Читать книгу "Османская угроза России - 500 лет противостояния - Александр Широкорад"

Чем же были так недовольны те же болгары? Помещиков почти нет, земельные наделы большие? Ах, религиозное притеснение? Да, действительно болгарское духовенство и «интеллигенция» возмущались религиозным гнетом.

Так, в 1868 г. публицист Стоян Чомаков в брошюре «Болгарский вопрос» возмущался: «Мы, болгары, были не просто подчинены чужой династии, но были также подвергнуты и духовному владычеству чужого народа: мы жили не как прямые подданные султана, но как истинная райя, стадо, отданное османами в аренду господам Фанара»22.

Напомню, что Фанар – район Константинополя, где находилась резиденция православного патриарха. Так что претензии болгар в религиозном отношении были не к мусульманам, а к православному патриарху. Болгары требовали независимой от константинопольского патриарха церкви. Не мудрствуя лукаво, болгарские иерархи Сокольский и Ко отправились в Рим, где Сокольский был рукоположен в сан архиепископа. По возвращении он подучил признание турецких властей, а новая конфессиональная община стала использовать печать с такой желанной гравировкой: на одной стороне – «булгар миллети», на другой – «Соединенная болгарская патриархия».

С помощью негласного покровительства Османской империи болгарское униатское движение к 1861 г. достигло значительных успехов. Общины униатов официально действовали в Пловдиве, Видине, Тырново и других местах.

Представим на секунду картинку: в 1876 г. духовенство, интеллигенция и крестьянство Рязанской или Астраханской губерний потребовали бы от царя освободить их от гнета Священного синода и разрешить им иметь отдельную Рязанскую или Астраханскую церковь. Если бы дело ограничилось болтовней, то все организаторы пошли бы на каторгу в Сибирь или были бы навечно замурованы в подземельях монастырских тюрем. Ну а в случае вооруженного выступления крестьян крови было бы не меньше, чем в Болгарии.

Турецкое же правительство не имело ничего против перехода болгар в униатство. Зато в России весть об унии произвела шок. Посол в Константинополе и консулы на Балканах начали активную борьбу против униатства и сумели приостановить дальнейший переход болгар в греко-католическую церковь. Естественно, что подобная информация не была известна не то что русскому народу, но и Достоевским, и Тютчевым, свято веривших в то, что турки навязывают бедным болгарам ислам.

А вот как начиналось восстание в Болгарии. В 1875–1876 гг. на ее территорию из России и Австро-Венгрии прибыли сотни агитаторов и террористов. Один из руководителей заговора, Захарий Стоянов, позже в «Записках о болгарском восстании» и не пытался скрывать, что «в основе проводимой апостолами агитационной работы лежал циничный пропагандистский трюк, ориентированный на откровенный обман и запугивание сельского населения. Во-первых, каждый агитатор должен был распространять по деревням якобы достоверную информацию о готовящейся турками массовой резне болгар. Легенда подавалась следующим образом: “Известно ли вам, братья, что турецкий комитет в Царьграде, состоящий исключительно из фанатиков-софт, подготовил всеобщее избиение болгар. Резня должна начаться весной. Целый рой ходжей и софт уже отправился по турецким селам распространять это решение… Во всех городах туркам от мала до велика раздают оружие… страшные времена наступают для нашего народа”. Во-вторых, взывая к инстинкту самосохранения, призывать соотечественников срочно вооружаться для самообороны. В-третьих, намекать, что действия комитетчиков являются не самодеятельностью, а мероприятием, спланированным совместно с правящими кругами некой иностранной державы (России, Сербии или Румынии), и подразумевают военную помощь извне. В-четвертых, угрожать колеблющимся расправой, предупреждая, что “все села, которые не восстанут… будут считаться врагами, как сами турки”…

…Отмечая традиционную привязанность болгар к семье, дому, имуществу, З. Стоянов сетовал, что крестьян интересовало лишь благополучие их семей, они “не хотели знать ничего, что делается за оградой”. Против замыслов апостолов работал и социальный фактор. Относительно высокую степень материального благосостояния болгарского крестьянина Фракии, задействованного в Апрельском восстании, была вынуждена признать в свое время даже официальная марксистская историография…

…Для начала организаторы позаботились о появлении в болгарских селах турецких трупов. В частности, именно убийство нескольких турок ознаменовало собой начало событий в Панагюрище. Эту тактику Г. Бенковский цинично называл недоступной для понимания простолюдинов “бунтарской тонкостью”. В ответ на недоумение крестьян (“зачем убивать всех без разбора, среди них есть вполне приличные люди”) он откровенно пояснил: “Я уверен, что при малейшей неудаче с нашей стороны – многие уберут оружие и снова преклонят голову перед ятаганом тирана, особенно наши сельские бунтовщики. Другое дело, когда село запятнало себя несколькими трупами”.

К “тонкостям” подобного рода можно, по всей видимости, отнести и упоминаемую З. Стояновым тактику преднамеренного поджога комитетчиками временно оставленных по их призыву деревень. В частности, по прямому указанию Г. Бенковского в Пловдивском округе были дотла сожжены (иногда вместе с оставшимися стариками и скотом) многие опустевшие села – Смолско, Каменица, Раково, Дереорман, Паланка, Славовица и другие. Эти пожары местные жители естественным образом списывали на действия фанатиков-мусульман. Заговорщики же, благодаря поджогам, решали сразу две задачи: заставляли потерявших имущество и обозленных крестьян участвовать в бунте (делали их “насильно восставшими”) и одновременно приобретали козырь для привлечения внимания мировой прессы к зверствам турок…

…Откровенно провокационный характер запланированной акции Г. Бенковский даже не пытался скрывать от своего окружения. З. Стоянов сам был свидетелем, как в присутствии соратников, глядя с высоты холма на пламя подожженных по его приказу болгарских деревень и театрально распростерши руку, он публично заявил:“Моя цель достигнута! В сердце тирана я нанес такую лютую рану, которая уже никогда не заживет. Пусть теперь Россия разбирается!”»23.

Стоянов, Бенковский и Ко достигли своей цели. По всей Европе прокатилась буря негодования. Британский либерал Вильям Гладстон осудил султана и турок, заявив, что «с первого злополучного дня своего появления в Европе они остаются самой антигуманной разновидностью человечества»24.

Гладстон в памфлете «Болгарские ужасы» потребовал: «Пусть турки унесут с собой свои злоупотребления единственно возможным способом, а именно, добровольно уйдя… со всеми пожитками… из провинции, которую они опустошили и осквернили»25.

События в Болгарии совпали по времени с большим невыполнением турецким казначейством его финансовых обязательств, что придало зверствам турок новый, внушающий ужас облик, вызвав по всей Болгарии настроения туркофобии.

Когда я пишу эти строки, я попросту восхищаюсь британскими политиками и их «независимой» прессой. Двадцать лет назад, в Крымскую войну, потери англичан убитыми и умершими от болезней составили 22 тысячи человек. Страна понесла огромные финансовые потери. И все ради бедных турок, обижаемых русскими. Ну а горными пушками и превосходными винтовками «просвященные мореплаватели» снабжали диких горцев (черкесов) свыше полувека. И вот эти черкесы порезали первыми напавших на них болгар.