Читать книгу "Мы атакуем с небес - Сергей Сергеев"

К сожалению, у нас жива поговорка, что «героем становишься там, где кто-то не сделал свое дело». Тяжелый эпизод имел место 8 декабря 1987 г. Недалеко от кишлака Хайракот был обнаружен караван, и на его досмотр была направлена группа вертолетов 239-й ОВЭ из Газни, из двух Ми-24 и двух Ми-8 с досмотровой группой на борту. В пути был обнаружен мотоциклист, и для его остановки и проверки вертолет ненадолго высадил группу, и все машины пошли в сторону каравана с другой группой. Через несколько минут спецназ запросил помощь — из соседнего кишлака по ним был открыт мощный огонь. Ми-8 к-на С. Евдокимова пошел к месту боя, скрываясь в русле пересохшей речушки. На одном из поворотов штурман вертолета Е. Новиков увидел трех моджахедов, стоявших на скальном утесе с РПГ и целившихся в вертолет. Командир резко вывернул машину, но одна граната все-таки попала в заднюю часть вертолета. Как видно, была повреждена трансмиссия РВ — вертолет резко стало мотать по сторонам, и он упал на землю с небольшой высоты. Экипаж успел отбежать, вертолет взорвался, и тут же начался обстрел со стороны подбежавших душманов. Пришлось перебежками, отстреливаясь, присоединиться к группе спецназа, которую они должны были забирать. Вовремя подошел ведомый вертолет, и его командир к-н А. Рудаев залпами НУРСов ненадоло разогнал и уничтожил часть врагов. Под обстрелом ДШК из кишлака он стал забирать экипаж Евдокимова и группу досмотра. В итоге в машину набилось свыше 20 человек — под шквальным огнем вертолет оторвался от земли, получил повреждение и упал в русло реки. Теперь оборону держали уже два экипажа и спецназ. Из Газни были экстренно посланы 6 Ми-8 и 10 Ми-24. В итоге, пока Ми-24 отбивали наших у моджахедов, их всех, с перегрузом, вывез м-р Н. Майданов, получивший впоследствии за эту и другие операции звание Героя Советского Союза. Вся обида ситуации в том, что эта местность была давно известна разведчикам как учебный центр по подготовке гранатометчиков с мощной ПВО и большим отрядом противника. Здесь без мощного прикрытия ударных вертолетов не рекомендовалось не то что садиться, а даже пролетать на низкой высоте. Но эти рекомендации разведчиков не были доведены до летчиков, практиковавших на полетных картах отметки мест повышенной опасности.

Довелось Н. Майданову столкнуться и с кавалерийской атакой со стороны неприятеля. 12 мая 1987 г. его звено было направлено в Абчаканское ущелье совместно с бронегруппой из трех БМП и трех БТР и Ми-24 прикрытия на ликвидацию крупного вьючного каравана. Моджахеды отчаянно сопротивлялись и даже перешли в конную контратаку. Трудно сказать, что заставило их покинуть расположение лагеря и понадеяться на стрелковое вооружение и лошадей. Естественно, после залпа «Града» по наводке вертолетчиков от отчаянных кавалеристов осталась только кровь на камнях. Сам караван пытался отойти под покровом наступившего вечера, но его передвижению всю ночь мешал огонь спецназа и бронегруппы, а под утро узкие горные теснины «проутюжили» бомбами ФАБ-500 самолеты Су-25, отрезав как путь к отступлению, так и возможность помощи. Трофеи были хорошими — помимо стрелкового вооружения, мин и прочей обыденной мелочи были взяты китайские ДШК, ЗГУ, один миномет, пять пусковых установок PC, 16 ПЗРК, 7 орудий-безоткаток, 950 гранат РПГ, около тонны медикаментов. Почти все было уничтожено на месте, так как вертолеты не могли сесть на дно расщелины, а выносить на себе все это «богатство» не было смысла. Интересна причина незапланированного отстоя каравана — война войной, но как отмечалось, торговля в Афгане на первом месте — караванщики просто не смогли сторговаться с местными проводниками и по законам восточного базара решили еще поторговаться. Один денек…

До сих пор не до конца выяснены обстоятельства трагической гибели экипажа начальника разведки 50-го ОСАП м-ра А. Пискайкина. Есть основания полагать, что штурман, не имевший большого опыта ночных полетов в горах, ошибся в расчете времени снижения при перелете из Кабула в Гардез 21 января 1987 г. Машина начала снижение слишком рано и при перелете хребта столкнулась с горой — обломки на сто метров ползли по снежному склону, хороня экипаж и четырех пассажиров, оставляя за собой траурную полосу по снегу.

