Читать книгу "Моя мама – Снегурочка - Елена Булганова"

Через неделю после этого разговора Таисия произвела на свет крупную крикливую девочку, родившуюся в шапочке густых рыжеватых волосиков. Врачи, осмотрев младенца, сказали, что, скорее всего, беспокоиться не о чем, — девочка будет развиваться совершенно в пределах нормы. Заметов благодаря мастерству московских хирургов прожил еще два года. Через полгода после его смерти Павел с Катериной переселились в Сидней.

Поначалу Павел злорадно ожидал, когда Катерина, твердившая всю жизнь «куда угодно, только бы подальше от России», начнет клясть Австралию и проситься домой. Но оказалось, что страна безумных пофигистов подошла Катерине, как сшитое по меркам платье. И через год она даже подарила Павлу наследника, хотя до этого он почти свыкся с мыслью, что детей у них не будет.

Да и сам Павел начал понемногу привыкать к чужой стране. Купил бунгало в пригороде Сиднея и в свободные дни возился на участке, готовил площадку для барбекю. Приобрел добротную немецкую машину со стальной «противокенгуриной» сеткой. Правда, особо шиковать поначалу не получалось: бизнес развивался со скрипом. Но, слава богу, Катерина пока была довольна.

Борис же по-прежнему бывал в Сиднее лишь наездами. И оседать по-настоящему не собирался. В планах у него было купить большую квартиру, а еще лучше — дом под Питером, поселить в нем мать и свое семейство. Ирина Даниловна в последнее время начинала побаливать, к тому же Борис опасался, что мать тоскует в одиночестве.

Приближался Новый год. Борис, заехав в Сидней на неделю, спешил обратно в Питер. Павел с семейством собирался отметить праздник по местной традиции — на пляже.

С утра Павел помогал брату укладывать в машину бесчисленные подарки. В аэропорт не поехал — братья не любили долгие проводы. Он вернулся в дом и стал ждать, когда жена окончит сборы и можно будет ехать за подарком для сына. Мальчик в детской комнате возился со своими игрушками под присмотром няни.

Когда уже собирались выходить, зазвонил телефон. Жена взяла трубку, кокетливо сказала несколько приветственных слов по-английски. Но затем лицо ее вытянулось, и она поспешила призвать на помощь мужа:

— Ничего не понятно, говорят на австралийском.

Так жена называла тот ни с чем не сравнимый вариант английского, так называемый «страйн», на котором разговаривали местные жители.

Павел, досадливо покряхтывая, взял трубку. От того, что он там услышал, ноги его подкосились, а сердце чуть не разорвало грудную клетку.

Звонил офицер дорожной полиции. Он сообщил, что Борис только что попал в страшную аварию на подъезде к аэропорту и сейчас находится в госпитале. Павлу он рекомендовал приехать туда как можно скорее.

До госпиталя Павел добрался за полчаса. Почему-то заранее настроился, что придется спорить с врачами, уговаривать пропустить его к брату. Но на посту, едва он назвал фамилию, конопатенькая медсестра мигом вскочила и бросилась вперед, едва не таща его за руку.

Борис лежал на высокой кровати, весь обмотанный проводами. В горло у него была вставлена трубка. Но он находился в сознании, скосил глаза в сторону брата, и это чрезвычайно обрадовало Павла. Почему-то он свято верил, что если человек в сознании и уже доставлен в больницу, то врачи его обязательно вытащат.

Он сел на круглый низкий табурет, кем-то предусмотрительно подставленный к постели пациента. Смотрел на брата и растерянно мигал, словно старался отогнать страшное видение. Борис с видимым трудом оторвал руку от простыни и провел ею в воздухе так, будто что-то писал. Павел понял, выхватил из кармана ручку и какой-то клочок бумаг (на его обратной стороне почерком жены был написан список подарков). Но вдруг спохватился:

— Боря, не стоит тебе напрягаться.

Но брат метнул на него такой нетерпеливый и требовательный взгляд, что Павел поспешил вложить ручку в его правую руку.

Борис писал долго, вслепую. Потом бессильно уронил руки. Павел взял записку и прочитал корявую строчку: «Как теперь я понимаю Тасю».

Хотел улыбнуться, но губы словно судорога свела. Борис глазами показал, что хочет писать еще.

«Поезжай в Питер к нашим. Скажи, меня задержали дела».

— Борис, — забормотал Павел. — Это как-то не по-людски. Нужно бы вызвать их сюда.

Брат молча показал ему кулак.

Войдя в дом, Павел был потрясен страшными хоровыми рыданиями, несущимися из детской. Бросился туда, заранее готовясь к самому ужасному. На кроватке их маленького сына сидела Катерина, прижимала мальчика к груди и даже не плакала, а вопила в голос. Ей, икая и захлебываясь, вторил малыш. Павел, громко чертыхаясь, вырвал ребенка и побежал с ним в ванную. Там, не спуская с рук, сунул голову мальчика под струю воды, и тот живо прекратил истерику. Отнес его обратно в детскую, уложил в кровать, а жену вытолкал прочь. Рыдать она так и не прекратила.

— Да что с тобой?! — в бешенстве заорал на супругу Павел.

— Паша, это конец, — завыла в ответ Катерина. — Ты понимаешь, что нам все, крышка? Борис умрет, все достанется Таисии, а мы снова окажемся в нищете.

— Да с чего ты взяла? — попытался перекричать ее Павел. — Таисия этими делами заниматься не станет, все по-прежнему останется на мне.

— Господи, Паша, но она такая странная, ее не поймешь. Она может совсем продать бизнес. Или поставить управлять им таких же калек, как она.

— Между прочим, если бы ты удосужилась за все эти годы сказать Таисии хоть пару слов, она бы совсем не казалась тебе странной, — справедливости ради подколол жену Павел.

— Да как же сказать, когда она такая?

— Как все говорят?! Идиотка! — завопил разъяренный муж. — Могла бы хоть из тактических соображений общаться с ней понемногу.

— Пашенька, — ныла жена, — ну сделай хоть что-нибудь. Пусть бы Борис все оставил дочке, нам бы было легче.

— Да что я сделаю? Убью ее, что ли? — крикнул Павел и прикусил язык.

— Ну что ты, Пашенька, такое говоришь. Ну, разведи их как-нибудь, что ли. Пока еще не поздно.

— Все, замолкни, — отмахнулся Павел. — Мне нужно собираться, Борис велел ехать в Питер. Ты тут останешься на связи.

Уже через сутки Павел был в Питере. Никогда прежде не приходилось ему оказываться в таком дурацком положении. Он веселился и дарил подарки, когда в душе было черно от тревоги и неопределенности. Он ждал, что в любой момент может прийти известие о кончине брата и ему придется оправдываться за ту комедию, которую он ломал перед близкими. Тем более что с самого момента его появления мать и Таисия поглядывали на него как-то странно, тревожно. Только маленькая Валерия искренне радовалась и дяде, которого, правда, с трудом узнала, и особенно подаркам.

В их старой квартире вещи стояли частично собранными. Мать еще месяц назад сообщила, что дом готовятся сносить. Борис в этот приезд должен был решить вопрос с жильем, то есть или купить квартиру прямо сейчас, или снять временное жилище для матери, а с квартирой немного подождать. Их бизнес все еще не сделался достаточно стабилен, и братья опасались изымать из него такую значительную сумму. К тому же в последнее время Борис сомневался, стоит ли вообще селить мать и жену вместе. Хотя бы даже и в огромном особняке.