Читать книгу "Правосудие бандитского квартала - Александр Ли"

– Хочешь поразвлечься? – Мой голос вроде бы обращен к молодому человеку, но на самом деле реплика предназначена Палмеру.

Вообще-то в «Пушистой кошечке» не принято, чтобы девочки навязывались сами, за это потом подруги по ремеслу могут и поквитаться. Но это потом, в Старом Городе, а не здесь. К тому же меня пока никто из знакомых не узнал. Да и в «гнезде» проституток меня побоятся и пальцем тронуть.

Пока у «белого глиста» щелкает в голове и он готовится что-то ответить, Палмер принимает решение в мою пользу. Он не может допустить, чтобы «сочное мясо», на которое он успел положить глаз, досталось другому.

Горячая, но мягкая ладонь ложится на мою ягодицу чуть пониже среза юбчонки.

– Сегодня ты поедешь со мной, малышка, – слышу я голос Бенджамина.

Ненавижу, когда меня называют «малышкой». В отличие от Одри я никогда не строю из себя «школьницу».

– Ты уверен? – оборачиваюсь я и встречаюсь с Бенджамином взглядом.

Он у него не то чтобы тяжелый, он – колючий. Словно вместо зрачков торчат острия двух длинных гвоздей, вбитых ему в затылок. Но и у меня взгляд не подарок. Я не раз и не два убеждалась в его силе. Когда мужчины заглядывают мне в глаза, я знаю, что они там видят – два мерно покачивающихся, как рычаг метронома, напряженных члена.

– Ты поедешь со мной, – повторяет Палмер, теперь два члена покачиваются и в его глазах.

– Я очень дорогая, – произношу я.

Горячая ладонь сжимает мою ягодицу.

– Что касается удовольствий, то я не жадный, – обещает мне Палмер.

Теперь, даже если бы я не хотела ехать с ним, другого выбора у меня не было. Бенджамин не привык отказываться от того, что уже посчитал своим. Телохранители элементарно скрутили бы меня и затолкали бы в машину. Даже рот не стали бы зажимать.

– Дерьмо, – доносится до меня вздох Одри.

Конечно, дерьмо. Я с ней абсолютно согласна.

– Идем, только деньги покажи, – говорю я.

Наверное, для Палмера это шок. Его подозревают в неплатежеспособности! Да кто я такая для него? Игрушка, купленная для одноразового развлечения. Захоти он, потом мне не только не заплатит, а закатает в асфальт. И все же мужчины любят бахвалиться. Он достает портмоне, вытаскивает купюры и распускает их павлиньим хвостом. Я принимаюсь выдергивать «перышки» по одному.

– Сто, двести, триста…

Палмер, наконец, берет меня за запястье, сжимает пальцы и забирает деньги.

– Ты просила показать, – улыбается он. – Получишь их после того, как я получу свое. Каждую из них придется отработать. И если мне не понравится…

Мы выходим на крыльцо. За то время, что мы пробыли в «Пушистой кошечке», на улице стало еще более влажно. От набережной нагнало тумана. Орангутаноподобный открывает дверцу. Когда я сажусь в машину, Палмер успевает похлопать меня по ягодицам.

Мы едем по ночным улицам. Свет фар прорезает туман. Я не спрашиваю, куда именно мы направляемся. Я просто молчу, как выброшенная на берег рыба. То, к чему я стремилась, начинает реализовываться.

– Тебя как зовут? – Наверняка Палмер уверен, что его имя все знают, а возможно, не считает нужным его говорить.

Но не стану же я называть свое настоящее имя – Мэвис Клер. Это лишнее для того, что я собралась совершить. Правда, и оно не совсем настоящее, так с самого детства зовет меня Тони. Родители дали мне другое имя, но я его почти забыла, оно стало чужим для меня. Мне было всего два года, когда их убили.

– Сибила, – говорю я первое, что приходит мне на ум, и только через пару секунд соображаю, откуда оно пришло.

Тони в свое время назвал меня героиней романа «Скорбь Сатаны» – Мэвис Клер, а я назвала себя сейчас другой его героиней – Сибилой.

– Я буду звать тебя Дианой, – произносит Бенджамин и кладет свою потную ладонь мне на колено, сжимает пальцы.

Ненавижу мужской пот. Он отвратителен во всем, в запахе, в своей липкости и, не дай бог, по вкусу. Да мне блевать хочется от этого прикосновения. Но вместо того, чтобы дать проявиться своим истинным чувствам, я улыбаюсь и выразительно смотрю на застежку брюк Палмера, где уже начинает топорщиться. Мол, можно начать и прямо здесь, сейчас, в машине… Но я уже неплохо изучила его реакции. Он не согласится пока на то, что предложу я. Ведь это он трахает. Какая самоуверенность! Ведь он уже повелся на мои уловки.

Мы въезжаем в Бельвю – единственный по-настоящему пристойный район Города Пороков. Каждый, у кого достаточно денег, стремится обзавестись здесь жильем. Я узнаю по описаниям Тони особняк Бенджамина. Высокая кованая ограда, массивные литые ворота. Лимузин въезжает и останавливается возле крыльца.

В холле прохладно. Палмер бросает телохранителю:

– Проверь, чтобы все было в порядке, и отправишь ее ко мне. – Он поднимается по широкой лестнице на галерею.

Похожий на орангутана кивает на мою сумочку. Я безропотно отдаю ее ему в руки. Со стороны камина слышится грозное рычание. Это отвратительнейшая тварь – черный дог. Его длинный слюнявый язык свисает почти до самого пола.

– Странно, – произносит телохранитель. – Обычно ему шлюхи нравятся. Сразу подбегает и тычет им нос в промежность. А ты не приглянулась.

Его напарник коротко хохочет, словно хочет намекнуть, что иногда и дог принимает участие в развлечениях своего хозяина. Орангутаноподобный высыпает содержимое моей сумочки на мраморный столик. Раскатившиеся тюбики и флакончики с лаком его мало занимают. Ничего опасного в них быть не может. А вот объемный футляр от очков привлекает его внимание. Там вполне мог бы спрятаться и дамский револьвер, и электрошокер.

Он осторожно раскрывает его и растерянно ухмыляется. Внутри вместо очков лежит силиконовый фаллоимитатор пронзительно-зеленого цвета. По формам он сделан весьма реалистично, словно его отливали по реальной гипсовой форме. Он даже слегка кривоват, на нем топорщатся вены.

– Он еще светится в темноте, – подсказываю я.

– Зачем он тебе?

– Извини, но инструкцию забыла дома, в Старом Городе. Как-нибудь загляни туда вечерком, если дойдешь до крыльца. Отпадет желание задавать идиотские вопросы. Мои подружки очень не любят тупых мужчин, разгуливающих по их территории. Я пошла? – Сгребаю свое имущество в сумочку. – Может, и под юбку мне заглянешь? Там тоже можно кое-что спрятать.

Телохранитель сдвигает брови к переносице, пытаясь переварить полученную информацию. До него не совсем доходит смысл моих слов. Его заклинило на фаллоимитаторе. А для телохранителя все должно быть ясно. Решаю не рисковать.

– У клиентов иногда бывают забавные фантазии, – говорю я. – Мой профессиональный долг их удовлетворять. Я ясно выразилась?

– Можешь идти. Мистер Палмер не любит ждать.

– Не я заставляю его томиться.

Вместе с сумочкой поднимаюсь по лестнице. Внезапно дог срывается с места и с лаем мчится вслед за мной. Охранник еле успевает перехватить собаку.