Читать книгу "Любовь и другие лекарства - Лорин Батлер"

— Ну что, хватит?

— Да, пожалуй, — неохотно согласилась Мелани. — В жизни не видела такого красивого заката.

Зрелище подействовало на нее умиротворяюще, и было приятно ощущать на плечах руку Деймона.

Не убирая руки, Деймон повернулся, и они медленно побрели обратно. Сумерки быстро сгущались. С океана подул прохладный ветерок, и большие кожистые листья пальм зашелестели. Вода в лагуне стала темной. Мелани поежилась.

— Замерзла?

Деймон потер ладонью ее плечо, заметив, что Мелани покрылась гусиной кожей.

— Нет, просто, едва солнце село, сразу похолодало. Но за все время, что мы здесь, ни разу не было по-настоящему холодно. Наверное, на Тихуиту просто невозможно замерзнуть.

— Ты права, невозможно.

Ногу Мелани что-то кольнуло. Она вскрикнула и остановилась.

— Что случилось?

Деймон поддержал Мелани за локоть, когда та подняла ногу и наклонилась посмотреть, в чем дело.

— Кажется, я на что-то наступила.

— Дай-ка я посмотрю. — Деймон опустился на одно колено и взял ее ступню в руки, а Мелани оперлась о его плечо. — У тебя идет кровь.

— Немножко.

— Черт, в этой темноте я ничего не вижу. Не ставь ногу на землю, я тебя донесу.

— Деймон, ничего страшного...

Но он уже встал и легко поднял ее на руки.

— Ты же не хочешь, чтобы в рану набился песок. Обломки кораллов бывают ядовитыми.

Мелани обхватила Деймона за шею, и он понес ее к дороге.

— Надеюсь, ты меня не уронишь?

— Обещаю, что не выпущу тебя из рук.

Он улыбнулся, и Мелани подавила желание обнять его крепче, прижаться к нему и коснуться губами губ. Она понимала всю неуместность своей реакции, но ничего не могла с собой поделать: Деймон нес ее на руках, и это действовало на нее возбуждающе.

Наконец он ступил на твердую землю, дошел до мотороллера и бережно опустил Мелани на сиденье. Потом наклонился и еще раз осмотрел ее ступню. Достав из кармана носовой платок, Деймон соорудил из него подобие повязки.

— Сможешь доехать до дома или сядешь на мой мотороллер?

Мелани вспомнила, как в прошлый раз ехала у него за спиной, и ей вдруг очень захотелось вновь пережить это волнующее ощущение. Но она сдержалась и покачала головой.

— Сама доеду.

Когда они вернулись, Мелани настояла на том, чтобы идти — вернее хромать — самостоятельно, но позволила Деймону промыть и продезинфицировать рану. Он присел, положил ее ногу себе на колени и залепил рану большим куском пластыря.

— По-моему, ты наступила на острый обломок коралла. Надеюсь, рана не воспалится. Пока я ничего подозрительного не заметил, но придется несколько дней за ней понаблюдать.

— Все будет в порядке, ты очень хорошо ее обработал, — буркнула Мелани.

Деймон поднял голову.

— Тебе больно? За все время ты даже не пикнула.

— Какой смысл пищать, все равно нужно было сделать перевязку.

— Прости, если причинил тебе боль. Ты очень мужественная.

Ее нога все еще лежала на коленях у Деймона. Неожиданно он наклонился и поцеловал ее в щиколотку. От неожиданности у Мелани перехватило дыхание. Не успела она опомниться, как он уже поднял голову и, бросив на нее быстрый взгляд, небрежно заметил:

— Чтобы быстрее заживало.

8

Слегка ошарашенная, Мелани встала на ноги, точнее, на одну ногу, здоровую, а вторую с опаской опустила на пол. Деймон снова поддержал ее, но Мелани возразила:

— Я дойду сама.

— Уверена? Тогда я тут все уберу.

Мелани доковыляла до спальни и присела на край кровати. В таком положении Деймон и застал ее, когда заглянул к ней в комнату.

— Принести тебе что-нибудь? — предложил он. — Или, может, помочь спуститься в гостиную?

Его лицо снова стало непроницаемым, как маска.

— Я не хочу есть, наелась на приеме.

— Я тоже сыт. — Деймон пересек комнату и остановился у окна, глядя в сгущающуюся темноту. Потом повернулся к Мелани и вгляделся в ее лицо. — Уверена, что тебе больше ничего не нужно?

— Спасибо, ты обо мне уже позаботился. Из тебя бы вышла хорошая медсестра, вернее медбрат. — И хороший муж, мысленно добавила она. Сильный, добрый, умелый, Деймон воплощал в себе все, что каждая женщина мечтает видеть в муже. — Есть ли что-то такое, чего ты не умеешь делать?

Деймон негромко рассмеялся.

— О, масса всего! Например, я, по-видимому, не способен удержать женщину.

В его голосе не слышалось жалости к себе, скорее в нем сквозила самоирония.

— Вот уж неправда! — возразила Мелани. Почти совсем стемнело, поэтому она не могла разглядеть выражение глаз Деймона. — Элен всегда отличалась непостоянством.

— Да. Когда мы познакомились, она была с другим мужчиной.

— Знаешь, Элен рассказывала, что ее приятель напился и стал ей угрожать, и тут появился ты. То, как ты управился с ситуацией, произвело на нее огромное впечатление. Она была тебе очень благодарна... и, может быть, по ошибке приняла благодарность за любовь.

— Возможно, ты права, — согласился Деймон и, помолчав, спросил: — А ты, Мелани? Ты отличаешься постоянством?

— Наверное. — Мелани была уверена, что уж ей-то не составило бы труда хранить верность брачным обетам, которыми она обменялась бы с Саймоном. — Я верю в преданность одному человеку и думаю, что обещания нужно выполнять.

— Даже если этот человек нарушает свои, и не отвечает тебе такой же преданностью?

— По-моему, любовь невозможно включать и выключать когда захочется, как лампочку.

— Однако порой она может иссякнуть и угаснуть без подпитки, как костер без свежих дров.

— Да, наверное, так бывает.

— Но не с тобой?

— Надеюсь, что не со мной.

Некоторое время Деймон молчал, потом спросил:

— Ты говорила, что не допустишь, чтобы Саймон разрушил тебе всю жизнь.

— Я и сейчас так думаю. Я переживу то, что произошло, перешагну через прошлое и пойду дальше. В свое время. — Мелани хотелось задать Деймону один вопрос, но она колебалась. Потом, придя к выводу, что разговор и так уже принял достаточно личный оборот, она все-таки решилась: — Элен первая женщина, которая тебя бросила?

— Я никогда раньше не был помолвлен и никому не делал предложение.

Почему же именно Элен? Она никогда не выходила из себя, всегда старалась видеть в людях хорошее. Временами подруга казалась Мелани слишком доверчивой, слишком щедрой на чувства, вот почему ее романы никогда не длились долго.