Читать книгу "Крестом и стволом - Михаил Серегин"

– Найду! – кивнул отец Василий. – Но ты же ранен.

– Я все равно завтра сваливать собирался. Ты на машине?

Дверь в палату приоткрылась, и в щель просунулось полное, испуганное лицо медсестры.

– Извините… вам…

– Выйдите, пожалуйста, – жестко распорядился Коробейник, и медсестра снова исчезла.

– Так ты на машине? – повторил вопрос Коробейник, сползая с кровати. – Помоги встать.

– Конечно, – ответил отец Василий. – Что ты собираешься делать?

– Кто тебе звонил, знаешь?

– Батон и Рваный.

– А-а, – протянул Коробейник. – Туляки. Хорошо на оружии поднялись. Но этих ты не бойся, это – шушера, главные пауки пока еще не светились.

– Что делать думаешь? – повторил свой главный вопрос священник.

– Ну уж Бухгалтера точно не отдам. Он мне и самому нужен.

– А как же тогда? – не понял священник.

– Сегодня я – Бухгалтер, – усмехнулся Коробейник. – Пойдет? – И, поймав недоуменный взгляд друга, добавил: – Ты не боись, они его в лицо не видели, это я тебе говорю, а я в тему хорошо въехал, секу, почем опиум для народа. Пошли. Кстати, об опиуме. У тебя обезболивающие дома есть?

* * *

Они прошли мимо сторожевого поста дежурной медсестры, обнявшись, как родные. Бедная женщина попыталась что-то сказать, но натолкнулась на необычайно жесткий взгляд Коробейника и впервые, наверное, в своей жизни промолчала.

– Как ты собираешься это провернуть? – спросил отец Василий, чувствуя в груди почти забытую дрожь особого возбуждения. – Почем знаешь, что им нужно от Бухгалтера?

– А чего тут знать? Бабки им нужны.

– И что?

– Ты, я вижу, Мишаня, на своей цивильной службе совсем размяк, – кривясь от боли, засмеялся Коробейник. – Небось и пузо уже отпустил? Отпустил?! Признавайся!

– Подожди смеяться, Санек, я ведь серьезно спрашиваю.

– Война план покажет, – уже серьезнее ответил Коробейник. – Задача у нас простая – быстро прийти, забрать твою супругу целой и невредимой и тихо уйти. Так?

– В общем, так.

– Не в общем, Мишаня, не в общем. Только так!

Они подошли к машине отца Василия.

– Главное, Миша, вот что, – совсем уже серьезно сказал Коробейник. – Я, как видишь, немного не в форме. Поэтому клешнями махать придется тебе. И ты, родимый, уж постарайся, не подведи меня, старика. А про принципы свои новые, – продолжил он, садясь в машину, – ты на время забудь. Не та ситуация, чтобы отморозков жалеть.

Отец Василий вздохнул – Санька попал в самую точку.

– И нечего мне вздыхать! – резко и как-то зло одернул его Коробейник. – Как там у вас говорится? «Блажен, кто положит жизнь за други своя». Верно?

– Верно, – священник завел машину и тронулся с места.

– Вот так и держать!

* * *

Отец Василий быстро заехал в аптеку, приобрел хаотичный на первый взгляд набор лекарств и подъехал к дому еще до того, как село солнце. Санька тут же составил себе и принял внутрь адскую смесь и принялся разбирать поповский гардероб, пытаясь подобрать что-то отвечающее представлениям стандартного бандита о Бухгалтере.

– Нет, не тот у тебя прикид, Мишаня, – вздыхал он. – Не тот. Ну да ладно, не умом, так нахрапом возьмем! Будем считать, что ты меня застал врасплох, в домашнем… Так, а вот эта кофточка пойдет.

– Она женская, – предупредил отец Василий.

– Тем лучше, – усмехнулся Коробейник. – Если заметят, пару секунд они на этом точно потеряют. Оружия у тебя в доме, разумеется, нет?

– Разумеется.

– Тогда заедем в одно место.

Отец Василий тревожно поглядывал на часы, но, когда они собрались, до одиннадцати оставалось еще двадцать минут.

– Все, – махнул рукой Коробейник. – Теперь за стволами. Некогда сопли жевать.

Они быстро смотались в лесок на той стороне Усть-Кудеяра, и Санька надолго исчез в одному ему известных кустах, а отец Василий сидел в машине и думал. То, что Коробейник прямо участвует в бандитских делах, он видел, и он не мог его за это винить. Такова специфика их прежней работы, как никакая другая связанной с насилием. Многие из них кончили этим. И все-таки где-то внутри он слабо надеялся, что все не так, что Санька выполняет какое-то суперсекретное задание и на самом деле он свой. И тут же одергивал себя, слишком сладенькой и слюнявой была бы такая сказочка для взрослых. Одно он видел ясно и отчетливо: Санька остался его другом. Чем бы он там ни занимался.

Когда Санька вышел из лесочка, он тащил с собой небольшой, но увесистый чемодан. Попросил священника открыть багажник и аккуратно уложил свою ручную кладь. Но отец Василий видел, что Санька словно отяжелел.

– Уже экипировался? – спросил он.

– А как же! – Коробейник сел на пассажирское сиденье. – Погнали!

* * *

Ровно в одиннадцать они остановились на указанной Батоном стоянке. Вокруг не было ни единой машины, и отец Василий ощутил смутную тоску, словно он бездарно опоздал, и на этот раз уже навсегда. Но прошло не более минуты, и в лесочке через дорогу зажглись фары. Они мигнули раз, другой, священник стронул «жигуля» с места, аккуратно проехал совсем немного и встал прямо напротив спрятанной в лесу машины.

– Ну что, Мишаня, пошли, – толкнул его в плечо Коробейник, и они вышли. – Смотри, базар держать буду я. Ты подпряжешься только в последний момент. Заметано?

– Да.

Они прошли и встали прямо перед фарами, демонстрируя свои лица. Отец Василий слегка поддерживал Коробейника под локоток, а Санька шел тяжело, вразвалку, изображая из себя немного избалованного жизнью, лишь случайно вляпавшегося в историю человека.

– Стоять! – приказали из темноты, и они встали.

– Кто Бухгалтер?

– А ты, что ли, не видишь? – раздраженно отреагировал Санька. – Я что, на попа похож?

– Садись в машину.

– Не пойдет, – покачал головой Санька. – Я этому, – кивнул он на священника, – обещал, а я за свои слова ответ всегда держал.

– Сначала мы с тобой перетолкуем, а уж потом посмотрим, что с этим делать.

– Идем перетолкуем, – вышел из света фар и сразу же пропал в темноте Санька. – Ну, иди сюда, я жду.

У машины явно наступило замешательство, но потом один все-таки отделился и шагнул туда, где должен был стоять Коробейник. Минуты две ничего не было ни видно, ни слышно, но потом оба появились у машины, а еще через минуту Санька махнул священнику рукой:

– Иди сюда, поп.

Отец Василий подошел. У машины стояли трое незнакомых мужиков, но ни Батона, ни Рваного среди них не было.