Читать книгу "Служанка и виконт - Пэм Розенталь"

— Бог мой, — прошептала девушка, — как ты прекрасен.

— И ты, Мари-Лор, и ты, — шептал Жозеф. Он подошел так близко, что касался ее груди. Отведя назад ее густые волосы, он дотронулся губами до кончика ее уха, не переставая крепче прижимать ее к себе. Всем своим телом она чувствовала его возбуждение. Она нерешительно пошевелила бедрами, поглаживая ими низ его живота. Это было так приятно!

Но он уже поднял ее, и она обхватила ногами его талию, тихонько постанывая от наслаждения. Она думала, что он спешит, как это было днем. Она вспомнила, как однажды подслушала разговор Жиля с друзьями, они шутили над тем, что бывает момент, когда невозможно больше ждать.

Но Жозеф, казалось, умел ждать.

Он перенес ее на постель, сел рядом, взял что-то со столика и протянул ей.

— На этот раз, — сказал он, — ты наденешь его на меня сама.

Это значило, что она может его потрогать. Ей захотелось сделать это, как только он снял халат. Но после того, что произошло днем, не решалась. Мари-Лор подумала, нет ли особых правил, по которым, как в танце, что-то можно трогать сначала, а что-то потом?

Или — потрясающая мысль! — все позволено? Можно делать все, что тебе нравится? То, что доставляет удовольствие, и… как это чудесно, то, чем ты можешь доставить удовольствие другому?

Она осмотрела эту штуку и решила, что ее надо надевать, как очень тонкий чулок. Медленными и осторожными движениями она натянула презерватив на головку его пениса.

Губы Жозефа дрожали. Ей приятно было это делать, и она только удивлялась, что пенис от ее прикосновений становится все больше. Но как жаль, что приходится таким образом его прятать.

— Ложись, — сказал Жозеф.

На столе стоял большой тяжелый канделябр. Жозеф придвинул его ближе к кровати и раздвинул полог.

— Я хочу как можно больше света, — тихо объяснил он. Легкими поцелуями он покрывал ее груди, шею, живот. Мари-Лор не сразу поняла, что он старается не пропустить ни одной веснушки и целует каждую из них.

Если бы ей хватало воздуха, она бы рассмеялась.

— Я так долго думал об этом. — Он улыбнулся и снова наклонил голову, быстро облизывая языком каждое бронзовое пятнышко, как кот, слизывающий пролитые сливки.

Он спускался все ниже. На бедрах и животе Мари-Лор было мало веснушек, но он не пропускал ни одной из них, его шелковистые волосы гладили ее кожу при каждом неторопливом изучающем поцелуе.

Затем Жозеф вернулся к ее груди, и его шероховатый язык обжег сосок. Она выгнулась, чтобы прильнуть разгоряченным телом к его божественно сладостной плоти. Потом Мари-Лор почувствовала, как желание пронзило ее сознание, и в то же мгновение (как только он мог угадать эту минуту?) Жозеф раздвинул ее ноги, раскрывая ее перед собой и лаская нежными сильными пальцами. Вдруг все ее чувства, весь мир, вся вселенная сосредоточились в одной точке — на кончике его пальца.

— А-а, вот и ты, — прошептал Жозеф, почувствовав, как в ответ напряглась ее плоть, от его пальца, как будто от факела, внутри Мари-Лор вспыхнуло пламя, а тело словно таяло, растворялось, как сахар в кипящем медном котелке. Она услышала собственный стон. И поняла, что готова.

Жозеф опустился на нее, обхватив бедрами. Волосы на его груди щекотали ее груди. Он снова приподнялся и… вошел в нее.

Мари-Лор увидела беспокойство в его глазах. Он не хотел причинять ей боль. Жозеф хотел доставить партнерше наслаждение.

«Да, да…» — попыталась произнести Мари-Лор, но лишь ахнула, и шепот перешел во вздох. А он все разжигал ее страсть. Ее вздохи и стоны становились все глубже и громче.

Она напрягалась, стараясь полнее раскрыться перед ним и вобрать в себя целиком всю эту сказочно сладостную плоть. Но каждый раз он почти выходил из нее, как бы желая повторить все сначала.

Мари-Лор на мгновение позволила себе испугаться, что он не удовлетворит ее, оставит жаждущей и задыхающейся от страсти. «Нет, он не сделает этого, — убеждала она себя. — Нет!» Она обвила его руками, ухватившись за поясницу. (Так приятно было ощущать его кожу тогда ночью в ее комнате на чердаке.) Притягивала его к себе, ухватившись за ягодицы и сжимая их.

Жадно! Бесстыдно! Непристойно! Она смотрела Жозефу в лицо и видела, как исчезает беспокойство и радость загорается в его глазах.

Быстрее! Ему удалось подчинить ее своему ритму, чтобы в унисон участвовать в этом удивительном танце, в огненном беге, в переплетении наслаждения и страсти, страсти и наслаждения.

Странная улыбка мелькнула на губах Жозефа, и неожиданно мир перевернулся. Мари-Лор оказалась сидящей верхом на нем, ее груди — в его руках, а тело переполнено им. Она покраснела и пыталась прикрыться волосами, спутавшимися в массу пропитанных потом медных локонов.

Он сильнее обхватил ее груди, сжимая соски между пальцев. Он выгнул спину, и ей стало безразлично то, что он мог увидеть. Пусть смотрит, пусть знает, пусть слышит ее глубокие вздохи, жадное животное рычание, вырывавшееся из губ, пусть видит содрогания ее тела — но он, должно быть, испытывает то же! Мари-Лор откинула голову, и у нее вырвался крик; она услышала, как вскрикнул и он. Затем он опустил ее на свою мокрую, соленую от пота грудь. Его сердце — или это было ее — бешено колотилось. Жозеф обнял Мари-Лор, их мокрые, дрожащие, изнемогавшие от страсти тела как будто очутились в центре вихря.

Возможно, она спала — минуту? час? — или просто перенеслась в новую страну, гражданкой которой стала, в республику любви и наслаждений. Когда Мари-Лор услышала хрипловатый шепот Жозефа, то не могла сказать, доносится ли он издалека или звучит совсем рядом.

— Знаешь, я волновался. Из-за сравнения с месье X. Он крепче обнял ее, положив на нее свое бедро. Она уютно устроилась в его объятиях. Ее щека приятно горела от соприкосновения с его щетиной. Страна, с которой она знакомилась, как она теперь понимала, была его телом, с тропами и дорожками, изгибами и возвышенностями и влажными роскошными садами. Она нашла его руку, сжала ее и поцеловала тыльную сторону ладони. Потом немного повернула голову, чтобы видеть его глаза, несколько озабоченное выражение лица.

— Но все же, — продолжал Жозеф, — этот джентльмен производит впечатление в постели. Я весь день волновался, что могу разочаровать тебя, будучи из плоти и крови.

Просто из плоти и крови.

— Ты производишь на меня достаточно сильное впечатление, — заверила Мари-Лор. — Но ты многому еще должен научить меня.

Он приподнялся на локте, выражение его лица стало серьезным, а глаза теплыми и мягкими и… бархатными как ночь.

— Для меня было бы большой честью, Мари-Лор, — сказал он, — если найдется что-нибудь, чему бы я мог научить тебя.

Глава 13

Он, конечно, был намного опытнее ее. Но Мари-Лор казалось, что они учат друг друга, когда каждую ночь их пальцы и губы прослеживают все линии их тел — форму живота, строение запястья или ключицы, поясницу, переходящую в ягодицы.