Читать книгу "Дядя Джимми, индейцы и я - Артур Беккер"

Со времени налёта прошла неделя, и тут хозяин погребальной конторы вдруг уволил всех подручных на том основании, что число умерших постоянно падает. Джимми хотел зарегистрироваться в качестве безработного, однако перерывы между его работами оказались такими продолжительными, что служба занятости не приняла от него заявление. Ему сказали, что он сам виноват в том, что постоянно меняет работодателей.

— Радуйся, — сказал Бэбифейс, — что всё ещё не так плохо! Ведь ты самостоятельный, у тебя есть собственная музыкальная группа, ты торгуешь подержанной развлекательной электроникой! Ты бизнесмен!

Мой дядя отвечал на это:

— Всё враньё! Вы, краснокожие, получаете то одно, то другое пособие, а когда приличный человек вроде меня ищет поддержки, чтобы как-то преодолеть безводный отрезок пустыни, ему отказано в любой помощи. А ведь я белый, и к тому же европеец! По сути дела, это я должен бы кидаться на вас, дикарей, с кнутом, чтобы наконец привести вас в разумное состояние, но ты ведь знаешь, какое доброе у меня сердце и что я никому не способен причинить зла. Никогда!

— Я знаю, — отвечал Бэбифейс, — собственно, ты совсем неплохой парень!

— Вот именно, — сказал Джимми, — однако то, что мне сейчас необходимо, — это хорошее денежное вливание!

Тем не менее я не терял надежды, что мой дядя когда-нибудь получит работу на более продолжительный срок, чем бывало до сих пор. Вторая зарплата могла бы катапультировать нас из всех трудностей, и тогда мы смогли бы купить себе даже каноэ и современные спиннинги. Ведь самой Канады мы так до сих пор и не видели, и если бы мы в конце недели не выезжали на рыбалку, я мог бы положа руку на сердце утверждать, что сижу в тюрьме.

Гонорары из «Принцессы Манор» покрывали нашу квартплату; остальных денег не хватало на новые инструменты, не говоря уж о запасных частях. Мы были в полном прогаре.

Я делил мою зарплату из видеопроката на две половины: одна шла на пропитание, а другую я откладывал. Мы собирали на поездку в наш первый отпуск — в Калифорнию или в Мексику, — которую запланировали с Чаком, но не только для нас двоих, но и для моего дяди и Бэбифейса.

Пиво и сигареты оплачивались за счёт накладных расходов польского клуба. Пластинки в список расходов не входили. Я покупал чистые кассеты и крал рок-музыку из радиопередач. Всякую свободную минуту я проводил у радиоприёмника, надев наушники и запасшись бумагой и ручкой. Ни одна песня не оставалась у меня анонимной. Я всё записывал и запоминал. Hi-Fi-аппаратуру, которую заказывал и перепродавал мой дядя, я в своём балансе не учитывал — с этим бизнесом я не хотел иметь ничего общего. Я давал Джимми только карманные деньги. Он получал от меня по двадцать долларов в месяц.

Но мой план экономии не срабатывал; деньги, как и раньше, отдалялись от нас со скоростью света и ставили нас на колени. Как я ни старался, но сумма, предназначенная для нашего большого отпуска, так и оставалась лишь предполагаемой и ожидаемой.

В конце каждого месяца, получая зарплату, я уже нетерпеливо заглядывал вперёд, ожидая следующего чека, тем более что мистер Шорт немного уменьшил моё содержание из-за налёта на видеопрокат. Он сказал:

— Я же тебе объяснял, как ты должен действовать! А ты рассказываешь мне какие-то нелепости про чёрных закутанных террористов, вместо того чтобы защищаться! Ты пересмотрел слишком много «экшн», поэтому с тобой всё и случилось! А мы же не благотворительное учебное заведение для практической подготовки налётчиков!

Я продолжал работать над моими детективными изысканиями. Мне удалось установить, что наш видеопрокат уже четырежды подвергался нападению. Перед смертью Леонида, например, некие русские танкисты почти полностью опустошили отдел порнофильмов.

Я предполагал за всеми этими нападениями хорошо организованную банду преступников, потому что самое странное было то, что бандиты всегда были переодеты кем-то: двое апачей, три танкиста в форме Красной армии, ковбой и ниндзя.

Леонида застрелил ковбой.

У меня в руках не было никаких доказательств, но я подозревал также, что мистер Шорт причастен ко всем этим нападениям в качестве закулисного заправилы, чтобы собирать деньги со страховых компаний.

Теория, которую я развил, и страх перед новыми нападениями склоняли меня к тому, чтобы при первом же подходящем случае уволиться.

11

Не прошло и четырёх дней, как мой дядя получил новую работу, на сей раз на стройке. Это не стоило ему поисков и больших усилий. На озере Виннипег он познакомился с одним рыболовом — в возрасте немного за пятьдесят, — мистером Миллером. Он был строительный предприниматель и нанимал к себе только восточных европейцев — нелегально и без всяких гарантий. Любой из нанятых в любой момент мог быть снова уволен. Джимми сказал:

— Этого типа я обработаю быстро! Вот увидишь, Теофил! Рыбаки всегда держатся друг друга! Он меня не вышвырнет, как только увидит, что я работаю как вол!

Я только диву давался: Джимми попросил Чака собрать ему старый «бьюик», мотор был якобы совсем как новый, и дядя оплатил автомобиль наличными. Ночью он храпел в своей комнате громче, чем обычно, а рядом со своей кроватью ставил два будильника и ещё радио, лишь бы не случилось непредвиденное, поскольку в пьянстве он по-прежнему себя не ограничивал. Как ни странно, он вставал вовремя и отстукивал нам по утрам условные знаки: если он щёлкал выключателем на лестничной площадке пять раз, то это означало: «Товарищи! Я вернусь домой только поздно вечером. К ужину меня не ждите». Шестикратное щёлканье выключателем означало опять же: «Товарищи! Сегодня я вообще не вернусь домой. Поставьте мои свиные ножки в холодильник. Я уезжаю с шефом на рыбалку».

Все эти знаки мы записали на листке и повесили в прихожей, потому что Джимми мы практически не видели, он всегда отсутствовал.

— Что это случилось с твоим дядей? — спросил Чак. — Он же надорвётся на работе!

Немного позже последовал этот визит. Джимми Коронко уже две недели провёл на стройке без особенных происшествий, и стройка практически стала его новым домом.

Однажды я пришел домой с работы раньше обычного, и Бэбифейс сидел, как всегда, на веранде, только на сей раз он был не один. Рядом с ним я увидел молодого человека, который что-то записывал в своём блокноте.

Проклятие, почему-то решил я, к нам явился судебный исполнитель!

О бегстве нечего было и думать. Поднимаясь по лестнице на веранду, я слышал, как Бэбифейс говорил своим мягким голосом:

— Дорогой друг! По вашему мнению, что же мы, должны в боевой раскраске врываться в супермаркет и опустошать его? С томагавком вернуть себе то, что у нас было отнято? Дела обстоят так, как они обстоят. Я сам, например, живу в польско-индейском общежитии, и мы прекрасно ладим между собой!

— Хай! — поздоровался я. — У нас гости?

— Дэвид Юнг, «Трибуна Виннипега», — назвался посетитель, встал и протянул мне руку — она была влажная, как мокрая тряпка, я этого терпеть не могу.