Начало 1988 г. принесло несколько крупных удач по пресечению караванных перевозок в Афганистане.

Своего рода триумфальным был разведвылет 21 января 1988 г. Пара Ми-24 из Кандагара обнаружила одиноко стоящий на дороге из Манджикалай грузовик, на который навели разведгруппу ст. л-нта Д. Подушкова. Как оказалось, у грузовика «МАЗ-500» заглох двигатель, а сам он доверху гружен оружием. Моджахеды пошли за техпомощью в ближайший кишлак, а единственный охранник сбежал, увидев вертолеты. Водители разведчиков смогли быстро устранить поломку, и машина своим ходом, под восторженные крики однополчан, пришла в расположение части. В числе трофеев, помимо собственно грузовика, было более сотни PC и 600 мин для миномета, которые разведчики при случае «вернули» их бывшим владельцам.

В феврале этого же года вертолетчики 335-го ОВП засекли караван, напоровшийся ночью на мины в районе Суруби. Вертолеты выбросили разведгруппу, уничтожившую караван. Среди обычных трофеев было найдено четыре ПЗРК «Стингер» со всем комплектом технической документации.

Противостояние в Афганистане все более заводило власть и ОКСВ в тупик, но наша армия продолжала служить политическим силам, самим запутавшимся в целях и задачах нашего там пребывания. Неизбежными оставались и потери, и вот только несколько из них.

6 февраля 1988 г. экипаж Ми-8МТ м-ра В. Вахрушева из кандагарского 280-го ОВП в третий раз пошел на вывоз раненых от кишлака Гиришик, в 65 км от Лашкаргаха. Взлетая под огнем, командир стремился быстрее вывести машину из зоны поражения и слишком резко задрал нос вертолета. «Восьмерка» потеряла скорость и «свалилась», упав на землю. Оба летчика погибли сразу, а борттехник умер в госпитале 10 февраля.

Очередная беда пришла на кандагарский аэродром 16 февраля. Моджахеды подстерегли летевший на ПМВ Ми-24В из 205-й ОВЭ — на малой высоте вертолет не смог уклониться от огня гранатометчика, поддержанного расчетом пулемета. Граната попала в балку, вертолет просел и с ходу врезался в землю. У экипажа шансов не оставалось — м-р М. Хабибуллин и к-н А. Беляев погибли мгновенно, вертолет сгорел полностью, группа ПСС застала только выжженное пятно с оплавленными двигателями и сгоревшим фюзеляжем да отбитую хвостовую балку, сиротливо лежавшую рядом. Этот случай имел неприятный аспект с точки зрения податливости властей СССР насчет политики примирения. Накануне, 15 февраля, Беляев со штурманом 280-го ОВП Хабибуллиным летал на Ми-24П парой с майором Балашовым на уничтожение банды. Во время боя его пушку заклинило, и он вел огонь НУРСами, а затем борттехник л-нт Лещенок вел огонь из автомата. На следующий день Хабибуллин попросился снова в полет на Ми-24В с Беляевым вместо О. Алексеева, где и был сбит. Так как инцидент произошел возле «договорного» кишлака и в ответ ведущим были уничтожены «мирные дехкане», то Беляева сразу обвинили во всех грехах, ведь мертвые оправдаться не могут. Дошло до того, что в полет он отправился якобы чуть ли не пьяным и угробил экипаж своим лихачеством. Гражданскую позицию и совесть офицера проявил комэск, подполковник Косенков. Он тут же распорядился взять фотографа и вылетел на место катастрофы, чтобы документально подтвердить факт сбития вертолета — хвостовую балку, отбитую гранатометом, никак не спишешь на лихачество.