Читать книгу "Новый год плюс Бесконечность - Сергей Челяев"

— Да, пожалуй, — рассеянно кивнул Вадим. Тут же, спохватившись, молодой человек с чувством пожал руку Арчи, который при этом расплылся в широчайшей улыбке. Однако затем он подозрительно оглядел хитрого слугу и погрозил пальцем.

— Что же это получается? Выходит, ты в любой миг мог соскочить с елки и превратиться обратно в челове… словом, принять свой нынешний облик?

— Так точно, — с готовностью подтвердил Арчи.

— А мы тебя так искали… — протянул молодой человек чуть ли не с горечью.

— Ну, не так уж, — замялся на мгновение Арчи и тут же ввернул невинным тоном: — Пьер-то ведь прекрасно знал обо всем.

Вадим изумленно поднял глаза и встретил исполненный достоинства и разумного усердия взгляд своего рассудительного слуги.

— Вот те на! — ошеломленно пробормотал Вадим. — Да вы просто — форменные негодяи, господа! — воскликнул он. — Постоянно водить за нос своего хозяина, хотя бы даже и ради его блага — это же надо такое придумать?! Знал бы я, что так случится!

И он, не выдержав, весело расхохотался, хлопая по спинам обоих слуг. Причем Пьера — аккуратно и бережно, а Арчи — весомо и ощутимо, отчего тот слегка покачивался, как деревцо на ветру. Слуги тоже осторожно засмеялись, после чего переглянулись и перемигнулись украдкой.

— Мы — это лучшее, что могло с вами случиться, — хором ответили оба негодяя.

После чего арлекин оглушительно и торжествующе чихнул.

В следующую секунду оба исчезли. А на ладони Вадима очутились две стеклянные елочные игрушки — арлекин и пьеро. Казалось, они были еще теплые.

Он осторожно сжал их в руке, чтобы не выронить, и шагнул на первую ступеньку. В тот же миг лестничный пролет, на котором он только что стоял, беззвучно обрушился за спиной Вадима. Путь назад был отрезан.

Впрочем, он и сам это знал.

День второй ЗВЕРЬ В ЧАСОВНЕ

Глава 12 Деревня

Письмо не предвещало ничего хорошего.

«Но откуда у меня такая уверенность? — подумал он. И сам же себе мысленно ответил: — Все очень просто. Хорошую весть не стали бы присылать с почтовым голубем. Хорошее — всегда может подождать. И только плохое никогда не терпит отлагательств».

«Волк задрал Божьих агнцев в лесах Варкалишкай».

Несколько мгновений дознаватель смотрел на мятый обрывок листа, испещренный мелкими пятнышками не то грязи, не то сажи. Буквы расплывались перед глазами, значения слов терялись, таяли, исчезали. И во всем этом — и в листе, и в нем самом, и в окруживших его двух помощниках, и в конном стражнике, что догнал их на полпути и доставил голубя, — уже не было теперь никакого смысла.

Смысла не было и в их теперешнем пути, равно как не было его, наверное, и в их немедленном возвращении. Нужно было что-то решать, причем именно сейчас, сию минуту, чтобы потом не жалеть о неверно избранной дороге. И о новых загубленных жизнях.

— Пан Секунда, — осторожно тронул его рукав стражник, здоровенный крепыш с обвислыми заиндевелыми усами. — Должен ли я сопровождать вас в Лаздинайское воеводство, или же вы держите путь в Смуляны?

Вадим сумрачно взглянул на посыльного, и тот смутился. Состояние человека передалось и животному: мышастая кобыла, пугливо прядая ушами, споткнулась и неловко переступила задними ногами, тут же сойдя с тропинки в сугроб.

— Поедешь обратно. Передашь господину полковнику — мы возвращаемся, но по пути заглянем в Смуляны. На всякий случай, — медленно и веско прибавил он, видя вопросительное и одновременно разочарованное лицо Арунаса. Пятрас как обычно был невозмутим, но можно было предположить, что он тоже не в восторге от решения начальника. Оба были его верными помощниками, но еще вернее они чувствовали друг друга, словно были братьями-клеверочками[2]. И так же верно и дружно они могли выражать молчаливое недовольство, когда решение начальника вызывало у них сомнение.

— Если пану старшему дознавателю будет угодно, он может отправить личное послание полковнику, — поклонился стражник. — Голубь дорогу назад знает, может лететь хоть сейчас.

— Спешки уже нет, — бесстрастно проговорил Вадим. — Мы навестим хозяина тамошних мест, помещика пана Юшку, дай бог ему доброго здоровья и всяческих благ. А через четыре дня будем в столице. Кланяйся пану полковнику, передавай поздравления с Рождеством и скажи, что мысленно мы будем вместе с ним прославлять в новогоднюю ночь Господа нашего и Пресвятую Деву Марию. Подробный отчет — по приезде. Теперь можешь отправляться.

Стражник поклонился и стал заворачивать лошадь. Вадим призадумался на миг, после чего негромко окликнул его.

— Слушаю вас, пан Секунда, — стражник обернулся к дознавателю, с трудом сдерживая почуявшую обратный путь кобылу.

— Береги голубя. Эта птица избавила нас от немалых тягот бесполезного теперь уже пути. Не задавай сырого зерна, это отбивает память.

— Не извольте беспокоиться, ясновельможный пан, — закивал стражник. — Все сделаю в лучшем виде и голубка соблюду в целости. Прощайте, панове!

Лошадь ходко двинулась по тропе, и скоро гонец скрылся за поворотом. Там виднелась убеленная инеем густая еловая роща с нахлобученными снеговыми шапками. Вадим обернулся к слугам и смерил их строгим взглядом. Впрочем, особенного успеха не возымел.

— Чего мы забыли у старого скупердяя Юшки? — озадаченно осведомился Арунас. — К такому и волк не сунется — нечем поживиться. Юшка своих малохольных крестьян обдирает как липку, оборотню не надрать с них ни фунта сала. Даже нутряного, — презрительно хохотнул он.

— Побойся бога, — наставительно ответил Вадим. — В Варкалишкай тоже так думали. Теперь же колотят гробы. К тому же в Смулянах нам и в самом деле делать нечего.

— Вот это дело, — приободрился Арунас. — Так бы сразу.

— Помолчи немного, — проникновенно посоветовал Пятрас. — Куда теперь путь держим, ваша милость?

— В Бравицы, — сказал Вадим. — К помещику Браславскому. Но о том пану полковнику знать вовсе не обязательно.

— Добрая мысль, — обрадовался Арунас. — У Браславских харч щедрый, а девки веселые и покладистые.

— Тебе бы все девки, Затейник, — пробурчал Пятрас.

— Да и сам пан Митяй, по моему разумению, неплохой человек, — не совсем уверенно добавил долговязый слуга.

— О девках лучше на время забудь, — строго сказал Вадим. — Слыхал, что говорил вчера пан хорунжий из лесной стражи? Будто бы не волк это — волчица. Стало быть, оборотень вполне может оказаться женского полу.

— В общем-то я и не удивлюсь, — беззаботно рассмеялся Арунас. — Весь этот женский род оборотливый, никогда толком не знаешь, чего от них ждать.