Читать книгу "Авантюристка. Возлюбленная из будущего - Наталья Павлищева"

Вот черт, влипла!

Никакие условия я ему не поставила, вернее, получилось несколько иначе, чем замышляла. Когда дядюшка позвал меня к себе, чтобы соединить наши с Арманом руки и судьбы, я была готова сразу после выхода из дядюшкиной спальни отозвать Армана в сторону и выложить все! То есть сказать, что понимаю, чего ради он организовал этот спектакль, что он намерен держать меня в ежовых рукавицах, понимаю, что завишу от него, но!..

Вот этого «но» и не получилось.

Для начала его пальцы ласково, но твердо захватили в плен мои, и это вовсе не было дежурное прикосновение придворного к дамской ручке, я сразу почувствовала, что меня коснулась рука хозяина, и испытала… страстное желание подчиниться его воле!

Но сдаться без боя не могла. Арман изобразил радость при соединении наших рук, пришлось и мне выдавить улыбку, но это была улыбка аспида. Пусть с самого начала знает, что его ждет. Граф склонился над моим запястьем:

– Вы сегодня невероятно хороши, впрочем, как всегда, и очень любезны, особенно очаровательна улыбка.

И в сторону в коридоре Венсенна со мной поговорить тоже отошел, и все мои измышления по поводу нашего брака выслушал. Но когда дело дошло до обещаний, выяснилось, что дальше требования соблюдать правила приличия я ничего не успела придумать. Дело в том, что я ожидала какой-то бурной реакции от Армана, а он просто слушал. Дав мне выговориться и подождав еще пару мгновений, пока я уже беззвучно открывала рот, пытаясь на ходу придумать нечто этакое, он спокойно кивнул:

– Мадам, клянусь не нарушать супружеский обет, который принесу вам, жду этого же от вас.

А дальше он просто опустился передо мной на колено и приник к руке. В Венсенне так же невозможно уединиться, как и в Лувре, многочисленные придворные уже давно наблюдали за нашей парой, и жест Армана вызвал не просто восхищенные возгласы со стороны разряженной толпы, но даже аплодисменты.

Поднимаясь с колен, Арман вдруг поинтересовался:

– А брака по любви вы не допускаете?

И, не дожидаясь ответа, громко возвестил в сторону толпы любопытствующих:

– Мадам Гортензия Манчини согласилась стать моей супругой, чему я очень рад. Кардинал Мазарини одобрил наш брак, господа.

Последовали новые аплодисменты и восхищенные возгласы. Я невольно гадала, сколько из них фальшивых. Наверняка больше половины.

Герцог предложил мне руку:

– Вы позволите проводить вас домой на правах жениха?

В карете он продолжил разговор, словно тот и не прерывался:

– Так вы считаете брак по любви невозможным?

Я невольно напряглась, что за вопросы?

– О чьей любви вы говорите, герцог?

– Например, о моей к вам. Или вашей ко мне. – Глаза не отрываясь смотрели в мои, и я чувствовала себя в плену, но в центре вулкана. Щеки уже начали полыхать.

Понадобилось усилие, чтобы взять себя в руки.

– Зачем вам моя любовь, Арман?

– Странный вопрос. Зачем любовь юной красивой женщины с характером мужчине, который на ней женится?

Меня поразило это «с характером», ну и «красивой», конечно.

– Согласно нынешним правилам приличия для брака вовсе необязательно любить супруга, необязательно даже дружить, достаточно не наставлять рогов.

В следующее мгновение Арман пересел ко мне (и зачем я позволила сопровождавшей меня Люсинде ехать в карете герцога вместе с Рене?) и приблизил губы к моему уху, его взгляд совершенно недвусмысленно нырнул в мое декольте. О, эти декольте XVII века! Они и на расстоянии позволяют видеть слишком много, а уж если вблизи и чуть сверху… Конечно, я могла гордиться грудью и плечами, но все же с трудом сдержалась, чтобы не сгрести платье на груди.

– Я старомоден, предпочитаю, чтобы вы сгорали от страсти в моих объятьях по ночам, а не холодно кланялись за завтраком после бурной ночи с другим. Вам говорили, что у вас восхитительная грудь?

– Арман!

– Да, дорогая? – он уже успел вернуться на свое место и насмешливо разглядывал мое полыхающее лицо. – Думаю, в моем нынешнем статусе наедине с вами мне позволительно делать вам комплименты, даже очень нескромные. То ли еще будет после венчания…

– Арман!

– Если пожелаете, я научу вас искусству любви и тайнам, о которых вы и не подозревали даже в своем ХХ веке. Столь красивая женщина просто создана для любви…

Ответить не успела, карета уже подъехала к нашему дворцу, слуги открывали дверцу и опускали подножку. И все же, опираясь на предложенную руку Армана при выходе из кареты, я прошипела:

– Вот еще!

– Не желаете? Зря, – улыбнулся он, глядя в глаза.

Такая словесная перепалка с многообещающими взглядами иногда действенней самых горячих объятий. От взгляда Армана (боже, никогда у него такого не замечала!) у меня попросту перехватывало дыхание и сводило желудок. А что будет, когда он перейдет к делу? Я чувствовала, что если Арман вдруг решит заняться со мной сексом немедленно, я против не буду.

Конечно, не решил, проводил по ступенькам дворца, сдал с рук на руки Мари и, раскланявшись, поспешил по своим делам.

– Ты что это вся полыхаешь?

– Это мой жених, чтоб ты знала. Дядюшка торжественно вручил судьбу своей племянницы Арману.

– Ну и как он целуется?

– Кто? – я просто вытаращила глаза на сестру.

– Арман. Вы же с ним ехали в карете вдвоем.

– Это вовсе не означает, что между нами что-то было!

– И ты красная как рак, – ехидно уточнила Мари.

– Арман сказал, что у меня восхитительная грудь, и он ждет, что я буду сгорать от страсти в его объятьях!

Я постаралась произнести все самым саркастическим тоном, на какой была способна, но Мари все поняла и расхохоталась:

– Началось! Почему ты против?

– Я не против. А что началось?

– Я не помню, чтобы Арман на ком-то когда-то женился. Наверное, все не зря. М-мм… представляю тебя с ним в постели!

– Перестань.

У меня просто голова шла кругом. Теперь главным казалось устоять перед его обаянием и напором. Ну уж нет, я стойкая, я снежная королева, просто ледяная статуя, и в груди у меня лед!..

Но стоило приложить ладони к полыхающим щекам или вспомнить об откровенном взгляде Армана на мое декольте, как уверенность в своем ледяном спокойствии пропадала. Как пережила немногие дни подготовки к свадьбе, не знаю сама. Помогла занятость, ведь предстояло сшить потрясающее платье, и не одно, дядюшка заявил, что у любимой племянницы должно все быть по высшему разряду. С трудом удалось убедить, что свадьба роскошней королевской вовсе ни к чему, напротив, может обернуться неприятностями.