

Разъярённый человек выскочил из дома и направился к будке. Муха забилась в угол.

— Где собака? Дайте мне эту тварь!

— Я говорила, нельзя её оставлять, — за мужем семенила хозяйка.

Подскочив к будке, хозяин принялся трясти её, пытаясь вытащить Муху. Усилия оказались тщетны. Он схватил лом. Муха вжалась в дальний угол, пытаясь избежать удара, но страшная палка угодила в бок. Собака отчаянно взвыла. Страх сделал её агрессивной: оскалив зубы, Муха угрожающе залаяла.

— Ах ты недовольна?! — хозяин пришёл в бешенство — стал тупо молотить по будке ногами.

— Папа! Не надо! Папочка! — из дома выбежал мальчик. — Не трогай, она не нарочно!

Увидев сына, отец быстро взял себя в руки.

— Иди спать, — откинул палку прочь.

Горничная увела плачущего ребёнка. Хозяин успокоился, но хладнокровный взгляд лишь сильнее испугал Муху. Он позвал охрану, те с горем пополам вытащили собаку из её убежища. На шее щёлкнул железный ошейник, и Муху заперли в сарае.

Ночью, когда измученная, она уснула, появились хозяева.

— Я давно говорила, от неё избавляться нужно, — в темноте голос хозяйки звучал зловеще.

Муха задрожала.

— Не лезь, я сам.

Что-то полетело на Муху сверху, она судорожно закрутилась, запуталась, упала. Собака оказалась в мешке. Сердце было готово выпрыгнуть из груди. Швырнув мешок в багажник, хозяин сказал кому-то: «Сам поведу». Хлопнула крышка. Муха услышала знакомый звук мотора и поняла: её куда-то везут.

Ехали долго. Дорога была ровной, но вскоре машину затрясло, Муха билась головой о крышку багажника.

Автомобиль замер. Муха определила по запаху: они в лесу. Хозяин открыл багажник, вытащил мешок и ещё долго шёл куда-то, волоча собаку по земле. Она не плакала, не просила пощады — сидела тихо.

Хозяин остановился и развязал верёвку. В глаза ударил свет фонаря. Муха с надеждой завиляла хвостом, но, поймав взгляд человека, вжалась в землю. Хозяин обмотал поводок вокруг дерева и ушёл.

Муха сидела молча, не понимала, что произошло. Надеялась, что хозяин вернётся, освободит её, они поедут домой, к мальчику. Она ждала, ждала долго, до самого рассвета. Никто не пришёл. Муха завыла. Звенящей, острой, как отчаяние, нотой ворвался вой в угрюмую тишину леса, прорезал тьму и, замирая, понёсся над тёмными деревьями. Собака выла от тоски, страха. Потом, чуть не задушив себя, рвала поводок. Хотелось пить. Муха устала; легла и заснула.

Когда проснулась, было утро. Теперь хотелось пить и есть нестерпимо. Вновь принялась за поводок. Вдруг насторожилась, услышав неясный шелест, принюхалась и обернулась. Заяц вырос как из-под земли и уставился на Муху расширенными от страха глазами. Муха и сама испугалась. Впервые в жизни видела она странного длинноухого зверя. Несколько секунд смотрели друг на друга, но вдалеке послышался лай, заяц опомнился и сиганул прочь. На Муху неслась гончая. Раздался выстрел. Муха рванулась и, захрипев, рухнула наземь.

— Промазал! — из-за деревьев появился человек с ружьём. Гончая юлила у его ног.

— Э, это что за зверь?! — охотник удивлённо уставился на привязанную к дереву собаку. — Кто ж такое с тобой сотворил, бедолага?

Муха глядела настороженно. После вчерашней ночи она вновь не доверяла людям, не зная, чего ожидать — добра или, скорее, зла.

— Не бойся, дай-ка тебя отвяжу, — охотник развязал поводок и вытащил из рюкзака фляжку.

Муха пила торопливо, жадно. — Намучилась, бедняжка. Ну, Аста, пойдём домой. Хватит на сегодня, — за поясом болтались два длинноухих зверя.

Охотник жил в соседней с лесом деревне. Он привёл Муху в просторную, чистую избу, где женщина с добрым лицом и руками, пахнущими молоком, накормила её и указала на место в сенях. Аста отнеслась к Мухе снисходительно — не проявляла к ней особого интереса.

Так, зализывая ушибленный бок, набираясь сил, прожила Муха в доме охотника пять дней. Думала о мальчике. Наверняка он ищет её, ждёт… Мысль о том, что её отсутствие причиняет боль, была нестерпима. Настолько, что однажды ночью Муха перескочила высокий забор и сбежала из гостеприимного дома охотника. Дома, где к ней были добры по-настоящему. Впервые в её собачьей жизни.

Она спешила: бежала по одному ей ведомому пути, счастливая. Не вспоминала об обиде. Знала: произошла ошибка, но её простили. Просто очень хотелось вновь оказаться в будке, видеть мальчика, ловить его запах. Муха пересекла поле, бежала лесом, не разбирая пути, переплыла речку и оказалась на шоссе. Шоссе, по которому недавно её везли в один конец.

Шла уверенно. Когда уставала, устраивалась на отдых в кустах у обочины. Когда была голодна, пила из луж, ловила лесных мышей, ела траву. Мимо неслись машины. Некоторые притормаживали, из них выглядывали люди — недоумевали, видя собаку, целеустремлённо бежавшую куда-то.

До города оставалось совсем чуть-чуть. Муха чувствовала его горячее отравленное дыхание. Вдоль дороги тянулась вереница закусочных, где обедают водители-дальнобойщики, да останавливаются туристические автобусы. Почувствовав запах жареного мяса, собака свернула к кафе.

— Смотри, какая! — Муху внимательно изучал, словно на взгляд прикидывал вес, усатый шашлычник.

— Ты, Михалыч, уже всех извёл, — его напарник-мясник вытирал нож о грязный передник.

— Тихо! — шикнул шашлычник. — Эй, собачка, жрать хочешь? — Михалыч протянул Мухе кусок требухи. Она отпрянула — мясо пахло собакой. Скорей, быстрей подальше от этого места! Михалыч оказался проворнее — накинул на шею удавку, собака отчаянно завертелась. Быстро, пока никто не заметил, шашлычник затащил её в лавку, запер дверь.

— Разделывай скорее, — в руках мясника был не нож, а перепачканный чем-то бурым топор. Муха отшатнулась, оскалила клыки и зарычала.

— Не бойся, — мясник приближался, зажимая собаку в угол. Она попятилась, упёрлась в стену — отступать некуда. Топор мелькнул в воздухе, просвистев над головой. Собака увернулась — удар пришёлся в стену.

— У, гадина! — заорал мясник, пытаясь выдернуть глубоко застрявший топор.

Воспользовавшись его замешательством, Муха скользнула меж ног, в панике закрутилась по лавке, нашла дверь, шмыгнула в неё и оказалась на улице. Там уже толпились люди из только что подъехавших автобусов.

— Вкусный свежий шашлык, отменная свинина! — заманивал проголодавшихся туристов Михалыч.