Читать книгу "Смертники - Анатолий Гончар"

– Да понял я, понял! – заверил наконец-то оторвавшийся от пулемета Юдин. – Ленту я добивал! – Тут же, уже заряжая новую, воскликнул: – Я им, сукам! – Раздался щелчок металла, шуршащее скольжение затвора, и, разрывая сошками податливую землю, Илья пополз в указанном направлении.

– Гаврилюк! – рявкнул Кудинов, и тут же почти из-за его спины послышался хриплый голос:

– Здесь.

– По моей команде. Прикрываешь, понял? И за мной следом, двигаешься?

– Прикрываю, понял! – Гаврилюк крутанулся в сторону, затем прополз метр вперед и, высунув ствол из-за дерева, выстрелил по мелькнувшей за кустами неясной фигуре.

Через пару десятков секунд на правом фланге яростно заработали пулеметы.

– Вперед! – со всей глотки заорал в микрофон Кудинов и, стреляя на ходу, бросился в направлении вражеских окопов.

Огневой натиск ошеломил не ожидавших подобной прыти моджахедов, считавших, что русские уже ушли в глухую, гибельную для них оборону. Они на какое-то время прекратили стрельбу, а когда опомнились, было уже поздно – ломая вставшие на пути ветки, Кудинов и появившийся чуть с другого направления Баранов длинными, идущими друг другу навстречу очередями свалили находившихся в окопах бандитов, а затем струи пуль сошлись на фигуре последнего из оставшихся в живых «чеха». Тот еще сипел и исходил пузырившейся на губах кровью, а Кудинов уже не обращал на него внимания. Сейчас первым делом следовало… Что именно следовало, он не успел додумать – слева послышался топот ног. Аркадий дернулся и начал разворачиваться, но разумом уже понимал, что безнадежно опаздывает…

Старший прапорщик Ефимов

Вбежав в росший близ самой опушки кустарник, Сергей добил скрючившегося на земле и стонущего от боли боевика – Махамеда Ахмадова. Затем, пригнувшись как можно ниже, устремился дальше, но теперь он забирал чуть левее, двигаясь таким образом, чтобы по собственным расчетам выйти в спину боевикам, все еще остающимся в этой линии окопов.

– Лишь бы получилось, лишь бы получилось! – как заклинание твердил Ефимов, глядя только вперед и почти не обращая внимания на проносящиеся над головой пули.

Осталось совсем немного. Старшему прапорщику казалось, что почти все, что он уже видит смутные очертания приподнявшейся над бруствером фигуры бандита, когда услышал нарастающий вал выстрелов… А может, он вначале всей кожей ощутил град засвистевших вокруг пуль? Почувствовал холодную оторопь проносящейся рядом смерти и под ее напором был вынужден кулем рухнуть на землю?

Только теперь, лежа на влажной, покрытой желтеющими листьями почве, Сергей сообразил, что забыл предупредить о своем маневре бойцов группы. И он чуть было не поплатился за эту забывчивость – пули летели со стороны своих. Даже на какой-то миг создалось впечатление, что стреляли именно по нему.

«Меня заметили и чуть не убили свои же, охренеть!» – Подумав так, Сергей тут же осекся – видеть его фигуру, отделенную от занимаемых группой позиций кустарниками, разведчики не могли. Следовательно, и огонь велся не по его фигуре. Но столь яростная стрельба… это могло означать… Да, это могло означать только одно… Сергей потянулся к радиостанции и вдруг понял, что уже давно не слышит привычного шипения эфира. Идущий к наушникам провод оказался срезан начисто…

Муса Мачигоев

Муса нервничал, и не потому, что боялся время от времени летящих в его сторону шальных пуль, а оттого, что никак не мог решиться применить оружие. Его верный, готовый к бою «РПГ-7» лежал рядом, а он, Муса, пребывал в раздумьях. В том, что он сумеет положить выстрел в пятачок, Мачигоев не сомневался. Вот только не всегда взрыв происходил в месте падения. Иногда выстрел рикошетил от почвы и взрывался чуть в стороне или чуть дальше. Чуть дальше и чуть в стороне – это как раз на позициях, занимаемых его братьями-моджахедами.

Между тем там, в эпицентре боя, происходило что-то странное. Боевики во главе с Махамедом Ахмадовым вместо того, чтобы задавить и добить угодившего в засаду противника, похоже, постепенно упускали инициативу из рук. Когда же со стороны спецов резко усилился огневой натиск, Муса понял – медлить больше нельзя. Будь что будет. Он выскочил из-за прикрытия деревьев, взял в оружие и, встав на правое колено, привычно взгромоздил гранатомет на плечо…

Рядовой Олег Тушин

Оставшийся в одиночестве пулеметчик прилип к своему «ПКМу», сквозь прорезь прицела всматриваясь в противоположную, северо-западную сторону лесной полосы. Мелькавшие фигуры он игнорировал, согласно приказу командира не желая выдавать своего присутствия. Но это длилось едва ли десяток секунд. Вскоре чуть выше мушки поползла согнутая фигура бегущего бандита. Олег быстро прицелился, нажал спусковой крючок, короткой очередью срезал его и, сместившись чуть левее, снова застыл в ожидании. На грохот выстрелов собственного пулемета голова отозвалась саднящей болью. Но Тушин почти не обращал на это внимания. Его радовало то, что в суете боя боевики, похоже, не заметили его стрельбы.

На этот раз ждать пришлось чуть дольше. Справа, там, где сейчас находилась основная часть группы, внезапно резко возросла огневая активность. Судя по всему, открыв кинжальный огонь, разведчики собирались предпринять какие-то действия.

Олег слегка отвлекся, соображая, что же это могло быть, и едва не прозевал внезапно появившуюся на горизонте цель: выбежавший на открытый участок боевик резво вскидывал на плечо трубу многоразового гранатомета. Но ему не повезло – он еще только целился, когда Тушин резко сместил ствол пулемета и надавил спуск. Фигура с гранатометом дернулась и, завопив от боли и страха, повалилась набок. Еще одна прицельная очередь легла рядом, пробив и трубу гранатомета, и шею сразу же затихшего Мачигоева.

Ибрагим Келоев

Перестрелка в тылу все усиливалась, и Ибрагим слегка нервничал. Он хоть и оставил там весь отряд Ахмадова, хоть и оборудовал там же многочисленные окопы, но все равно предполагал, что русские зайдут не оттуда, а с этой, более удобной для налета северо-восточной стороны.

«Наверное, спецы выслали разведдозор, – гадал старший Келоев, вслушиваясь в доносящиеся до его ушей звуки. – Но ничего-ничего, еще пара минут, и все будет кончено. Вот только где основная часть русской разведывательной группы? Наверное, скоро подтянется, не бросят же они подыхать своих товарищей?! Подтянется – и попадет в стальные клещи моих моджахедов и обо мне вскоре заговорит весь мир!» Вот только пока русской группы на горизонте не было, и Ибрагим продолжал вслушиваться и думать.

Время шло, но засевшие у опушки леса спецназовцы ни в какую не желали погибать или сдаваться. Старший Келоев испытывал недоумение. Он действительно не понимал, что происходит. Почему перестрелка длится столь долго? Даже если в тыл действительно вышла вся спецназовская группа, то с ней все равно давно пора покончить. Но бой продолжался, и Ибрагим, не выдержав, поднес к губам микрофон «Кенвуда»: