Читать книгу "Матадор - Патрисия Мело"

Мы обеспечим нашему району безопасность, начиная с бедняцких фавел, прикинь, если с каждого барака брать по пять долларов, продолжал он, цена, конечно, должна быть в долларах, ведь, откровенно говоря, настоящие деньги – это только доллары, так вот, если каждый барак будет платить по пятерке, а у нас порядка пятисот таких бараков, то это две с половиной тысячи долларов. Но это ерунда, это мелочь, потому что есть еще мелкие торговцы, крупные торговцы, промышленники, транснациональные воротилы, миллионеры, мультимиллионеры, депутаты, враги депутатов, общественные деятели, любовницы депутатов и любовники депутатов, мужья, поколачивающие своих жен, жены, поколачивающие своих мужей, всевозможные компаньоны и напарники, «зеленые», защитники прав человека, короче, всем, всем нужна наша работа, сказал он.

Сантана, так звали комиссара, со своей стороны обеспечит офис, штат секретарш, телефон, табличку с названием фирмы, адвоката, ну и, естественно, добавил он, влияние и поддержку, короче, крышу. Я же должен обеспечить выполнение моей работы, которую я со своими парнями умею делать, сказал он. Его имени в уставе фирмы не будет, ты понимаешь, я все-таки комиссар, всегда найдется какой-нибудь штатский ублюдок, какой-нибудь адвокат или депутат, или защитник прав человека, в общем, кто-нибудь, кто обязательно захочет создать проблемы таким людям, как я или как ты, мы впишем туда имя какого-нибудь известного человека, ты не беспокойся, он не будет ни во что встревать, это наше с тобой дело.

Мы пожали друг другу руки, моя ладонь была как деревянная, думаю, от алкоголя.

Я помчался домой, хотел поскорее рассказать Эрике новости, это надо отпраздновать, а чем занимается фирма по обеспечению общественной безопасности, поинтересовалась она, да много чем, самыми разными вещами. Где ты похоронил Кледир? Черт! Я совсем забыл похоронить ее, она по-прежнему лежала там, в багажнике машины.

Я отправился хоронить Кледир. Чувствовал я себя превосходно. Я начал копать могилу, все было хорошо, вот только сил у меня не было, каждый раз, как я втыкал лопату в землю, я терял равновесие и падал, видимо, я слишком много выпил и вообще уже поздно, за полночь, я лег, закрыл глаза, мне было хорошо, какая красивая ночь, фирма по обеспечению общественной' безопасности, сколько звезд на небе, безопасность, обеспечение, будущее, фирма, доллары, безопасность, обеспечение, как много звезд на небе – я уснул.

Проснулся я на следующий день от того, что солнце светит мне прямо в лицо, Кледир лежала рядом со мной, жесткая и негнущаяся, это было ужасно. Я был на заднем дворе марканового дома, не понимаю, как эта бредовая идея пришла мне в голову, но я помню, что мне очень понравилась мысль похоронить Кледир во дворе у Маркана, он уехал в Сантус и собирался вернуться только на следующий день. Ясно, что Кледир надо было похоронить где-нибудь в другом месте, но это означало, что мне придется держать ее в багажнике еще Бог знает сколько времени, а я не мог больше бороться с этим постоянным чувством опасности.

Мне выпал самый настоящий шанс, и я не мог больше жить так, как жил раньше. Мне следовало перестать употреблять наркотики, перестать столько пить и перестать делать другие глупости. Мне выпал шанс, и следовало им воспользоваться. Я самый настоящий везунчик, далеко не каждому подворачивается такая удача. Вот о чем я думал, пока закапывал Кледир.

