Читать книгу "Загадка назойливых звонков - Анна Устинова"

— Ну да! — спохватились девочки. — Ведь с завтрашнего дня начинается празднование восьмисотпятидесятилетия Москвы!

— Тогда надо и завтра пойти! Прогуляем школу ради такого случая! — всегда был готов пожертвовать занятиями Женька.

— Прогуливать нет никакого смысла, — возразил Темыч.

— Тебе, может, нет, а мне есть, — настаивал Женька. — Вдруг я до следующего юбилея Москвы вообще не доживу.

— Да он не о том! — засмеялась Таня. — Торжества завтра вечером начинаются.

— И к тому же по приглашениям, — добавил Темыч. — А халява начнется в субботу и кончится в воскресенье вечером.

— В субботу так в субботу, — смирился Женька.

— Кстати, — сказал Темыч. — Я где-то читал, что на Манежной площади будут киоски, где на монеты бывшего СССР будут продавать вещи по бывшим советским ценам.

— У моего предка этих монет полно в ящике письменного стола валяется! — обрадовался Женька. — Он их уже лет пять собирается куда-нибудь деть, только не знает куда. «Выкинуть, — говорит, — жалко, а в столе держать тоже нет смысла».

— Тогда мы твоему предку поможем, — сказал Пашков.

— Он нам только спасибо за это скажет, — не сомневался Женька.

— Если так, ты все до одной монеты возьми, — посоветовал Тема. — Вдруг и впрямь что-нибудь ценное купим по совершенно бросовым ценам.

— Бесплатный сыр, Темочка, знаешь, где бывает? — спросила Катя.

— В мышеловках, — услужливо подсказала Моя Длина.

— Это бесплатный, — солидно проговорил Темыч. — А тут хоть за маленькие, но за деньги. Вполне честная сделка.

— А я на Мишеля Жарра хочу, — поделился Пашков. — Там, говорят, намечаются обалденные спецэффекты.

— Спецэффекты — это как раз то, что нужно нашему Лешеньке, — усмехнулась Катя.

— Мишель Жарр будет выступать возле университета, — пояснил Лешка. — А смотреть его шоу лучше всего с площадки на Воробьевых горах,

— Ты еще доберись до этой площадки, — ответил Темыч. — Там места небось будут с утра занимать.

— Если наш Лешенька туда попадет, прощай университет и прощай Воробьевы горы, — заметила Катя.

— Кстати, Лешка, если на Жарра пойдешь, я, с тобой, — не обратил внимания на Катины колкости Женька.

— Давай, — обрадовался Пашков. —Вдвоем веселее.

— Но сперва надо попасть на Манежную площадь, — настаивал Темыч.

. — Слушайте, День города только послезавтра будет, — сказала Таня. — А я сейчас хочу позвонить тете Вере.

— И уроки еще учить, — хмуро заметил Темыч.

— Ладно, пошли, — открыл входную дверь Олег. — Значит, Танька, я ждут твоего звонка.

Глава VII. Возвращение блудного сына

Олег успел погулять с Вульфом и выучить часть уроков. Таня не звонила. Он набрал ее номер. Занято. «То ли с тетей разговаривает, то ли дозвониться не может, — подумал мальчик. — В любом случае мне телефон занимать не надо».

Он снова уселся за уроки. Тут ему позвонил Женька:

— Ну как?

— Пока никак, — вздохнул Олег. — Тебе ведь было сказано: узнаю что-нибудь новенькое, тут же сообщу.

— Я думал, ты почему-нибудь мне не дозвонился, — со свойственной ему логикой отвечал Женька.

— Почему это я мог тебе не дозвониться, если ты дома сидишь за уроками? — удивился Олег.

— Ну, я вообще-то не совсем сижу, — внес некоторую ясность долговязый мальчик. — Я выходил ненадолго. И что там Танька столько времени свою тетю Веру спросить не может?

— Слушай-ка, — рассердился Олег. — Давай понапрасну не висеть на телефоне. Вдруг Таня уже мне звонит?

— Ладно. Тогда пока, — и Женька повесил трубку.

Олег на всякий случай вновь набрал Танин номер. У нее было по-прежнему занято. Тут вернулись с работы родители. Беляев-старший радостно улыбался.

— У меня сегодня очень удачный день! — едва войдя в квартиру, сообщил он. — Во-первых, я заключил. выгодную сделку, а во-вторых, обнаружил новую дорогу от офиса до дома. Теперь больше не придется торчать в этих чертовых пробках на Садовом кольце. Ладно, сынок. Сейчас будем ужинать.

И Беляев-старший отправился в спальню переодеваться. Б это время раздался телефонный звонок.

— Я подойду! — вихрем бросился к трубке радиотелефона Олег. — На проводе была Таня.

— Тетя его не знает, — едва услыхав голос мальчика, сообщила она.

— Совсем не знает? — удивился Олег.

— Во всяком случае, я ей и про спортивный магазин рассказала. И целых два раза упомянула Воронова Бориса Александровича…

— Как тебе это удалось? — поинтересовался Олег.

— Ну, соврала немного, — смущенно отозвалась Таня. — Я рассказала, будто бы Женька купил в этом магазине бракованный велосипед, а потом мы все вместе пошли его менять. И нам позвали главного эксперта магазина Бориса Александровича Воронова.

— И что тетя? — спросил Олег.

— В том-то и дело, что ровным счетом ничего, — объяснила девочка.

— Совсем ничего? — решил уточнить Олег. — Просто взяла и промолчала.

— Да нет. Наоборот! — ответила Таня. — Она стала Женьку жалеть.

— Что же его жалеть? — задал новый вопрос Олег.

— Да ведь я сказала, что Женьке велосипед не обменяли. Мол, пришел этот жулик Воронов и начал доказывать-, что поломка по вине владельца.

— Ясно, — усмехнулся Олег. — Надо обязательно Женьку предупредить, что у него теперь дома есть бракованный велосипед. А то вдруг твоя тетя с ним где-нибудь встретится и начнет расспрашивать.

— Она, кстати, мне столько советов дала, как Женька должен вести себя с этим Вороновым, — сказала Таня.

— Теперь мне ясно, почему я тебе так долго не мог дозвониться, — ответил Олег. — В общем, по-твоему, Вера Андреевна этого Воронова не знает?

— Или не знает, — медленно произнесла девочка. — Или же все настолько серьезно, что она притворяется. Но, думаю, она бы и в этом случае хоть чем-нибудь себя выдала.

— Тогда будем надеяться, что они не знакомы, — сказал Олег.

В это время к нему в комнату заглянул отец.

— Ужинать!

— Ладно, Танька, до скорого, — быстро проговорил Олег и повесил трубку.

Семейный ужин прошел на редкость тихо и мирно. Борис Олегович почему-то принялся строить планы на следующее лето. Он заявил, что если дела и дальше пойдут столь же хорошо, как сейчас, они могут всей семьей поехать на целое лето в кругосветное путешествие и при этом ни в чем себе не отказывать.

— Если, конечно, — пристально посмотрел он на сына, — ты снова не влезешь в какую-нибудь дурацкую детективную историю и не лишишься жизни во цвете лет.