Читать книгу "Золотой автомобиль - Енэ Рейтэ"

– Обождите, Лингстрем, дайте мне подумать пять минут. Возможно, я соглашусь перейти к португальцу.

– И какую гарантию вы можете предложить?

– Целиком отдаюсь в ваше распоряжение, можете со мной делать что угодно, – вздохнул Горчев и упал на стул. – Прошу, оставьте меня одного.

Маэстро презрительно усмехнулся. Часто ему приходилось наблюдать, как раскалываются такие вот парни. Они вышли с Лингстремом длинным коридором по направлению к бару. По двое стражей стояло у каждого выхода. Левая дверь вела во двор.

– Сломался парень, – бросил Маэстро.

– Похоже на то.

Они выпили по нескольку глотков и вернулись в комнату. На полу по-прежнему храпел Портниф. Горчев исчез. Испарился. Совершенно непостижимо!

Глава двенадцатая

1

Нижеследующая сцена разыгрывалась в форту св. Терезы в Оране после прибытия рекрутского пополнения. Еще сегодня в полуофициальных анналах скептики могут прочесть, что у командира роты – капитана Фуриона – язва желудка началась на нервной почве с появлением очкастого и черноусого рекрута по фамилии Горчев.

Болезнь, собственно говоря, резко обострилась год спустя, и капитан был вынужден выйти в отставку, но первые симптомы дали себя знать именно в то знаменательное утро.

А между тем день был ясный и начался спокойно. Рекруты, прибывшие из Марселя, принесли присягу и построились к перекличке на плацу форта.

Сержант Вердье облизнул губы.

– Как вас назвал Горчев? – спросил он у капрала.

– Братком. Да еще объяснил, что крестная мать не может быть братком.

– А меня обозвал цикадой. Хочу серьезно потолковать с ним на эту тему.

Лев дружески кивнул и посмотрел на упомянутого рядового с ликующей жадностью. В данный момент, до начала обучения и во время офицерского смотра, оба приятеля – сержант и капрал – не могли ничего предпринять. Но им не к спеху. Пять лет – долгий срок.

Сержант коварно усмехнулся. Господин Ванек радостно и простодушно улыбнулся и кивнул в ответ. Тут как раз подошел командир роты, и его взгляд задержался на кивающем рекруте:

– Рядовой!

– Да, что вам угодно? – встрепенулся спрошенный, стараясь произвести выгодное впечатление. Ротный командир раскрыл глаза пошире и растерянно отступил на шаг.

Капрал Жант, стоявший позади Ванека, зашипел:

– Олух! Перед тобой командир, отдай честь!

– Ах, прошу прощения, – спохватился рекрут. – Я еще толком не разбираюсь в чинах. – Он взмахнул фуражкой. – К вашим услугам, меня зовут Ва… Вообще-то имя есть, но это не имеет значения.

Ротный командир уставился на него так, будто увидел привидение средь бела дня.

Надо полагать, впервые в мировой истории солдат поднял кепи, дабы приветствовать старшего по званию. Сержант Вердье, очень бледный, отчаянно демонстрировал за спиной капитана уставное приветствие. Господин Ванек приподнял фуражку еще разок и, обращаясь к нему, удивленно произнес:

– Мы ведь уже встречались. Как поживаете?

– Смирно! – возопил капитан, совершенно теряя самообладание. – Что тут у вас? Сумасшедший дом?

– Я бы не сказал, – ответствовал господин Ванек.

– Смирно! Как вы стоите по стойке смирно?

– Простите, к чему все это?

– Фамилия!

– Меня зовут Ван… ван Петрович.

– Голландец?

– Кто? Я?

– Не задавайте вопросов!

– Но в таком случае невозможно общаться.

– Почему вы назвались ван Петровичем?

Господин Ванек сделал шаг вперед и жестом капельмейстера успокоил капрала, который порывался что-то сказать.

– Простите, меня зовут Горчев, все остальное я беру обратно.

У ротного командира на миг помутилось в глазах и перехватило дыхание.

– Сержант! К рапорту его! Десять суток ареста. И выбить из него эту расхлябанность! – Он смерил Ванека взглядом: – С начала основания форта вы станете первым рекрутом, наказанным в день прибытия. Стыдитесь! И вы тоже, – обратился он к младшим офицерам. – Следуйте за мной.

Молодой лейтенант, молча наблюдавший сцену, подошел к Ванеку.

– Послушайте, друг мой, вы, вероятно, слышали о породистых охотничьих собаках и особых коровах, выведенных путем тщательного отбора? Так вот: вы – чистейший экземпляр сугубо цивильного члена общества.

– Вы животновод, господин майор?

– Нет. Когда-то я занимался психологией. Понимаете, у вас крайне неудачная душевная предрасположенность. Знаете ли вы, что такое антисолдат?

– Конечно. Статуэтка Наполеона старинного фарфора.

– Вы штатский до мозга костей, – вздохнув, продолжал лейтенант. – Прирожденный штатский. Вы понимаете в военном деле примерно столько же, сколько глухой в музыке Моцарта. Мне вас жаль от всего сердца. Вы хоть меня понимаете?

– Как же, как же. Объясните только, что общего у породистой коровы со старинным фарфором?

– Бедолага, – лейтенант пожал плечами и ушел. Господин Ванек поторопился по лестнице на первый этаж и вошел в дверь, на которой висела табличка:

Штаб батальона. Майор Рибу. Вход без разрешения воспрещен.

В комнате сидел майор. Ванек, натурально, взмахнул фуражкой:

– Добрый день, господин капрал. Нет ли письма на имя Горчева? Рекрут второй роты.

Майор поднялся:

– Рядовой, я вас за это… в кандалы!

– Почему все здесь такие нервные? Письмо наверняка есть, посмотрите хорошенько на букву «П»: Петрович.

– Убирайтесь ко всем чертям, – майор с трудом сдержался. – Ваш унтер-офицер также будет наказан. Марш!

«С нервами здесь у всех плоховато», – подумал Ванек, спускаясь по лестнице. На плацу рекруты снова стояли навытяжку. Господин Ванек прошел перед строем, словно генерал, и орлиным взглядом окинул роту.

– Рядовой, что вы делаете? – вскричал капитан.

– Ничего, просто ищу свое место где-то между дылдой крестьянином и каким-то пареньком с рыжими усами. Ага, вот, ну-ка, потеснитесь.

– Идиот!

– Ладно, ладно, я уже на своем месте, не волнуйтесь.

– Завтра в восемь ноль-ноль к рапорту! Двадцать два дня ареста, двойной караульный наряд! Вас здесь приведут в чувство, будьте уверены! – Капитан даже расстроился – такого казуса еще не случалось.

Показался лейтенант – бывший психолог, и господин Ванек снова выступил с поднятой фуражкой:

– Добрый день.

– Что случилось?