Читать книгу "Рысь Господня. Идущие следом - Игорь Негатин"

– Шевалье… – Я дотронулся до рукава де Брега и указал на птицу, которая сидела на руке одного из охотников.

– Что?

– Хм… Оружие, коим вооружены эти господа, негодно для соколиной охоты. Это оружие больше подойдёт для охоты на вепря или оленя.

– Возможно, возможно… – прищурился шевалье. – Что ещё вы заметили?

– Признаться, больше ничего странного не вижу.

– Да, пожалуй, это единственное, что вызывает удивление. Раздери меня дьявол! Люди, создавшие эти гобелены, были настолько искусны, что изобразили мельчайшие детали, но кто знает, на какие из них мы должны обратить внимание! Глазу не за что зацепиться!

– Разве что ключ, висящий на поясе одного из этих господ. Как думаете?

– Ключ?

– Да, – кивнул я. – Он весьма странной формы, да и выглядит не к месту.

Шевалье наклонил голову и провёл рукой по ткани.

– На бородке ключа четыре выступа. Три из них одинаковой высоты, а вот четвёртый чуть короче и тоньше. Что это? Причуда мастера или знак?

– Увы… – мне оставалось лишь развести руками.

– Ваших сожалений, Жак де Тресс, недостаточно! Думайте!

– Но я даже не представляю, что бы это могло значить.

Шевалье взял со стола лист пергамента и, поглядывая на гобелены, начал делать какие-то пометки. Чуть погодя он поднял голову и посмотрел на меня.

– Вы умеете рисовать?

– Я пробовал, но не уверен в своих талантах.

– Талант живописца здесь не понадобится. Надо передать, причём как можно точнее, форму ключа. Со всеми завитушками, которых здесь предостаточно! Сдаётся, он изображён не просто так. Я тем временем займусь остальными деталями, кои привлекли моё внимание.

– Как скажете, шевалье.

– Вот и славно!

– Орландо, вы не обратили внимания на какие-нибудь дырки или прорехи, подобные тем, которые были сделаны на первом гобелене?

– Хорошее замечание! – кивнул де Брег. Отложив свои записи, он поднял один гобелен, дабы изучить внутреннюю сторону. Через некоторое время шевалье поджал губы и покачал головой: – Увы, ничего похожего.

– Жаль.

– Рисуйте, Жак! Рисуйте!

Пока я со всем усердием пытался изобразить ключ, шевалье скрестил руки на груди и уставился на другой гобелен – с фигурами лучников. Ключ, который я постарался нарисовать со всем прилежанием, был похож на десятки других, изготовленных для рачительных хозяев, стремящихся уберечь свои дома от воров. Когда я, пусть и перемазавшись в чернилах, почти закончил рисунок, де Брег посмотрел на меня и удовлетворённо кивнул:

– Определённо, Жак, у вас есть талант не только к приключениям, но и графике. Надо бы обратить на это внимание отца настоятеля, который постоянно жалуется на леность монахов, не способных даже изобразить initialis,[14]не говоря о миниатюрах и орнаментах. Про этот ваш талант он ещё не знает.

– Благодарю вас, шевалье.

– Полноте смущаться, Жак! Это не ваша заслуга, а щедрость Господня, одарившего вашу персону этими способностями. Главное, чтобы вы не зарыли талант в землю, как поступил один глупый малый.

– Да, мне доводилось слышать эту легенду от мастера Уэшема.

– Кстати! Не забудьте очистить ваши пальцы от чернильных пятен! Даниэль Сагальский не глуп и не преминет обратить на них внимание.

– Возможно, сударь, мой вопрос покажется вам странным и заданным не ко времени, но откуда столь странное имя?

– Сагальский? – уточнил де Брег. – Отец Даниэль был воспитан в Сагальской обители, расположенной далеко на востоке. Обитель, надо заметить, известна мыслителями, авторами трудов по философии и богословию. Досточтимые мужи, населяющие этот монастырь, были одними из первых, кто… – Шевалье вдруг замолчал и задумался.

– Что-то случилось? – спросил я.

– Нет, ничего особенного, – Орландо подкрутил усы и прищурился. – Хм… Странно.

– Вы что-то увидели?

– Нет, просто вспомнил историю о сей монашеской обители.

– Это воспоминание вас сильно удивило… – заметил я.

– Можно сказать и так, но это сейчас неважно. Я обязательно вам поведаю эту историю, но чуть позже, когда мы закончим наши дела. Вы нарисовали ключ?

– Вот, извольте взглянуть.

– Эх, дьявол… – поморщился де Брег. – Вы всё сделали прекрасно, но кто поручится, что именно это изображение необходимо для разгадки? Будь такая возможность, я бы сделал точную копию всего гобелена, но увы – нам попросту не хватит времени. Мы с вами словно слепые щенки, которые тычутся в разные стороны, пытаясь добраться до молока!

– Что дальше? – спросил я.

– Дальше? – показал шевалье мне на следующий гобелен. – Что скажете?

На гобелене было изображено десять лучников. Девять из них были готовы выпустить стрелы, а ещё один, изготавливаясь, опустил лук к земле. За их спинами виднелись холмы, речка и стая птиц. Признаться, сюжет был столь обычным для подобных картин, что я растерялся.

– Не знаю…

– Десять лучников, – вздохнул шевалье. – Час от часу не легче. Ну что же! Давайте будем изучать эти рисунки, стараясь запомнить даже мельчайшие детали. Кто знает – может, нам доведётся увидеть записи графа Буасси, и это немного прояснит картину…

Гобелены с должными предосторожностями были возвращены в комнату отца Даниэля, после чего шевалье де Брег весьма рассеянно простился и отправился в свои покои. Мне не спалось. Я лежал и думал о знаках, которые могли послужить ключом к этой загадке.

Один ли покойный граф, известный своими мерзкими пороками и поступками, являлся хранителем этих таинственных богатств? Богатств или же знаний, кои страшны одним своим упоминанием? Знаний, ради которых схлестнулись слуги Святой церкви и древние Боги, явившиеся нам в Баксвэре! Пусть и покажусь излишне самонадеянным, но воображаемые богатства не представлялись мне достойной причиной, дабы прятать их с таким усердием.

Нет, здесь нечто иное…

Я закрыл глаза и попытался представить первый гобелен, который видел в доме шевалье де Брега. Перед глазами возник замок Вердан-Фуа, сторожевые башни, хмурый, опутанный плющом донжон и озеро, в котором, словно в зеркале, отражалось пять башен. Охотников на втором гобелене тоже пять.

Есть ли в этом подсказка?

Возможно, но в чём её смысл? Ключ? Сокол, сидящий на руке одного из этих господ? Наряды? Как я уже говорил, одежды этих охотников напоминали мне картины в замке моего отца. В таких одеяниях были изображены многие из моих предков.