Читать книгу "Завоеванная любовь - Аманда Маккейб"

Она взглянула на небо, где слабо светилось несколько звездочек, ей вдруг захотелось полететь, подняться над лугом, над городом, взглянуть на землю с высоты. Она обернулась на листы неоконченной пьесы, подумав, что сама сейчас напоминает Изабеллу, запертую в высокой башне. И, как ее героиня, учится с каждым днем, узнавая жизнь. Тоненький плач послышался сверху, Психея требовала внимания.

Понимаю тебя, Психея.

Она задернула плотно шторы и взглянула на миг на улицу внизу, где уловила какое-то движение. Она вгляделась — высокая, закутанная в плащ фигура удалялась прочь.

Когда человек поворачивал за угол, в лунном свете она узнала Марко — ни у кого в Бате не могло быть такого флорентийского профиля.

Ей захотелось окликнуть, вернуть его, она уже открыла рот, чтобы позвать, но он растворился в ночи.

Это было игрой ее воображения? Нет, он стоял здесь, под окном. Хотел быть с ней. Она вдруг приняла решение, и ничто теперь не свернет ее с пути.

Глава 16

Спрятавшись за оградой, Талия наблюдала за черным ходом гостиницы. Зевающие слуги несколько минут назад вынесли мусор, но свет еще горел в нескольких маленьких окошках.

Ее подгоняло нетерпение, но она заставила себя ждать. В темной одежде, в бриджах, спрятав роскошные волосы под шапкой, она притаилась в тени. Не хватало еще, чтобы ее заметили и подняли шум. Ей и раньше приходилось проникать в чужое жилище тайно, например в дом Марко в Санта-Лючии, но не в гостиницу, где в любой момент кто-то может выйти или войти.

А если ее сведения неверны и она попадет не в ту комнату?

Ей вдруг захотелось убежать и вернуться домой. Но нет, все зашло слишком далеко. Марко никогда не расскажет ей всего и не позволит ей рисковать. Но она не даст ему ускользнуть из ее жизни.

Вот погасло последнее окно, и все стихло. Затаив дыхание, пригнувшись, она пробежала к входу. Легко справилась с замком с помощью проволоки — этому трюку ее научила Клио, и вскоре очутилась на кухне. Очаг был погашен, слуги разошлись по своим комнатам.

Чуть поскрипывал плиточный пол под ее легкими шагами. Она хорошо изучила план гостиницы и знала, как проникнуть в комнату Марко по черной лестнице. Но план и действительность не всегда совпадают.

Поднявшись по лестнице, заглянула в тускло освещенный узкий коридор. За некоторыми дверями слышались голоса, смех, иногда плач или любовные стоны. Вскоре она отыскала нужный номер.

Задержав дыхание, прильнула к двери и услышала глухие голоса — говорили на итальянском.

— Нам никогда не убедить в своей правоте остальных… — говорил Марко, можно было расслышать сердитые нотки в его голосе, — и насилие лишь отпугнет тех, кто нас поддерживает. Неужели ты не понимаешь?

— Я понимаю лишь то, что ты нас покидаешь, — ответил другой человек. — Ты — один из самых сильных товарищей.

— Я не покидаю вас, я работаю каждый день для общего дела. И что, по-твоему, я делаю в Бате, так далеко от дома? Серебро…

— Это серебро не принесет нам свободы! Времена поисков миновали.

— Но я не могу бросить начатое.

Послышался стук, как будто кулаком ударили по столу, так что зазвенела посуда. Талия задохнулась от волнения, вдруг услышав свое имя.

— Ты не можешь покинуть Бат из-за прелестной синьорины Чейз!

— Оставь ее в покое! — прорычал Марко. — Она не имеет к делу отношения.

— Кажется, имеет. Нам все известно о ее семье, о том, как они вмешиваются в дела, которые их не касаются, например в Санта-Лючии.

— Неправда. Они интересуются лишь предметами старины, как и все ученые.

— Они, как все остальные, интересуются тем, как их похитить. А теперь ты волочишься за этой puttana[8]…

Послышался шум падающего тела, и Талия поспешно отступила назад.

— Я сказал, что она не имеет к этому отношения. Но если ты осмелишься к ней приблизиться, берегись.

Дверь вдруг распахнулась, Талия едва успела отшатнуться в тень, когда из номеpa вылетел синьор де Лукка, его золотые кудри были взлохмачены, на щеке был виден свежий кровоподтек.

— Я не уеду отсюда, пока ты не опомнишься, Марко, и, если ты не с нами — ты наш враг.

— Я не враг вам. — Марко появился на пороге. — Но если ты приблизишься к кому-то из Чейзов, станешь моим врагом.

Бормоча ругательства, Доменико бросился прочь и скоро исчез, а Марко захлопнул дверь.

Она замерла в наступившей тишине. Что происходит? Она испытывала сильное волнение. Вот она — настоящая жизнь, полная приключений, и почему Клио отстранила ее от всего этого?

Она подошла к двери и тихо постучала.

Марко распахнул дверь:

— Доменико, я уже сказал…

Она проскользнула мимо него, прежде чем он успел опомниться, сняла шапку, и распущенные волосы упали на плечи.

— Талия, я опасался, что ты попытаешься. Ты слишком увлеклась театральными представлениями.

— Моя сестра тоже так считает. Это Доменико де Лукка выскочил отсюда? Чего он хотел?

— Лучше спросить — чего ты хочешь? Разве воспитанная английская леди может вести себя подобным образом?

Она прижалась спиной к двери, скрестив руки на груди.

— Вам наверняка известно, граф, что я не обычная английская леди.

— Я знаю это, Талия, но еще не понял, что тебя заставляет так поступать. Ты для меня — загадка.

— А ты — еще большая загадка для меня.

Он с невозмутимым видом стоял перед ней в тонкой рубашке, с развязанным галстуком, и волосы блестящей черной волной падали ему на лоб. Словно каждую ночь ему приходилось драться с товарищем, а потом обнаружить под своей дверью леди в бриджах.

Да, она понимала, что поступает неразумно. Но все отступало перед желанием его видеть, быть с ним. Даже несмотря на только что подслушанный разговор, подтверждающий, что граф втянут в опасную игру. Только бы почувствовать себя еще раз в его крепких объятиях, поцеловать ямочку на щеке.

— Я такая, какой создала меня природа. Если бы я сидела за вышиванием целыми днями, то пропустила бы самое интересное на свете. А так как мне никто не собирается ничего рассказывать — приходится самой все узнавать.

Он приподнял темную бровь:

— И что ты обнаружила сегодня ночью, mia?

— Ничего особенного. Пока.

Она сделала шаг ему навстречу, потом еще один и, наконец, взяла его руки в свои и крепко сжала. Мигающий свет свечи за спиной графа очерчивал его фигуру, он застыл, как будто ожидая, что она сделает дальше.

Она и сама не знала. Не была так уверена в себе, как хотела казаться. И действовала инстинктивно, как подсказывало сердце. Привстав на цыпочки, прижалась губами к его губам, потом мелкими поцелуями осыпала лицо, шею…