А еще я подумал, что мне надо предупредить старину Умберту, что я не буду больше работать у него. Все-таки он неплохо ко мне относился.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

24

Роспись и орнамент в русском народном стиле, хм, мне нравится, а тебе? Я даже не понимал, о чем идет речь, я стоял у зеркала и брился, а Эрика сидела на мраморной скамейке в трусиках и бюстгальтере, в руках у нее был журнал со всевозможными дизайнерскими идеями, она не расставалась с ним с тех пор, как мы переехали в новую квартиру. Три спальни, кабинет, гараж на две машины, бассейн, большая гостиная для организации праздников, заплатив всего двадцать пять процентов, вы получаете кредит на пятнадцать лет. Функциональный молодежный стиль под русскую старину, Эрика только об этом и говорила, ей нравилось узнавать новое, изобретать, делать, покупать, она безраздельно царила в моем сердце, я был полон любви, даже через край, я безропотно был готов дать ей все, что она пожелает, хорошо, Эрика, пусть будет в русском стиле, я пошел в спальню, она за мной, а еще я люблю индийскую соломку, знаешь, есть такая мебель из бамбука. Бамбук – это хорошо, ответил я, где мой костюм цвета морской волны? Эрика открыла шкаф, достала костюм, костюмы висят с этой стороны, сказала она День мне предстоял не из легких, этот кусок дерьма, эта вонючка из компании пассажирских перевозок, – я еще оказал ему любезность, лично прогулялся к нему в офис, а этот козел предложил мне чай, от которого несло табуреткой, и принял меня весьма холодно – наша фирма обеспечивает безопасность более чем тридцати промышленным предприятиям, сказал я, в нашем распоряжении специально подготовленная команда, я распинался, брызгал слюной, у меня есть собственная схема, ответил он, я не нуждаюсь в ваших услугах, ну этот тупой американец у меня еще попляшет. Тетя Кледир снова звонила, сказала Эрика, устроила мне скандал по телефону.

Эрика лежала на кровати, закинув руки за голову, журналом она больше не интересовалась, лицо у нее было грустное. В последние дни я почти не обращал на нее внимания, я лег рядом; Эрика, забудь о Кледир, пусть ее тетка кричит и угрожает, сколько хочет, ситуация под контролем, тебе не о чем беспокоиться. Я не беспокоюсь, ответила она, просто я чувствую себя виноватой. Виноватой? переспросил я. Ты ни в чем не виновата. Виновата, и когда Саманта начинает плакать, я чувствую не только вину, у меня щемит сердце, у меня болит душа, я ощущаю огромную пустоту, когда гляжу на сумку, набитую вещами, которые она носила, ее обувью. Разве ты их еще не выкинула? спросил я. Я не могу, ответила Эрика, у меня не поднимается рука, как-то я померила одну ее белую футболку, там было написано «Be happy», но ты не знаешь английского и даже не понимаешь, как мне было грустно.

Я пустил в ход самые веские аргументы: да все у нас нормально. Дела в офисе идут отлично, я зарабатываю хорошие деньги, квартира, купленная в кредит, находится в престижном районе, Саманта потихоньку стала привыкать к тебе. Все это так, ответила она. Никогда раньше я не жила так хорошо. Но я чувствую, что здесь есть какой-то подвох. То, что сейчас так здорово, доказывает, что потом нам будет очень хреново.

Эрику глодала какая-то тоска, я понимал, что наступит момент, когда этот нарыв прорвется, она вела себя очень непоследовательно, были дни, когда она просыпалась и начинала танцевать вокруг нашей кровати и вдруг, ни с того ни с сего, уходила в ванную, запиралась там и плакала, она плакала перед сном, плакала под душем, плакала, когда смотрела телевизор, давай выпьем кофе, говорил я, давай съездим куда-нибудь на выходные, давай поживем в том самом отеле, который ты видела по телевизору, Эрика вдруг оживала – правда? Правда. И это становилось правдой, мы шли в гостиную и садились пить кофе за столом со стеклянной крышкой, точь-в-точь как у доктора Карвалью, это я настоял, чтобы у нас был такой стол, чтобы можно было видеть собственные ноги, мои ботинки теперь сверкали, на Эрике были белые шлепанцы, украшенные перьями, я глядел на ее ноги и ел папайю; поедем в Убатуба, сказала она, только бы дождя не было.