Читать книгу "Тариф на лунный свет - Ильдико фон Кюрти"

На другом конце шкалы нежелательных партнеров находятся эгосамцы. Эти, наоборот, вообще не интересуются душевным и физическим складом своей партнерши. Разве что прямо перед самым концом шепнут на ухо сердечное «чика». «Чика» — по-испански, кажется, означает что-то вроде «лакомый кусочек». Такое можно позволить разве что испанцу, и то лишь во время отпуска.

Я всегда говорю, что короли выбирают путь посередине. Так же обстояло дело и в нашем случае.

Это было как… как… первый глоток шампанского после долгого воздержания… как если в первый день, приехав к морю, ты ликуя бежишь и прыгаешь в волны прямо в одежде… как если ты падаешь в изнеможении на привале или встаешь ото сна полный сил… это было, как порция тирамису после хорошей еды.

Больше я не желаю вдаваться в детали. Само слово «детали» здесь звучит как-то фальшиво.

Около четырех утра в спальне д-ра Хофмана воцарился покой. Я созерцала сон Даниэля и совсем не чувствовала усталости. Секс вообще оказывает на меня бодрящее действие. Вдруг просыпается голод и странное желание заполнить налоговую декларацию, а то и вычистить духовку. Вот и сейчас, лежа тут, исполненная жажды подвигов, я раздумывала, что бы такое особенное сделать прежде всего.

О том, чтобы уснуть, не могло быть и речи. Но и о пробуждении Даниэля тоже. Я была рада, что не вижу себя со стороны. Но очень живо себе представляла, как выгляжу. Тушь для ресниц наверняка размазана по всему телу, лицо в красных пятнах. Я потрогала волосы, и мне показалось, что от ужаса и омерзения они более не желают иметь ничего общего с моей головой и намерены как можно скорее покинуть ее.

Я не могла появиться перед мужчиной моих грез в таком виде, да еще в безжалостном свете дня. Ну что же! Я вспомнила о своем намерении — действовать раскованно. Я тихо встала. Положила на подушку записку: «Как я и предвидела, это был чудесный вечер. Благодарю». Затем оделась и ускользнула.

Я была безумно рада, что дверь подъезда оказалась незапертой. Саша, поднявшись однажды ранним утром из чужой постели, два часа прождал на лестнице, ожидая, пока первый жилец покинет дом.

Я ступила на улицу, сделала глубокий вдох и пешком отправилась домой. В новый день и, как мне казалось, в новую жизнь.

20:01

— Йо?

— Алло! Я как раз тоже хотела тебе звякнуть. Да что это с тобой? Совсем паршиво?

— Йо, меня это достало вконец. Я сейчас ему позвоню.

— Так плохо?

— Не то слово.

— Что же ты сначала звонишь мне? Я должна дать тебе благословение или тебя удержать?

— Не знаю.

— Послушай. Звонить мужчине в такой ситуации можно только по единственной причине.

— Какой же?

— Если ты действительно не можешь иначе.

— Ясно. Я тебе сразу же перезвоню.

20:03

— Йо?

— Ну?

— Его нет.

— Ты оставила сообщение?

— Нет, конечно нет! Тогда бы он узнал, что я звонила.

— Кора!

— Ну?..

— У тебя сдвиг.

22:05

Только что попрощалась с Йо. В полдевятого она попросту зашла ко мне, решительно включила телевизор и сказала:

— Сейчас мы будем веселиться, хочешь ты этого или нет.

Затем она поставила на стол спагетти и откупорила принесенную бутылку шампанского.

Ах, люблю я свою подругу! Ей каждый раз удается убедить меня, что я в полном порядке, как бы худо мне ни было. Мы слушали Удо Юргенса.

Я еще никогда не был в Нью-Йорке, я еще никогда не был по-настоящему свободным, свободным так, чтобы спятить и выскользнуть из всех оков.

Мы было настроились махнуть в шикарный бар какого-нибудь отеля и там довести дюжину старых папиков до оргазменно-маразменного экстаза, чтобы от счастья они принялись плясать на стойке. Увы, Йо предстояло вставать рано утром. Поэтому мы ограничились тем, что посочувствовали живущим парами, тогда как мы в принципе слишком хороши для мужчин.

— Чего от них ждать? — сказала Йо. — Поставь какому-нибудь пивохлебу десять разных сортов шампанского. Как по-твоему, какое он выберет?

— Не знаю.

— То, в котором легче всего вынимается пробка. — Йо чуть не лопнула от смеха. Я тоже.

— Ведь большинство пар живут вместе только потому, что уже оставили надежду найти для себя более удачный вариант. Или коротают вместе время до тех пор, пока кто-то из них не познакомится с кем-то получше.

Утешая себя, я кивнула. Это утешительно. Это действовало хорошо. Хотя, возможно, и не было полной правдой.

— А другие — будем честными, Кора, — постоянно переживают кризис в отношениях. И еще видят в этом признак стабильности.

Всегда интересно обсудить, какая из форм бытия создает женщине больше проблем брачная или холостая.

— Если у тебя есть один, ты не должна, по крайней мере, искать другого, — изрекла я мудро.

— Допустим, у тебя завелся подходящий. Но даже с ним через пару лет станет так скучно, что ты снова начнешь оглядываться вокруг. А значит, у тебя опять та же проблема, как если бы ты оставалась siпgle, с той лишь разницей, что ты больше не siпgle . Так что вместо одной у тебя теперь две проблемы.

— Но, по мне, лучше скучать вдвоем, чем одной. Кроме того, «скука» это не то слово. Мне нравится больше «доверительность». И быть с кем-то в доверительных отношениях — это прекрасно.

— Нет, прекрасно — это с кем-то знакомиться. Прекрасно — кого-то для себя открывать, прекрасно — когда открывают тебя.

— Не открывать для себя ничего больше — это также прекрасно. Тогда ты по крайней мере гарантирована от неприятных сюрпризов. Ты знаешь его маленькие странности, ты больше не закрываешь дверь, когда зубной нитью чистишь зубы в ванной…

— Да, и порой ты с ним вместе идешь в сортир и выдавливаешь ему угри на спине. И отсюда — один шаг до того, чтобы назвать его «папочка» и порезать ему шницель на удобные кусочки. Кора, я говорю тебе, доверие — хорошо, самоконтроль — лучше. Если однажды дело доходит до того, что он обрезает тебе ногти на ногах, это уже начало конца.

— Мне ногти на ногах?! Да я бы никогда Даниэлю…

— Ну ладно, в случае с тобой это, пожалуй, неудачный пример. Ты ведь даже педикюрши стыдишься и готова представиться ей вымышленным именем.

— К педикюрше ни за что не пошла бы. Я и у парикмахера испытываю адовы муки. Он меня всегда встречает одной и той же фразой: «Дорогая моя, вы чудовищно выглядите!» А когда через два часа я покидаю его, то выгляжу в точности так же, как раньше, и никому даже в голову не приходит, что за все это я уплатила 120 марок.

— Это не совсем так. Помнишь случай с Морисом?