Читать книгу "Чаша любви - Татьяна Ковалева"

— Я?.. — вопрос застает меня врасплох.

Наведаться в какой-нибудь уютный ресторанчик (даже и не китайский) я, конечно же, хотела бы. И времени у меня для этого — хоть отбавляй. Я просто не думала об этом, не подготовилась внутренне.

Несколько секунд готовлюсь. Вот… Я уже готова:

— Саша, я совершенно свободна в ближайшие дни… и вечера. Располагай моим временем.

— Вот и отлично. Значит, я заезжаю за тобой в шесть?

— Да, но как же ты? Уставший…

Саша смеется:

— Не думай об этом. Я заказываю столик на двоих.

— Хорошо, я согласна, если, конечно, нам не подадут там что-нибудь типа засахаренной саранчи или прошлогодних яиц в извести.

— Ты моя Муза, — восклицает Саша. — До встречи.

Впервые за многие годы я не знаю, чем мне до вечера заняться. Впервые так расточительно и легкомысленно трачу время. Хожу из комнаты в комнату, равнодушно поглядываю на книги, перекладываю какие-то вещи с места на место, открываю платяной шкаф, оглядываю платья невидящим взором и обратно закрываю…

«Но почему же легкомысленно? Я думаю о Саше».

Я, в сущности, совсем не знаю его. Он для меня все еще мимолетная встреча. Мы с ним проговорили целую ночь, да все о каких-то пустяках; мы слишком издалека подходили к главному — настолько издалека, что к главному так и не подошли, и я по-прежнему ничего не представляю ясно. «Синяя птица», музыка, сестра, давящая на клавиши старого радиоприемника… Все. Кроме этого, сплошные иллюзии и фантазии, эмоциональные всплески.

Он скрытен или скромен?

Или все же мало времени прошло? Да, всего ведь две встречи, из которых первая — не в счет.

Брожу по комнатам, поминутно взглядываю на часы.

Я активно жду…

«Красный фонарь»

Я и не знала, что в Петербурге есть китайский ресторанчик. Теперь знаю… Какая я наивная! В таком большом городе чего только нет. Найдешь все, что будешь искать. Город на глазах преображается. Заведения всякого рода растут, как грибы после дождя. Какие-то разоряются, какие-то остаются. Множатся вывески, рекламы. «Узбекская кухня», «Восточная кухня», «Карельская кухня», «В Греции все есть»… Бары, рестораны, ночные клубы… Даже с такими названиями, как «Подшофе», «Куртизанка».

Ресторанчик, в который мы заходим, — «Красный фонарь» — китайский, а обслуживание наше. Саша говорит, что только шеф-повар здесь китаец. Этого человека зовут Ли.

Нас встречает официант — высокий худой парень. Странно видеть, как он изображает из себя китайца. Часто кланяется, улыбается. Что поделаешь — экзотический этикет. Правила здесь, как видно, строги. На официанте черные брюки, белая рубашка с короткими рукавами, бабочка.

Официант проводит нас к столику. Саша выбрал столик в углу — очень уютно. Сажусь, чувствую себя, как дома. Это подбавляет мне уверенности.

Все очень любопытно вокруг.

«Какой Саша молодец, что пригласил меня сюда!»

Я осматриваюсь.

Ресторанчик занимает небольшое полуподвальное помещение столиков на пятнадцать. В противоположном от нас углу — за перегородкой кухня. Там, и правда, у раскаленной печи манипулирует сковородками и кастрюльками (некоторые из них необычной формы) китаец — пожилой, среднего роста, лысоватый. Перегородку, вероятно, намеренно сделали из стекла, чтобы всякий любопытствующий мог видеть процесс приготовления пищи. Я согласна: работа мастера — вполне может быть, как спектакль. Стены зала обиты шелком разных оттенков — весьма неярких — от бледно-розового до светло-желтого. Кое-где по шелку вышиты картинки. Жанровые сценки. Слева от меня изображены две девушки, отрезающие своей, почему-то полуобнаженной, подружке косу. Но это я так трактую рисунок. Может быть, одна из них вовсе и не девушка, а монах. Прямо перед собой вижу целое живописное полотно: группа китайцев несет над собой на шестах бумажное чучело дракона и фонарики. Красные фонарики. На фонариках начертаны иероглифы. Справа от меня — искусно вышитая кокосовая пальма. Юноша сидит на пальме и сбрасывает вниз плоды. Девушка ловит их в подол. У нее соблазнительно заголились ножки. Другой юноша осторожно выглядывает из кустов и любуется ножками. Всюду — симпатичные столбики иероглифов. Эти иероглифы, бесспорно, сами по себе произведение искусства, очень украшают картинки. Да, пожалуй, и сам зал. Меня смущает только одно: я не знаю, что здесь написано. Быть может, какая-нибудь скабрезность. Вот тут, например, — у меня над плечом.

Я улыбаюсь этой мысли.

Саша ловит мою улыбку.

— Нравится?

Я киваю:

— Очень.

Мы сидим напротив друг друга. Между нами на столе — целый набор маленьких бутылочек с какими-то приправами. Эти приправы самых неожиданных цветов — ярко-оранжевого, салатового, черного, темно-зеленого…

Официант приносит нам меню.

Саша предупредительно передает меню мне. Я заглядываю в него, но ничего не могу понять. Здесь сплошные: Ху, Хе, Фэй… Каждая запись продублирована иероглифами или всего одним иероглифом.

— Кошмар какой-то! — качаю головой я.

— Что-то не понятно даме? — услужливо склоняется официант.

Саша приходит мне на помощь, берет меню. Ему удается отыскать несколько наименований более-менее понятных. Но он не останавливается на них, обсуждает с официантом другие блюда — какие-то экзотические салаты, что-то из рыбы, крабов. Потом они заговаривают о черепахах. Официант оказывается весьма подкован: он так и сыпет китайскими терминами, он практически говорит по-китайски. Рассказывая о блюдах, официант просто живописует. Но не это удивляет меня, а то что Саша, кажется, понимает его.

Саша хорошо держится: просто, но с достоинством. И в то же время как-то по-свойски с официантом. Они уже почти друзья. Хорошо держаться — это талант Саши.

«Ах, если бы я умела так же сходиться с людьми!»

Пока они разговаривают, я разглядываю публику.

Посетители немногочисленны: три-четыре нары вроде нас и компания коротко остриженных парней. Из фарфоровых чашечек они пьют китайскую водку.

Мое внимание привлекает повар. Он режет зеленый лук. О, это надо видеть! Он не столько режет, сколько рубит. Нож так и мелькает в воздухе. Мелькание образует сверкающую дугу. Несколько секунд — и пучок лука нарезан. Просто удивительно, что рядом не нарезаны пальцы.

У китайца маленькие пухлые ручки, короткие предплечья. Но как же ловки эти руки! У этого Ли есть чему поучиться! Смотреть на его работу — настоящее удовольствие. Он великий мастер. Он один — это и есть целый ресторан. И театр… что-то типа театра одного актера… точнее — одного повара.

Наконец с официантом все обговорено. Он уходит выполнять заказ.

Саша увлеченно рассказывает мне, что из блюд он выбрал. Это несколько салатов, к ним — пшенично-кукурузные лепешки. Основное блюдо — дунганская лапша. И конечно — по чашечке водки.