Читать книгу "Мандариновая пора - Дарья Доцук"

– Это ты намекнула? – догадался Паша. Все в 9 «А» знали, что с нового учебного года Полина возглавляет редколлегию. После получения серебряного медальона это была вторая цель в её списке.

– А что такого? – вспыхнула она. – Что такого, если мы будем чаще видеться?

– Мы и так видимся на каждом уроке, – напомнил Паша с улыбкой.

– Ах вот как? Значит, я тебе уже надоела? – она прицелилась, чтобы садануть его по голове папкой, и Паша шутливо прикрыл голову руками:

– Осторожно! Кто же будет очерки писать?

Полина на секунду задумалась и, взвесив все «за» и «против», всё-таки сжалилась. Она безумно гордилась, что Паша займётся очерками – Оксана Львовна лично попросила об этом редколлегию. Всё никак не могла забыть его эссе.

Но прежде чем чмокнуть Пашу в щёку и отпустить на церемонию посвящения, Полина на всякий случай пригрозила:

– Смотри у меня!

Половицы кряхтели особенно громко, будто живые, и как бы сердились: «Ну что же вы, судари, топчетесь по нам, как стадо слонят? Имейте совесть! Пожалейте наши столетние паркетные доски!» И сразу хотелось ступать осторожнее, чуть ли не на цыпочках пробираться по коридору к Каминному залу.

За те три месяца, что Паша носил синий пуловер, свою новую школьную форму, он привык выражать лицею всяческое почтение, точно тот был пожилым господином. Паша не забывал перемещаться тихонько и разговаривать шёпотом, словно боялся потревожить картины на стенах или даже сами стены.

Лицей ни в чём не уступал музею, и, хотя «экспонаты» вроде парт, стульев и книг разрешалось трогать сколько угодно, Пашу всё равно не покидало ощущение, что он нарушает музейные правила, когда водит мелом по доске или наступает на трескучие половицы.

Но сегодня, в день посвящения, он чувствовал, что всё изменится, – старинные стены наконец станут ему родными и половицы будут скрипеть под ногами тише, признавая в нём своего лицеиста.

Камин полыхал вовсю, задорно перемигиваясь с учениками. Колонны и статуи точно выпрямились при появлении будущих лицеистов. Директор предложила «дамам и господам» занять кресла, обитые синим бархатом, и Паша почувствовал себя на приёме в честь короля.

Под звуки скрипок и флейт хор старшеклассников исполнил гимн лицея, и директор произнесла речь. А после наступил самый волнующий момент – клятва. Прежде Паша ни в чём не клялся, но лицейский обет давал со всей серьёзностью, от сердца, на всю жизнь.

Он был горд носить почётное звание лицеиста, готов защищать честь лицея, приумножать знания, оберегать слабых и не отказывать в помощи тем, кто в ней нуждается. И теперь точно знал, что навсегда останется верным своей стране.

Каждое слово звонко отскакивало от стен и разносилось эхом по залу. И разные голоса лицеистов вдруг слились в один громкий, чистый, уверенный голос.

В тот день Паша дал ещё одно обещание. На этот раз тайное. Не директору и учителям, а самому себе. В холле он давно приметил свободную нишу. Совсем небольшую, под лестницей. Какая скульптура раньше украшала постамент, он не знал. Но подумал, что нашёл ей достойную замену.

В этой нише поселилась бронзовая мифическая собака. Лицеисты гадали, откуда она там взялась: может, была всегда, а может, появлялась и исчезала по собственному желанию. Они рассказывали друг другу, что, по восточной легенде, такие фигурки прогоняют страх. И вскоре среди лицеистов возникла традиция гладить волшебную собаку по голове накануне важного события.

Не только перед экзаменами и контрольными, а вообще. На удачу. Мало ли в жизни важных событий! Да только из таких событий вся она и состоит. Иногда хочется немножко магии, даже если знаешь, что всё получится и без неё.

Спасибо моему мужу Антону Цветову, который рассказал мне о своём детстве в Стране драконов, а также показал мне Вьетнам, где на берегу озера Возвращённого меча началась эта история.