Читать книгу "Ускользающее пламя - Кэтлин Вудивисс"

— Разве можно иметь тайны от собственного мужа? Супружеская близость не допускает никаких секретов.

— А разве мы должны быть настолько близки?

Бо закрыл за собой дверь и усмехнулся, по-прежнему Держа жену на руках. Он едва сдерживал желание вновь поцеловать ее, как на палубе. Вопрос Серинис заинтриговал его. Он понял, что она придала разговору совсем иной смысл.

Близость друзей отличалась от близости супругов как небо от земли. Не удержавшись, Бо задал вертящийся на копчике языка вопрос, надеясь ослабить вдруг возникшее напряжение:

— Вы хотите этого, дорогая?

Серинис поняла, что он имеет в виду, и густо покраснела под его пристальным взглядом. Тем не менее ей удалось сохранить самообладание и ответить ему очередным вопросом.

— Неужели вы передумали расторгать брак, сэр? Бо не знал, сумеет ли честно ответить.

— Это зависит от того, сумеем ли мы ужиться друг с другом.

Серинис понимающе кивнула. Несмотря на свои сокровенные желания, Бо не хотел жертвовать свободой.

— Плавание станет для нас хорошим испытанием, капитан, — надеюсь, мы поладим, обойдясь без союза плоти Поэтому если вы намерены добиваться благосклонности своей жены, помните: необходимое условие для меня — прочный и длительный брак.

Бо вздохнул:

— Этого я и опасался.

— Вы разочарованы, капитан? — с притворной озабоченностью спросила она.

— По-моему, вы отъявленная плутовка, — заявил он ставя Серинис на пол. Боже, сумеет ли он вести себя прилично в предстоящие месяцы? Искушение поцеловать жену не отступало. Бо изнывал от желания приоткрыть нежные, пухлые губы и поцеловать Серинис со всей страстью молодого мужа. Это и тревожило его. Он привык к ласкам шлюх, и ни одну из них ему не хотелось поцеловать — вот почему вспыхнувшее желание оказалось для него в новинку.

Внезапно Бо представил себя одержимым влюбленным, мечтающим о Серинис. Он хотел бы счесть эту мысль возмутительной, но, увы, она оказалась недалека от истины: едва ли можно отрицать, что тело Серинис и ее поцелуи неудержимо манят его.

Взяв жену за руку, он мягко отстранил ее и направился к умывальнику. Ополаскивая руки, он бросил через плечо:

— Свадебный обед ждет нас, мадам. Поспешите, иначе все остынет.

Серинис сняла шаль и неловко застыла у стола, пока Бо снимал сюртук. Он развязал и отшвырнул галстук, расстегнул верхние пуговицы рубашки и помог Серинис сесть. Он старался не смотреть на нее. Поцелуй на палубе воспламенил его кровь, и Бо понимал: бороться с неутоленным влечением теперь станет вдвойне труднее.

Усевшись напротив Серинис, Бо откупорил вино и наполнил два бокала, пока она, как подобало жене, разложила по тарелкам рыбу, тушенную в белом вине. Оба ели в молчании, думая каждый о своем. Еще недавно Серинис трепетала от восторга при мысли, что ей когда-нибудь посчастливится лечь с Бо в постель, став его женой, но теперь она опасалась, что Бо вполне способен удовлетворить свою прихоть, а затем забыть о ней, как о никчемной вещи.

А Бо в это время размышлял о клятвах, которыми они только что обменялись. Она вернулась в его жизнь несколько дней назад. Разве можно с уверенностью утверждать, что он готов связать с ней судьбу навсегда? Ему требуется время, чтобы поближе узнать Серинис, да и ей самой не мешает получше познакомиться с ним.

Серинис не терпелось услышать новости из Южной Каролины, и хотя Бо покинул родину несколько месяцев назад, он мог поведать немало интересного.

— Вы помните мистера Даунса, который часто приходил в школу и жаловался на мальчишек, бегающих по его саду? Как вы думаете, он еще жив?

— Да, и теперь грядки в саду топчут его собственные внуки. — Бо усмехнулся. — К ним старик относится гораздо снисходительнее.

Я всегда считала его сварливым, но, похоже, ошибалась. Наверное, и я разозлилась бы, увидев, что кто-то уничтожил плоды моего кропотливого труда. Хорошо бы повидаться с мистером Даунсом, вспомнить о доме и школе отца…

— Когда приплывем в Чарлстон, то навестим его, — пообещал Бо.

Серинис печально улыбнулась:

— Я не прочь, Бо. У меня сохранилось столько воспоминаний нашего детства… вернее, моего детства и вашей юности — ведь вы старше меня на восемь лет.

— Ваш приезд ошеломит соседей. Они наверняка уверены, что вы по-прежнему остались долговязой большеглазой девчонкой с косичками.

— Прошу вас, Бо, не напоминайте о том, какой я была дурнушкой! — смущенно засмеялась Серинис.

— Ошибаетесь, мадам, я запомнил вас на редкость миловидной девчушкой. Иначе вы не превратились бы с годами в грациозного лебедя.

— Не надо, прошу вас! — со смехом взмолилась она. — Не пробуждайте во мне тщеславие изысканной лестью!

Усмехнувшись, Бо вновь наполнил ее бокал.

— Вы считаете, что я обманываю вас?

— Я знаю, вы не лжец, Бо. Я хорошо помню, сколько раз вы говорили моему отцу правду, не боясь сурового наказания. Надеюсь, вы и в зрелости остались честным человеком. Папа так боялся, что когда-нибудь ретивый жеребец, на котором вы любили скакать, сбросит вас! Он пользовался любым предлогом, чтобы оставить вас в школе после уроков.

— Бедняга жеребец вскоре ослеп, должно быть, повредил глаз в зарослях терновника, и отцу пришлось пристрелить его. Временами он становился дьявольски упрям и не желал возить седока.

— Один случай я помню особенно ясно. До сих пор слышу, как вы отвечаете моему отцу, что его опасения оправданны.

— Так оно и было, но я вознамерился подчинить себе жеребца и при этом чуть не погиб.

— Я рада, что вы уцелели, — пробормотала Серинис. О таком нежном взгляде и ласковой улыбке мужчина мог только мечтать! Бо удивлялся себе: неужели он действительно взял ее в жены и тут же решил расстаться с ней?

Покончив с трапезой, Бо достал из шкафа рабочие брюки и начал расстегивать парадные, которые были на нем.

— Если вы считаете неприличным смотреть на переодевающегося мужчину, можете отвернуться. Мне необходимо вернуться на палубу, и я не желаю покидать каюту каждый раз, когда мне требуется переодеть штаны.

Серинис с невозмутимым видом повернулась к нему спиной.

— Вы сердитесь потому, что я отвергла предложенную вами близость? Или у вас вошло в привычку срывать злость на женщинах?

Бо рассмеялся. Осознав, что в присутствии жены его низменные инстинкты становятся почти неукротимыми, он пребывал не в лучшем расположении духа.

— Если вы намерены пробыть моей женой в течение нескольких месяцев, дорогая, вам придется привыкнуть к моей брани. У моряков что на уме, то и на языке.

— Стало быть, вы собираетесь обучить меня матросскому жаргону? — Закусив нижнюю губу, Серинис ждала ответа. В детстве она часто поддразнивала Бо, не смогла удержаться и сейчас.