Читать книгу "Ладья света - Дмитрий Емец"

— Ты меня еще не полюбила? — спросил Корнелий.

— Чего?!

— Ну за те пять минут, что меня не было? Вдруг ты осознала, что без меня плохо, и успела меня полюбить?

— Я успела от тебя отдохнуть, — сказала Варвара.

— Фу! И это говорит девушка! Слабое создание! Лет двести назад было проще. Понравится молодому человеку красна девица — он сразу к ней: «Девица, дай водицы испить!» Она сразу за ведро: «Пей, добрый молодец!» — «Коня напои! Баньку истопи!»

Она все делает. Молодой человек видит, что она, в принципе, ничего, не препирается по пустякам, и предлагает: «Выходи за меня, девица красная!»

Варвара поскребла пальцем щеку:

— Чо? Прям вот так вот сразу и женятся?

— Ну, не сразу. От девушки зависит. Но основных вариантов три: «Уйди, постылый, кочергой дам!», «Стань героем! Победи Кощея!» или «Поговори с маман! Оне-с на грядках пропалывают капусту-с!»

— Стань героем! Победи Лигула! — сказала Варвара.

Корнелий с сомнением покосился на свой бицепс, мало приспособленный для крупных побед.

— Ну и на том спасибо! — кисло отозвался он.

— На чем спасибо?

— Что не «кочергой дам» — и то хорошо!

Некоторое время Корнелий провел в кресле безо всякого дела, наблюдая, как Варвара играет с Добряком. Игры эти были с точки зрения света довольно проблемными и не совсем здоровыми. Варвара заваливала Добряка на спину и душила его двумя руками. Добряк рычал, бил ее лапами и, скашивая морду, пытался ухватить ее руки зубами. В момент, когда обе цели были почти достигнуты, то есть Добряк окончательно придушен, а Варвара загрызена, оба отпустили друг друга и преспокойно разошлись в разные стороны.

Эйдос Варвары, несколько оживившийся в процессе барахтанья, вновь померк.

Корнелий достал из-под кресла свою почтальонскую сумку и стал проглядывать свитки, которые ему предстояло разнести сегодня. Ну или вчера, или на минувшей неделе, или в прошлом году. В сумке Корнелия, расширенной пятым измерением, был такой бардак, что однажды, надеясь навести в ней порядок, связной света запустил внутрь целую армию гномиков. Гномики потом показывали ему карту со множеством пещер, под завязку забитых почтой.

После непродолжительных поисков Корнелий выудил из сумки газету «Вестник Эдема», которую еще утром должен был доставить двум златокрылым, патрулировавшим небо в районе Стромынки, и стал ее читать. В конце концов, чужие газеты — это же не чужие письма? Газета некоторое время упрямилась, обращая внимание Корнелия на то, что предназначена совсем не для нее, но потом успокоилась и показала новости.

Главная новость была уже на первой странице. Настоящая сенсация! Буквы, сообщавшие о ней, были размером с ладонь. Они выпрыгивали из газеты и зависали в воздухе.

— Ну дела! — закричал Корнелий, подбегая с газетой к Варваре. — Лигул перекраивает историю, как пальто! Вот смотри: был в войну эпизод! Не такой, как двадцать восемь героев-панфиловцев, более скромный. Но тоже в Подмосковье, тоже осенью 1941-го. Есть такая речка — Жабенка. На ней три человека уничтожили два немецких танка и сами погибли.

— И? — без особого интереса отозвалась Варвара.

— И отдел Лигула, есть такой отдел по фальсификации истории, теперь пытается все испортить!

— Как?

— Мрак подделал приказ о переводе одного из этих троих в другую часть. Этот приказ они смогли переправить в прошлое, и парня действительно перевели в другую часть до боя. Тот бой он пережил и погиб уже в сорок четвертом.

— А эпизод с танками?

— Сгладился. Исчез из всех архивов, из газет, отовсюду. Нет его больше.

— Почему?

— Откуда я знаю? Может, оставшиеся бойцы уничтожили не два танка, а один, а это уже не тема для статьи? Ну подбили где-то танк и подбили. В общем, из-за отсутствия одного бойца все пошло криво. — Корнелий увидел, что в горячности комкает газету, и, поспешно расправив ее, спрятал в сумку. Златокрылые — народ суровый. Терпеть не могут мятых газет.

Варвара пальцем качнула свисавшую на проводе лампочку. Выражение ее лица было трудноопределимо. Корнелий испытал острую досаду, что она отнеслась к изменению истории так равнодушно. Женщина — что с нее взять? Из ребра сделана, а в ребре, как подтвердит любой доктор, нет даже костного мозга!

— Кстати, Варя, когда День Победы? — спросил он будто вскользь.

— Дядю своего проверь! — огрызнулась Варвара. — Это даже дети знают! Десятого мая!

— Никакого не десятого! Девятого! — торжествуя, воскликнул Корнелий.

Варвара молча взяла его за волосы и развернула лицом к стене, на которой висел календарь:

— Красный кружок видишь? Десятого мая День Победы! А девятого — обычный непраздничный день!

— Это сейчас так! А раньше было девятого!!! Маленькое событие изменило историю!

Варвара нахмурилась:

— Из-за одного несчастного танка, что ли?

— История — как колесики в часах: одно событие сдвигает другое. Уверен. Лигул знал, какой пункт самый уязвимый.

Варвара остановила качающуюся лампочку и подула на пальцы. Лампочка была горячей.

— Жаль, в прошлое нельзя попасть! — сказала она с таким же рассеянным выражением лица.

Связной света подышал на очки и протер их майкой. Потом опустился в кресло и закинул ногу на ногy. Он обожал рассеивать ошибочные заблуждения. Недаром Эссиорх дразнил его Знайкой.

— Конечно, нельзя! — признал он. — Это нереально! Хотя чисто теоретически, если бы кто-то взял крылья одного из светлых стражей и, допустим, сломал их, одновременно представив, куда он хочет перенестись, то вполне возможно, что высвободившаяся энергия… Шанс, конечно, небольшой, но…

Варвара наклонилась и ласково потрепала Добряка по загривку. Тот удивленно вскинул морду, потому что чаще всего игры его хозяйки были грубого, хватай-заваливающего свойства. Сейчас же Варвара гладила собаку долго, очень долго. Присела и своим носом водилa по холодному носу пса. Добряк даже вопросительно заскулил, не понимая, как к этому относиться. Попытался прихватить ее руку зубами, но она не отозвалась на приглашение к более конкретной игре.

Затем Варвара выпрямилась и подошла к Корнелию. В глазах у нее была мука.

— Скажи мне что-нибудь! — попросила она.

— Ку-ку! Бе-бе-бе! — легкомысленно отозвался Корнелий.

— Спасибо. Я запомню твой голос таким.

Варвара рассеянно кивнула каким-то своим думам, явно не имевшим отношения к переписыванию истории, мило улыбнулась Корнелию и, зачем-то наклонившись, двумя руками взялась за ножки его кресла.

— Эй! Что ты делаешь? — крикнул Корнелий, но было уже поздно.

Варвара резко дернула ножки на себя, и Корнелий вместе с шатким блоком из трех кресел оказался на полу. В следующую секунду выхваченный тесак перерезал кожаный шнурок, на котором висели крылья Корнелия.