Читать книгу "Перевал Дятлова, или Тайна девяти - Анна Матвеева"

И наконец, примерно в полутора километрах от палатки под кедром были найдены (еще раньше) тела Кривонищенко и Дорошенко, лежащие рядом на тонком слое лапника.

Понятно, предыдущая страница ксерокопии была про Слободина и содержала, по видимости, общие сведения. Черные полосы от ксерокса затрудняли чтение.

...

…большинство сухих ветвей на высоту до 5 м.

Кроме того, сторона кедра, обращенная в сторону склона, на котором стояла палатка, была очищена от ветвей на высоте 4–5 метров. Но эти сырые ветви не были использованы и частично валялись на земле, частично повисли на нижних ветвях кедра. Было похоже, что люди сделали нечто наподобие окна, чтобы можно было с высоты осмотреть ту сторону, откуда они пришли и где находилась их палатка.

Ничего себе!

...

Объем проделанной около кедра работы, а также наличие многих вещей, которые заведомо не могли принадлежать двум найденным товарищам, говорит о том, что у костра собралась большая часть, если не вся группа, которая, сделав костер, оставила часть людей у него. Часть решила вернуться назад, чтобы отыскать палатку и принести теплые вещи и снаряжение, а оставшиеся товарищи занялись изготовлением чего-то наподобие норы, где был использован заготовленный лапник, чтобы переждать непогоду и дождаться рассвета.

Непонятным является вопрос о том, почему были раздеты Кривонищенко и Дорошенко, ибо в зимних походах, да еще в условиях холодной ночевки, не принято раздеваться до такой степени. Возможно, что несчастье произошло в момент переодевания. То, что туристы могли растерять одежду во время бега или ходьбы, мало реально.

Надо отметить, что все найденные еще в первый <…> товарищи

(некоторые слова мне приходилось угадывать по смыслу, ксерокс отъел чуть-чуть от каждой строчки)

...

лежали строгло на одной линии, проведенной от кедра к палатке. В тот же день группами манси и прибывшими группами туристов методом свободного поиска были обследованы районы у кедра и даже <…> за оврагом, русло четвертого истока Лозьвы на 0,5 км и все наиболее вероятные места гибели по ручью. Были осмотрены подходы к перевалу между выс. «880» и гребешком. Больше никаких признаков группы не обнаружено. Проводники Моисеев и Мостовой обошли весь этот район с собаками, но поиск тоже не имел успеха. <…> часов вечера вышли к перевалу, где было оставлено снаряжение, там узнали, что <…> намечено разбить

(лагерь?)

...

не в долине Лозьвы, а в верховьях Ауспии, в пользу этого факта приводился целый ряд доводов, самый убедительный из которых сводился <…> не наделать в Лозьве лишних следов и не помешать работать собакам.

Компьютер издал звук, похожий на мурчанье Шумахера, и вскоре создал новый файл.

Имя его не было оригинальным – dyatlov.doc .

Впрочем, и с названием романа я сильно не мудрила, пальцы набрали его за секунду:

...

ПЕРЕВАЛ ДЯТЛОВА

Слова прыгали одно за другим, в общем, в себя я вернулась через полтора часа, и оценить написанное времени уже не было: его хватило только на то, чтобы принять душ и очень быстро одеться. Вот тебе и следующая неделя! Не глядя вытащила из шкафа какую-то кофточку, надела брюки и вылетела за дверь, на ходу запихивая в сумку блокнот с диктофоном.

Черная «девятка» стояла возле моего подъезда.

И только плюхнувшись на место рядом с Вадиком, я вспомнила, что так и не открыла его подарок.

16.

– Тебе понравилось? – спросил он через двадцать минут, когда мы уже выехали из Екатеринбурга.

– Еще не успела посмотреть, – честно сказала я. – Заработалась.

Вадик достал сигарету и закурил.

– Так и не начала курить?

– Нет.

– Молодец.

Дорога была узкая, многоповоротная, и даже такому раллисту, как Вадик, приходилось на нее поглядывать. На железнодорожном переезде толстая тетка опустила шлагбаум.

– Какой адрес в Березовском? – официально спросил Вадик. Надулся из-за подарка.

Еще через полчаса мы подъехали к дому, где жили Дубинины.

Тут мне пришлось попотеть, зазывая Вадика пойти вместе со мной. Он упирался так, словно от этого зависела вся его дальнейшая судьба.

– Если ты не пойдешь, рассчитывать тебе не на что! – выпалила я последний аргумент, и он сработал.

Интересно, неужели Вадик думал, что я оставлю его на несколько часов в холодной машине?..

Игоря Александровича Дубинина не было дома. Нам открыла его дочь – высокая и очень красивая девушка.

– Папа ушел вас встречать!

Опоздали мы прилично.

– Проходите.

Мы зашли в дом. Чисто, уютно, мне даже захотелось представить, что я в гостях у родственников и могу здесь раскинуться на несколько дней. Именно такие чувства вызвал у меня дом и все его обитатели.

Вскоре вернулся Игорь Александрович.

– Думал, вы не можете найти, – сказал он.

Я невежливо разглядывала Дубинина. Он чем-то смутно напоминал моего отца – не чертами лица, а каким-то общим рисунком личности. Те же мягкая ирония и нежность в глазах, когда он обращался к дочери, та же уверенность в себе – и мучительная при том в себе неуверенность, вечный признак человека интеллигентного.

– Начнем сразу? – спросила я.

– Распоряжайтесь.

Я включила диктофон.

17.

Я : Как вы узнали о гибели сестры?

Дубинин : За два дня до Люсиного похода мы переехали в новую квартиру, на Декабристов. У меня как раз были последние экзамены в горно-металлургическом техникуме. Мы с приятелями после успешной сессии взяли путевку в Коуровку и тоже отправились в поход. Кстати, я себя туристом не считал – просто увлекался этим занятием, а вот Люся была профессиональной туристкой. Она без конца сдавала какие-то категории, причем там были значительные спортивные нагрузки. Помню, ей никак не удавалось сделать нужное число «пистолетиков» – приседаний на одной ноге.

Когда мы вернулись из похода, я отправился на преддипломную практику в Лениногорск. Там устроился подрабатывать, получал неплохие по тем временам деньги. В общем, до самой весны был далеко от дома и думал, что Люся уже вернулась.

Я : Вам не сообщили о том, что случилось?!

Дубинин : У нас в семье как-то не было принято писать письма. И до сих пор, кстати, я предпочитаю телефон. Созванивались мы, конечно, регулярно, но родители ни словом не проговаривались – Люсю ведь нашли только в мае, так что еще была жива надежда. Не хотели меня пугать, срывать с места. Хотя я чувствовал: они что-то скрывают. Спрашиваю – «Как у вас дела?» – «Хорошо, – говорят, – вот телевизор купили. “Знамя-58”». А голос у мамы грустный-грустный.