Читать книгу "Правда и ложь о русской водке. АнтиПохлебкин - Борис Родионов"

Научное сообщество, всесторонне обсудив эту концепцию и горячо поспорив, в конце концов принимает ее, рекомендует для школьных и вузовских учебников, и наши потомки будут иметь совершенно искаженное представление о нашей с вами действительности.

Если бы ситуация, описанная в талантливом фильме Гайдая «Иван Васильевич меняет профессию», произошла бы в действительности и если бы у Ивана Грозного, попавшего в наши времена, было немного больше времени, чем в фильме, и он успел бы ознакомиться с нашими представлениями о периоде его царствования, – боюсь, что он был бы немало удивлен и чаще всего просто не понимал бы, о чем идет речь.

Знания о прошлых временах мы в массе своей получаем, наряду со школьными учебниками, из художественной литературы, авторы которой зачастую обладают собственным видением исторических событий, и из кинофильмов, которых в принципе в те времена не было, – то есть в обоих случаях мы имеем дело с авторской трактовкой. И чем писатель или режиссер талантливее, тем хуже для исторической науки. Автор редко бывает точен в деталях, ему это не важно, атмосфера нужна ему как фон для рассказа о главном, о вечных проблемах, о судьбах героев, а в конечном итоге о своем собственном сложном внутреннем мире.

Приведу приземленный, зато подходящий по тематике пример. Вспомните, какой прием применяют все без исключения режиссеры, когда им надо показать, что в кадре пьют самогонку? Правильно – большая бутыль, и в ней мутная жидкость. Бутыль может быть какой угодно, а вот самогон мутным не бывает. Вернее, бывает, когда его делает неумеха, допустивший заброс браги в змеевик, да еще и не исправивший этот брак. Вспомните свой опыт: в России нет мужиков, не имевших дело с самогонкой. В абсолютном большинстве случаев вас угощали чистым, прозрачным, как слеза, напитком.

Но режиссеру не важна правда, ему нужен фон. Как показать, что это не заводское изделие? Очень просто: сделать его мутным. Кто-то когда-то придумал и применил этот прием, другой повторил – и родился штамп, которому, похоже, уже в ГИТИСе обучают. Я не видел ни одного современного фильма, где бы самогон не был мутным.

Вот так же, как киношный самогон, мутна и литературно-публицистическая история нашего прошлого, и в том числе водки, в изложении В. В. Похлебкина.

Все это я говорю к тому, что без подтверждающих документов, без оценки их качества (надеюсь, пример с Иосафатом Барбаро убедил вас в необходимости такого подхода, да и в дальнейшем мы не раз столкнемся с аналогичными случаями) апокалипсическая картина, нарисованная В. В. Похлебкиным, во-первых, может просто не соответствовать действительности в качестве определяющей тенденции той эпохи, а во-вторых, не иметь приписываемой ей (картине) тесной связи с алкоголизацией населения.

Десятый признак – использование водки как социально-политического инструмента, в частности спаивание народов Севера.

...

Поскольку на повестке дня уже с середины XV века стоял вопрос о завоевании восточных колоний, населенных язычниками, то церковь или, по крайней мере, ее отдельные представители могли задумываться об использовании в деле более легкого обращения этих язычников «чудесных и неотразимых свойств» водки. Если Стефан Пермский (1345-1396 гг.) еще не мог по времени воспользоваться таким изобретением, как водка, так как он осуществил крещение коми-пермяков в 1379-1383 годах, то его последователи, особенно Питирим, использовали алкогольный (опьяняющий) напиток как средство, облегчавшее согласие на крещение со стороны вождей (князцов) воинственных манси.

Поскольку миссионерская деятельность Питирима (17-го епископа Великопермского) осуществлялась между 1447 и 1455 годом (в 1455 г. он был убит вождем манси Асыкой), то имеются основания полагать, что хлебное вино было создано монахами по крайней мере в конце 40-х годов XV века, а может быть, и несколько ранее (стр. 116/59).

Хоть поверьте, хоть проверьте, но это все, что написал автор по этому поводу. Я ничего не убавил и не прибавил. Скажите мне, как в здравом уме и твердой памяти можно на основании этого текста делать вывод о том, что-де «имеются основания полагать, что хлебное вино было создано монахами по крайней мере в конце 40-х годов XV века, а может быть, и несколько ранее»? Ведь этот вывод сделан на основании утверждения, что Питирим использовал алкогольный напиток, а из предыдущей фразы можно понять, что речь идет о водке как о средстве, облегчающем крещение. А это утверждение, в свою очередь, родилось из достаточно осторожной первоначальной фразы о том, что «церковь или, по крайней мере, ее отдельные представители могли задумываться об использовании в деле более легкого обращения этих язычников "чудесных и неотразимых свойств" водки». Обратите внимание: могли задумываться. Предполагать можно что угодно. Проследим логическую цепочку: могли задуматься – Стефан Пермский водку использовать не мог, так как ее в его времена не было, – Питирим использовал, а как же не использовать, если водка уже есть в наличии, – Питирим миссионерствовал между 1447 и 1455 годом – вывод: хлебное вино было создано в конце 40-х годов. Где же логика?

Одиннадцатый признак – рост городского нищенства.

Об этом факторе у В. В. Похлебкина написано крайне скудно. Я нашел два упоминания. Во-первых, в обосновании роли этого признака в доказательстве основного тезиса о винной монополии:

...

Резкий рост численности городского нищенства также был следствием появления водки. Нищенство рекрутировалось, с одной стороны, из членов семей разорившихся «питухов» всех сословий, и с другой – из менее активной асти спившейся «посадской голытьбы». Именно резкий скачок в численности нищенства, в контрастной диспропорции к обычному процессу, порождаемому естественными экономическими факторами – неурожаями, классовой дифференциацией и т. п., указывает на то, что в появлении нищенства приняла участие на сей раз водка, причем не только прямое, но и косвенное (например, резкое увеличение числа городских пожаров и полное выгорание некоторых городов и сел) (стр. 73/37).

Во-вторых, в описании волнений и бунтов середины XVII века в Москве, Новгороде и Пскове. Связь с винокурением здесь прослеживается на том основании, что бунтовщики наряду с другими требованиями просили ликвидировать откупную систему на кабаки. Из этого В. В. Похлебкин делает вывод:

...

Таким образом, в середине XVII века, то есть примерно через юо лет после «изобретения» водки и распространения торговли алкогольными напитками в России, произошло обнищание и разорение народных масс (стр. 123-124/64).

Здесь у автора, видимо, произошла простая описка. Если отнять 100 лет от середины XVII века, то получим, естественно, середину XVI века, в то время как В. В. Похлебкин убежден, что «изобретение» водки произошло как минимум на век раньше.

Но дело не в этом, а в том, что описываемые события произошли через 200 лет после периода, на который, по мнению автора, приходится создание винокурения и связанного с ним введения винной монополии. Следовательно, данный признак не мог быть использован для подтверждения авторской теории.