Читать книгу "Та самая Татьяна - Анна и Сергей Литвиновы"

Да и вообще не верили местные, что она учиться приехала. Каждый раз одно и то же: стоило в какой-нибудь деревеньке поселиться (естественно, не в гостинице, а в скромной комнате или бунгало), тут же мчались гонцы. Предлагали «травку», секс, замуж, диски с мантрами, бижутерию. И сразу настораживались, когда она начинала расспрашивать их об аюрведе.

Но все же потихоньку, превозмогая слезы, непонимание, кишечные расстройства, Влада вливалась в местную жизнь, обрастала знакомыми, начинала понимать, куда ей двигаться дальше.

В Индии она многое узнала о широдхаре[5]и прочих аюрведических ритуалах, изучила основы йоги, в Таиланде – освоила тайский массаж, и теперь грезила новой идеей: побывать в Тибете. Влада уже не раз слышала о травах, что растут в условиях высокогорья и обладают исключительной целительной силой. К тому же – в один голос утверждали все ее новые знакомые – любой, кто мнит себя целителем, лекарем, просто обязан побывать у Кайласа. Совершить священный обход вокруг горы (он назывался корой). Предаться медитации у ее подножия, получить благословление на целительство у какого-нибудь просветленного монаха.

Проблема одна – добраться. Мало, что китайская виза нужна, еще и специальные разрешения требовались – так называемые пермиты.

Однако Влада провела в Азии уже год и знала: большинство запретов здесь легко обходятся. Или выкупаются. Задешево, если платить не в казну, а в карман конкретного чиновника.

Визу в Китай она получила. До крошечного и грязного поселка Дарчен в Тибете, откуда начинались восхождения на Кайлас, добралась на рейсовых автобусах. И безо всяких пермитов. Едва показывался очередной чек-пойнт (что-то вроде нашего поста ГАИ), заботливые тибетцы-пассажиры дружно махали девушке: «Прячься!» И она затаивалась меж пестрых баулов и одеял.

В самом Дарчене, правда, пришлось выйти из тени и раскошелиться – иностранцы здесь все на учете, имеют право передвигаться лишь группами, в сопровождении надсмотрщика-китайца. Впрочем, чиновник, что принял у Влады деньги, ничего подобного от нее не требовал. Всего лишь велел светлые волосы прикрывать платочком и по улице особо не болтаться.

Влада здесь задерживаться и не собиралась: убогий поселок навевал тоску. Поскорее бы выполнить обязательную программу, посетить Кайлас – и прочь!

Однако возникла проблема: чувствовала себя Влада совершенно ужасно. Дико болела голова, в глазах двоилось, каждый шаг давался с трудом.

Диагноз себе Влада (пусть молодой, но доктор!) поставила легко: начальная стадия горной болезни. Дарчен находился на высоте серьезной: четыре тысячи шестьсот метров над уровнем моря. По-хорошему, нужно было туда ползти дней десять, прибавляя в день полкилометра высоты от силы, но она на автобусе за двое суток добралась. Вот и получила.

Что ж, придется ей покуда выше не лезть, а сидеть, акклиматизироваться.

Влада сняла комнатушку в дешевом гестхаузе и приступила к самореанимации. Чтоб победить недомогание, если верить учебникам, требовалось много пить, обязательно ходить пешком и, главное, просто выждать. Однако минуло три дня, а ей становилось только хуже. Есть она не могла совершенно, от воды тошнило. Каждый шаг отдавался дикой головной болью, если пыталась уснуть – уже через полчаса просыпалась от холода или от страха. Влада даже рискнула и приобрела у местного торговца подозрительного вида таблетки, якобы от mountain sickness[6], но толку от них не оказалось никакого.

Ей впервые за весь год, что провела вдали от дома, стало страшно. Не хватало еще умереть здесь, на чужбине, в грязной комнатенке, без электричества! Причем умереть из-за собственного упрямства. Ведь лекарство от недомогания – простейшее. Садись на автобус и вниз, прочь из неприветливых, диких мест. Уже тысячах на трех и мигрень, и слабость, и бессонница бесследно исчезнут.

Но Влада не просто всегда искала в жизни свой путь — ей, ангелочку, ничего легко не давалась. Она чрезвычайно злилась, если кто или что угодно, люди или обстоятельства, пытались ей помешать. Потому упрямо сидела и ждала, покуда противная горняшка ее отпустит.

Заняться в Дарчене оказалось совершенно нечем. Читать? Ни книг, ни света не было. Гулять? Ноги подкашиваются. Отсыпаться впрок? Но, увы, один из первейших симптомов пресловутой горной болезни – стойкая бессонница.

А еще Владе дико, совершенно маниакально хотелось фруктов. Элементарного яблочка. Банан, кокос, сливу, что угодно. Но тут, в высокогорном поселке, с едой совсем оказалось сложно. В единственном ресторане меню занимало несколько строк: тибетские пельмени «мо-мо», мясо яка с рисом или оно же – с китайской лапшой. И «свити ти» – неприятный на вкус чай опять же с молоком яка. В магазине (тоже одном на весь поселок) можно было разжиться печеньем – упаковки неприятно раздуты, тут, на высоте, все вздувалось, включая бутылочки с шампунем. А за остальными изысками – пожалуйте на равнину.

«Я как в тюрьме здесь, – страдала Влада, – грязный домик, скудная пища, полное одиночество…»

Но все ж она не сдавалась. Продолжала верить в свой особенный путь.

И он перед нею открылся.

Вот где обычные девчонки знакомятся с Принцами? Очень банально: на дискотеке, в библиотеке, в спортивном клубе… А Влада со своим столкнулась у колодца. (Воды для умывания в Дарчене больше раздобыть было негде.)

Выглядел Принц устрашающе. Молодой парень, но одет в старушечью одежду. Мешковатое пальто, на плечах шаль. Лицо обмотано платком на манер ковбоев, только жгуче-черные глаза сверкают.

– Таши деле, – опасливо поздоровалась с незнакомцем Влада.

А тот отозвался на приличном английском:

– Привет! Как дела? Рад познакомиться! Меня зовут Цирин.

– Я тоже рада тебя видеть, – превозмогая головную боль, пробормотала девушка.

Она была уверена: на сем разговор и закончится. С приходом в Тибет китайцев в здешних школах стали изучать английский язык. Но все образование у местных заканчивалось десятком-другим простейших слов.

Однако юноша совершенно неожиданно для нее вдруг изрек:

– У тебя такие голубые глаза… как небо над Кайласом.

– Что ты сказал? – изумилась она.

Парень, продолжая ее разглядывать, вслух комментировал:

– И волосы светлые, и кожа – белая, словно мрамор. Совершенное божье творение!

– Ты откуда такой взялся, поэт? – усмехнулась Влада.

– Из Дарчена, – вздохнул он. – Но я обязательно отсюда уеду. Стану как Норгей Тенцинг.

– Это еще кто такой?

– Неужели не знаешь? Шерп, самый известный в мире. Всего лишь тащил своему клиенту рюкзак. Но прославился на весь мир! На Эверест-то они оба залезли! Самыми первыми!