Читать книгу "Любовное зелье колдуна-болтуна - Дарья Донцова"

Глава 16

— Иван, ты спишь? — тихо спросила я, подходя к нему.

Он не ответил, не открыл глаз, не пошевелился.

Я испугалась, схватилась за мобильник, набрала номер Глеба Валерьяновича, потом Антонины, Роберта, Дениса… Никто не отвечал. Видимо, члены бригады, устав за долгий день, крепко спали. Я сняла трубку телефона на столе и покрутила диск.

— Доброе утро… простите, вечер, — откликнулся сонный голос, — рецепшен. Что желаете?

— У вас есть врач? — воскликнула я.

— Имеется аптечка, — пробормотал администратор, — йод, бинт, зеленка. Что случилось?

Я посмотрела на Ивана Никифоровича.

— Мой приятель заснул.

— И что? — Голос наполнился удивлением.

Иван Никифорович вдруг громко всхрапнул. Его щеки стали розовыми, он зачмокал губами и повернулся на бок.

— Ничего, — пробормотала я, кладя трубку на аппарат.

Наверное, не стоит нервничать из-за того, что шефа подкосила усталость и он занял мое спальное место. Я же могу пойти спать в его номер. Это отвратительный «аромат» усыпил Тарасова? Или так подействовали штоки? Я потрясла Ивана, но он никак не отреагировал. Мне стало тревожно, на душе заскребли когтями дикобразы. Вдруг у шефа аллергия? Или я поступила неправильно, заставив его одновременно нюхать и жевать гадость? Надо срочно проконсультироваться с тем старичком-аптекарем. Где его визитка?

Бумажка нашлась в сумке, я набрала номер и услышала бодрый баритон:

— Григорий Николаевич Фролов, провизор, на проводе. Чем могу помочь?

— Простите за поздний звонок, — смутилась я.

— Для медика понятия времени не существует, — отрезал дедок. — Кто вы? Не узнаю по голосу.

Я начала издалека:

— Сегодня днем я приобрела в вашей аптеке «Антиникотиновый набор». Еще вы подарили мне ириски…

— Добрый вечер, душенька, — обрадовался старичок, — я всегда запоминаю красивых женщин. Так в чем проблема? Ваш любовник разозлился из-за отсутствия курева? Используйте то, что купили, прекрасно помогает.

— Мой босс, — сильно выделив голосом второе слово, продолжила я, — категорически против, как он говорит, «костылей», считает, что только слабовольный субъект использует пластыри и прочее.

— Ох уж эта молодежь… — неодобрительно сказал Григорий Николаевич. — Ну ничего, у вас есть секретное оружие, имя ему женская хитрость.

Я засмеялась.

— Уже воспользовалась им: зажгла свечи из набора, сказала, что люблю огонь. Правда, пламя не появилось, воск просто стал таять.

Фролов вдруг закашлялся.

— Пахло противно, — продолжала я, — но Ивану Никифоровичу понравилось.

— Ага, — протянул провизор.

— Затем я его накормила штоками с перцем.

— Накормила? — спросил провизор. И повторил: — Накормила?

— Сказала, что это сухарики, — хихикнула я. — Шеф ел палочки неохотно, пытался отказаться, но не на такую напал, я впихнула в него все содержимое упаковки.

— Все? — эхом отозвался Фролов. — Вроде там десять штук!

— Восемь, — уточнила я. — С сосисками хорошо пошли.

— Ммм… — раздалось из трубки.

— Соль боссу тоже по душе пришлась, — неслась я дальше, — правда, она слиплась, но Иван Никифорович отковырнул хороший кусок, положил на зеленый горошек и с удовольствием съел.

— Да что вы говорите… — протянул собеседник.

— Потом я пошла в ванную, отсутствовала минут пять, не больше. А когда вернулась, обнаружила босса лежащим на кровати. Он дрыхнет! Храпит даже! Теперь вопрос: это нормально, что человек, употребивший ваш прекрасный набор, в одну секунду уплыл в царство Морфея? Еще меня интересует, можно ли его разбудить. Или лучше оставить спать до утра? Почему-то я разволновалась. Извините, если зря вас побеспокоила.

— Что вам сказать, душенька… — пропел Григорий Николаевич. — Прежде всего, позвольте дать совет. Всегда, собираясь использовать БАД и вообще любой препарат, внимательно читайте инструкцию. В ней, как правило, подробно описан способ применения. Если доктор прописал какие-то таблетки, тщательно запишите его указания, не думайте, что пилюли можно глотать как попало. Ведь одни лекарства принимают до еды, другие после, это принципиально важный момент…

— В наборе не было инструкции, — остановила я распевавшего соловьем провизора.

— Была.

— Нет!

— Была!!

— Нет!!! Только этикетки на пакетах со свечами, палочками и на баночке с солью.

— Душенька, возьмите коробку из-под набора, — попросил собеседник.

Я сбегала в ванную и притащила упаковку.

— Откройте, — попросил дед, — гляньте на внутреннюю сторону крышки. Что вы видите?

— Ой, тут бумажка! — поразилась я. — Но я ее раньше не видела. Как она туда попала?

— Ангел мой, вы ее просто не заметили, что естественно для красивой девушки, — дипломатично сказал Григорий Николаевич, — поэтому и случилось… кха… кха… небольшое недоразумение.

— Что не так? — занервничала я.

— Свечка, которую вы зажгли, предназначена не для освещения помещения, — зажурчал Фролов.

— Так я и решила, — перебила я его. — На упаковке написано: «Облегчают отвыкание от курения, имеют приятный аромат ванили». Ежу понятно, что свечи издают запах, который поможет при отказе от курения.

— Солнышко, эти свечи не жгут, — пробормотал провизор, — они анальные, вставляются в задний проход на ночь. Неужели вас не удивило отсутствие фитиля?

Потрясенная, я на секунду замерла с открытым ртом, потом выпалила:

— Зачем в попе запах ванили? И свечи здоровенного размера!

— Дружочек, сей вопрос следует задать производителю, — заметил Фролов. — Сейчас ведь все ароматизируют. На кой ляд, например, банановая отдушка горчичникам, которые в мою аптеку на днях поступили? Ну, наверное, чтобы с больного человека побольше денег содрать. Не переживайте, запах свечки не губителен. А насчет того, что они большие… Душенька, там есть деления, их отламывают. Все это в инструкции объяснено.

Я не нашлась, что ответить, а провизор продолжал:

— Вот штоки как раз одоратор.

Я схватилась рукой за письменный стол.

— Палочки… что?

— Ангел мой, главное — спокойствие. Нервное возбуждение разрушающе действует на нервную и сердечно-сосудистую системы, — предупредил Фролов. — Штоки ставят в огнеупорную посуду, поджигают, они курятся, их дым способствует расслаблению.

— Какого черта тогда на них написано «со вкусом перца»? — зашипела я. — Полный и окончательный идиотизм!