Читать книгу "Хоть весь мир против нас - Сергей Зверев"

Выдыхая дым, Плантатор оглядывал собравшихся наемников, постукивая по ноге стеком, которому в данной ситуации отводилась роль школьной указки.

Последний месяц собранные в непроходимой глуши «контрас» не только занимались привычной армейской муштрой, но также стали плотно отрабатывать поэтапно операцию «Пять ключей».

План операции разработали в недрах «фирмы». Плантатор думал, что название происходит от пяти групп, которым следовало нейтрализовать руководство республики. На самом деле название «Пять ключей» было когда-то присвоено в тридцатых годах операции германской разведки по внедрению агентов влияния в правительство стран Латинской Америки. Видимо, среди экспертов «конторы» были последователи идей третьего рейха.

— Ну-с, джентльмены, приступим, — затушив окурок, произнес Плантатор. — После того как мы десантируемся в глубь страны, пятью колоннами с разных направлений движемся в направлении столицы Сан-Симон.

Главарь наемников стеком обозначил пять точек на окраине города.

— Время общего сбора отрядов пять тридцать утра. Дальше каждый отряд действует по своему индивидуальному плану.

В этот раз стек уткнулся в грудь развалившегося на пляжном стуле смуглолицего гиганта с большим шрамом от ожога на левой щеке.

— Ваши действия, номер один?

— Объект — президентский дворец, нейтрализуем караул на внешнем периметре, уничтожаем личную охрану, занимаем дворец.

— Номер пять?

— Блокируем международный аэропорт имени Боливара и расположенную там же вертолетную бригаду.

— Номер два.

— Захватываем дворец правительства и блокируем полицейское управление.

— Номер четыре.

— Берем под контроль национальную телекомпанию и следим, чтобы интеллигенты не вывели из строя оборудование.

— Номер три.

— Нейтрализуем казармы президентской гвардии, захватываем арсенал.

Дальше шли детали вплоть до конкретного солдата, четко, по секундомеру, где должен стоять, какой сектор контролировать и что должен делать в случае непредвиденных обстоятельств.

Все должно быть закончено к десяти утра, в одиннадцать в аэропорт Боливара прилетит адмирал Мартинес со своими людьми. В полдень он выступит по национальному телевидению с обращением к гражданам Ориноко. С этого момента можно считать, что контракт с «фирмой» выполнен, и, получив гонорар, отправляться в Лас-Вегас или Монте-Карло просаживать шальные деньги.

Но все это было в теории, а на практике, как любой опытный «солдат удачи», Плантатор знал, что любая спецоперация практически никогда не заканчивается так, как была задумана и спланирована. И статистики не было, которая могла бы точно подсчитать, сколько государственных переворотов удалось, а сколько провалилось.

Плантатору хотелось думать, что в целом счет «фифти-фифти», хотя память, такая скверная штука, то и дело подкидывала напоминания, что не всякий даже удачный переворот заканчивался хеппи-эндом для его исполнителей. Часто срабатывал эффект большой политики, когда та или иная супердержава или группа государств вмешивались и восстанавливали «статус кво». Как правило, в этих мясорубках и уничтожались первыми крайние — исполнители. Чтобы лишнего не сболтнули.

В нынешнем случае такого произойти не должно было, потому что за «псами войны» сейчас стояла могучая «фирма».

И тем не менее Плантатор был готов к любым форс-мажорным обстоятельствам. И поэтому в Сан-Симоне, в одном из тихих и спокойных кварталов, была заранее арендована квартира — там хранились документы на имя католического священника-миссионера, необходимая одежда и грим.

«Каждому свое», — сказал великий Гете, подразумевая, что человек получает то, чего добивался…

Вопрос выбора направления для Виктора Савченко не стоял: на мотоцикле был установлен автонавигатор. Впрочем, вся техника легионеров была оснащена приемниками космического позиционирования.

— «Тоже мне, Аники-воины, без своей электроники шагу ступить не могут, — заводя мотоцикл, презрительно подумал диверсант. — В случае глобального шухера все навигационные спутники перебьют в первую очередь. И тогда вся эта непобедимая армада превратится в стадо слепых кутят, заблудившихся в трех соснах».

И тем не менее вынужден был признать, что навигатор — вещь довольно полезная. Он не только выяснил направление на Набжибхан, но и заодно узнал, что до ближайшей границы от столицы Магрибистана всего сто пятьдесят километров.

Не напрягаясь, он за пару часов доехал бы, но теперь, когда страна взорвана гражданской войной, о магрибских пограничниках нечего беспокоиться. Так как и не стоит забывать, что с противоположной стороны патрули и заслоны наверняка многократно усилены, чтобы не допустить наплыва беженцев. Бросаться на КСП[14]сломя голову — все равно что совать голову тигру в пасть. Если не подстрелят, то обязательно повяжут. И тогда на первом же допросе любой мало-мальски грамотный следователь быстро выяснит, что перебежчик не араб, а русский. Когда же выяснится, кто же этот русский, международного скандала не избежать.

«Закон Мерфи гласит: прежде, чем куда-то сунуть голову, сначала подумай, как вытащишь ее обратно. Значит, сперва придется все разведать», — решил Виктор, заводя мотор. Японский мотоцикл загудел ровным басом, словно демонстрируя свою мощь. Легкого касания ручки газа хватило, чтобы «Хонда» с ревом сорвалась с места.

Выбравшись из-за туч, полный месяц залил трассу светом. В экране прибора ночного видения она напоминала черную искрящуюся реку, по которой Савченко несся, будто на гоночном катере…

Столица Магрибистана встретила его давящей кладбищенской тишиной. Разрушенные и сгоревшие дома мрачно пялились на него черными глазницами выбитых окон. Здесь, на окраине, было тихо, только ближе к центру послышались выстрелы, мрак вспарывали вспышки осветительных ракет и всполохи бушующих пожаров. Набжибхан сейчас напоминал средневековый город, павший под натиском кочевников, которые теперь грабили и насиловали его жителей.

«В центр лезть нечего, отсижусь здесь, переведу дух. А потом можно будет заняться разведкой границы».

Осмотрев окружающие его здания, Виктор остановил взгляд на большом одноэтажном строении с разрушенным фасадом, решив, что оно менее всего привлекает к себе внимание.

«Хонда», как послушный воле наездника скакун, медленно, словно на ощупь, въехала вовнутрь, медленно катясь по огромному пустому залу. Через прибор ночного видения Виктор заметил черный проем соседнего помещения, куда, довернув руль, и направился.

За стеной он обнаружил помещение поменьше. Из-за обвалившихся потолочных перекрытий по нему пробираться было сложней. За грудами мусора Савченко разглядел еще один темный зев прохода, за ним находилась совсем небольшая и абсолютно пустая комната. Сквозь выбитое окно падавший внутрь лунный свет давал достаточное освещение, так что можно было обойтись и без ПНВ. А дверь в торцевой стене вела во внутренний двор магазина, что в случае необходимости обеспечивало рокировку.