Читать книгу "Год маркетолога - Игорь Симонов"

Наверное, я улыбнулся невольно, потому что представил себе не медузообразную Нэнси с ее массивными кольцами на пальцах, достаточно тяжелыми, чтобы сгодиться для утренней гимнастики, а то, как на самом деле я проводил в Лондоне свободное время. И это не могло пройти незамеченным мимо моего внимательного наставника. Он спустил на пол ноги и подкатился ко мне поближе.

– Костя, мой юный друг, что-то знакомое, что-то неуловимо знакомое чудится мне в твоей улыбке. Какой-то такой запах редких цветов или редких духов, какая-то шелковистая нежная загорелая кожа в районе сочных круглых ягодиц, какая-то счастливая белозубая улыбка... Тепло?

– Ты поэт, – продолжал я улыбаться теперь уже потому, что приятно видеть было вот такого Андрея, веселого и любопытного. – Вот уж не знал...

– Конечно, я поэт, Костя, в душе я очень большой поэт, я самый романтичный из всех прагматиков, но не меняй, пожалуйста, тему разговора. То есть я прав?

Я кивнул головой. Мы два мужика. И я ничего не собирался ему рассказывать. Просто признал очевидный факт.

– Так, понятно, ты становишься настоящим мужчиной, я тобой доволен. И Ирина, конечно, ничего не знает?

– Нет.

– То есть это было просто маленькое командировочное приключение или...

– Андрей, я не хочу говорить об этом. Ты спросил, я ответил, и все. Ты сам говорил, что личная жизнь...

– ...это такая поляна, куда не пускают пастись свиней. Говорил. Впрочем, до меня это и другие говорили. Ты прав. Это было обычное человеческое любопытство. Извини.

– Без проблем.

– Хорошо. Теперь о серьезном. Ты мне рассказывал перед отъездом о разговоре с питерским дистрибьютором и сказал, что сам с этим разберешься.

– Да.

– Теперь он уже не один, и все хотят встретиться со мной. Я не очень люблю эти терки, но в нынешней ситуации тебе лучше держаться от них подальше. Я уйду в любом случае, и даже если будет какая-то неприятная история, мне она сильно не повредит, а на тебе может поставить крест. Поэтому я решил, что встречусь с ними, естественно, мы с тобой вместе решим, что дальше делать, но ты будешь за занавесом и предъявить тебе будет нечего.

Я внимательно посмотрел на Андрея. Спору нет, он был очень хорошим руководителем и в трудную минуту всегда заботился о тех, кто составлял его ближний круг. Но это была уже чрезмерная забота. Такая забота, от которой хочется отказаться.

– Ты не думаешь, что я справлюсь?

– Костя, перестань, не будь ребенком. Если бы не думал, что ты справишься, не предлагал бы тебе возглавить эту компанию. А для этого ты мне нужен чистый и незапятнанный. Тебя не дистрибьюторы будут выбирать генеральным директором, а в Америке назначать. Неужели не понятно?

– Мне понятно, но мне так же понятно, что работать в дальнейшем, если Бог даст, придется и с теми, и с другими. Поэтому и те и другие должны меня воспринимать в качестве...

– Авторитета, – закончил мою мысль Андрей.

– Ну, типа того.

Он встал с кресла и подошел к окну, повернувшись ко мне спиной. Напротив строили очередной бизнес-центр. Это было лучшим доказательством стабильности роста российской экономики для наших зарубежных гостей – растущие этажи растущего рынка, увиденные собственными глазами: «Ты знаешь, Дик, конечно, мы должны платить всем этим консультантам и аналитикам, но я видел все это прямо из окон нашего офиса в Москве, и я хочу тебе сказать – это о-го-го!» И непременное похлопывание слушателя по плечу: «Я был там, я знаю». Наверное, так же слушают рассказы журналистов, вернувшихся из горячих точек. И количество, желающих посетить Москву, растет как снежный ком – нужно поставить галочку в послужном списке. Да, конечно, эти русские очень странные, but business is really booming[32], я видел своими глазами. Андрей постоянно ограничивал поток визитеров, чтобы не мешали работать, и кроме непосредственного начальства разрешал приезжать только тем, от кого была реальная польза или если отказ мог так же реально навредить. За последние несколько месяцев я сам не раз сталкивался с просьбами под тем или иным предлогом сделать официальное приглашение. Это была его договоренность с начальством – люди приезжают только в том случае, если приглашают. Договоренность, естественно, не распространялась на разного рода проверяющие и контролирующие инстанции. Но последние мало интересовались строительными лесами за окном.

– Хорошо, – он додумал в тишине кабинета свою думу, – хорошо, ты прав. И в следующий раз переговоры будешь вести ты, но на этот раз я с ними встречусь, поскольку обещал. Нормально?

– Да, – это был человек, которому можно доверять. – Спасибо, – наверное, я улыбался во весь рот. – Что полагается говорить в таких случаях? Что я не подведу?

– Да, – он вернулся в свое кресло и уложил ноги на прежнее место. – Я знаю, что ты не подведешь, Костя. Если бы можно было на других положиться так же – была бы другая жизнь. Ладно, давай. У нас там еще что-то есть сегодня?

– Да, в два часа – бюджетный комитет.

– Это надолго, – вздохнул он, – все, до встречи. Ирине привет передавай.

Я обернулся, уже открыв дверь, и внимательно посмотрел на него. Он оторвался от первой полосы «Коммерсанта» и удивленно посмотрел на меня: «Что? Что-то не так? Уже не надо привет передавать?»

– Извини, мне показалось как-то...

– Костя, Костя, расслабься. Я уже забыл, о чем ты там мне пытался ничего не сказать. Мы снова в реальной жизни.

И, конечно, он опять был прав. У сегодняшней реальной жизни было множество скучных встреч, разговоров, писем и ответов на них, то есть работы, которую, как недавно мне стало казаться не без помощи Андрея, я уже перерос. Так же как он перерос эти бесконечные финансовые, маркетинговые, операционные и прочие совещания, составление ежемесячных и ежеквартальных прогнозов, подтверждения, а еще лучше улучшения, которых наши большие белые братья требовали дважды в месяц. Корпорация трещала по швам, швы надо было чем-то сшивать. В качестве ниток использовались наши результаты и результаты еще нескольких развивающихся стран, а также все искусство финансовых манипуляторов, чтобы представить на суд не очень разборчивой публике разогретое в микроволновке блюдо как творение высокой кухни. И поскольку посетители ресторана по своему умению отличать хорошее от плохого не сильно отличались от официантов и поваров, аттракцион каждый раз заканчивался более или менее успешно. Ну, кроме совсем уж конфузных случаев, когда блюдо неожиданно оказывалось подгоревшим и все это видели и чувствовали запах. Тогда посетители, разгневанные тем, как нагло нарушаются правила игры, обрушивали на ресторан град судебных исков и газетных статей. Иногда ресторан закрывали. Но это случалось редко.

Делая то, что я делал, видя и слыша то, что я видел и слышал, невозможно было время от времени не задавать вопрос: это наша компания такая, или почти все глобальные компании такие, или это вся глобальная экономика такая. Такая – это значит зашедшая так далеко в приготовлении все новых финансовых блюд, подаваемых с такой скоростью для удовлетворения все возрастающего спроса, что микроволновка скоро не выдержит и выйдет из строя. Что тогда? Эти не дали есть тем, те не накормили других? Это же будет полный...