Читать книгу "Судьбы и фурии - Лорен Грофф"

[На крылечке дома, построенного в колониальном стиле, Оливия в белой одежде для тенниса поджидает, когда наконец придет Джозеф. В кресле-качалке сидит мать Джозефа с бокалом спритца в руке.]

Ледиберд. А теперь подойди ко мне и сядь. Я рада, что у нас выдалась минутка поговорить. Джозеф нечасто приводит к нам своих девушек, знаешь ли. Почти все Дни благодарения мы проводим исключительно в семейном кругу. Расскажи о себе, дорогуша. Откуда ты? Чем занимаются твои родители?

Оливия. Ниоткуда… и ничем. У меня нет родителей, миссис Даттон.

Ледиберд. Чепуха. У всех есть родители. Или, может, ты выскочила из чьей-то головы? Мне жаль, но ты не похожа на Минерву. Тебе, конечно, могут не нравиться твои родители, и, видит Бог, мне не нравились мои, но все же они у тебя есть.

Оливия. Я сирота.

Ледиберд. Сирота. И что же, никто не пожелал удочерить такую красавицу? Ни за что не поверю. Ты, конечно, можешь быть довольно замкнутой девушкой… о да, я вижу, ты была довольно замкнутой в детстве. И что хуже всего, слишком умной.

Оливия (после долгой паузы). Джозеф что-то задерживается.

Ледиберд. Самовлюбленный мальчишка. Наверняка пялится в зеркало, строит рожи и любуется своей жуткой прической.

(Они дружно смеются.) В любом случае я вижу, что ты не хочешь об этом говорить, и я тебя не виню. Я вижу, что для тебя это как соль на рану, милая. Но семья – это самая важная вещь на свете. Самая. Ты – тот, кем считает тебя твоя семья. Без семьи ты никто и ничто.

Оливия вздрагивает и поднимает взгляд. Ледиберд смотрит на нее и широко улыбается.

Оливия. Я не никто.

Ледиберд. Не хочу тебя обидеть, милая, но я в этом очень сильно сомневаюсь. Безусловно, ты красотка, но этого недостаточно, чтобы претендовать на такого мальчика, как Джоуи. Ах да, он в тебя влюблен, но он во всех влюблен! Если ты боишься разбить ему сердце, можешь не переживать на этот счет. Он найдет себе новую девушку за считанные секунды. Ты же можешь просто сбежать – и сэкономишь нам время. Дай ему возможность найти кого-нибудь более… подходящего.

Оливия (медленно). Подходящего. Вы имеете в виду – девушку из богатой семьи? Это даже забавно, миссис Даттон, потому что у меня есть семья. И они по-королевски богаты.

Ледиберд. Скажи мне, ты лгунья? И когда же ты лгала – сейчас или когда говорила, что ты сирота? Так или иначе, я не верю ни единому твоему слову, как не верила с тех пор, как ты появилась здесь.

Джозеф (неожиданно выходит, беззаботно насвистывая и ослепительно улыбаясь). Привет, красотки!

Оливия. Я никогда не лгу, миссис Даттон. Я патологически честная. А теперь, если вы не против, я пойду и сыграю партию в теннис с моим будущим муженьком! Му… я сказала муженьком. Мужем, конечно. Джозефом!

– Ты попал прямо в десятку, – сказала Матильда, поднимая взгляд. В уголках ее рта скопилась горечь.

– Ты еще познакомишься с моей матерью, – сказал Лотто. – Просто хочу, чтобы ты была готова к этому. Она до сих пор спрашивает, когда я найду себе какую-нибудь милую девушку и остепенюсь.

– Ауч, – сказала Матильда. Она посмотрела на него поверх кофе и рогаликов. – Патологически честная, значит?

Он посмотрел на нее. Повисла пауза.

– Ладно, – кивнула она.

«Гэси», 2003 год

«Что могло подтолкнуть молодого сценариста, Ланселота Саттервайта, чей талант до сих пор проявлял себя в основном как воплощение дикого Юга, написать пьесу, восхваляющую Джона Уэйна Гэси, серийного убийцу и педофила, наряжавшегося в костюм клоуна? Возможно, если бы не деревянные диалоги, жуткие песни а капелла, которые исполняет Гэси, и не графические сцены убийства и насилия, публика не покинула бы зал через три часа, задаваясь одним-единственным вопросом: зачем мы купили билет?! Эта пьеса не только невероятно плоха, но еще и совершенно безвкусна! Возможно, это поклон лучшим работам Саттервайта или дань Суинни Тодду, но, как бы это ни было печально, Ланселот Саттервайт определенно не Стивен Сондхейм и никогда им не станет».

Дочитав статью, Матильда отшвырнула газету.

– Ты был прав. Это снова Фиби, мать ее, Дельмар.

– А остальным понравилось, – сказал Лотто. – Обычно я расстраиваюсь из-за плохих отзывов, но эта сучка настолько предвзята, что мне уже даже наплевать.

– Как по мне, так пьеса очень забавная! – сказала Матильда.

– Забавная, – согласился Лотто. – Все чуть животы не надорвали.

– Фиби Дельмар. Пять пьес, пять разгромных статей. Эта женщина совершенно не разбирается в искусстве.

Они переглянулись с улыбкой.

– «Напиши еще одну»? – опередил ее Лотто. – Да, я знаю.

«Гримуар», 2005 год

– Ты чертов гений, – сказала Матильда, откладывая рукопись.

– Ну так отблагодари, – предложил Лотто.

– С радостью, – отозвалась она.

«Зимний Хэмлин», 2006 год

На премьеру пришли Салли и Рейчел со своим новым мужем. Мужем. Мужчиной! А куда же подевалась Элизабетт? Матильда и Лотто ехали на бранч на такси, держась за руки и общаясь без слов. А вот новоиспеченный муж трещал без умолку.

– Приветливый тупица, – вынесла свой вердикт Матильда чуть позже.

– Безграмотный червяк, – добавил Лотто. – Что она делает? Я думал, она лесбиянка. Мне нравилась Элизабетт. У нее были просто великолепные сиськи. Где она только подобрала этого обдолбыша?

– То, что у него на шее татуировка, еще не значит, что он обдолбыш, – сказала Матильда и после паузы добавила: – Наверное.

После колледжа Рейчел просто не знала, куда себя деть. Целыми днями носилась по дому как неугомонная колибри, занималась то кухней, то своими волосами, то фигурой, и этому не было конца.

– Люди не женятся в двадцать три только потому, что у них был плохой год, – сказал Лотто.

– Ты женился в двадцать три, – сказала Рейчел. – Умоляю, поведай нам еще раз эту историю.

– Туше, – улыбнулась Матильда.

Лотто покосился на нее.

– И вообще-то нам было по двадцать два, – сказала она.

В любом случае, как уже было сказано, у Рейчел был плохой год. Элизабетт бросила ее, и виновата была Рейчел – она сделала что-то такое, отчего и сейчас краснела, а ее муж сжимает под столом ее коленку.

Тогда она вынуждена была вернуться домой, в пляжный домик, под крыло Салли. А Пит работал неподалеку, в «Морском мире».

– Ты, наверное, ученый, Пит? – спросила его как-то Матильда.

– Нет, я кормлю дельфинов, – ответил тот.

По словам Рейчел, Пит оказался в нужное время в нужном месте. А еще Рейчел собиралась поступать на юридический, и, если Лотто не будет против, по окончанию хотела бы забрать то, что ей причиталось.