Читать книгу "Рыцарь теней - Роджер Желязны"

Мы вступили на лед и пошли, стараясь не падать Ветер здесьбыл еще сильнее. Впрочем, ледяная дорога скользила совсем не так сильно, какможно было подумать, глядя сверху: мелкая рябь создавала хоть какое-то трение.Воздух обжигал легкие Снег закручивался в могучие торнадо, которые исполинскимиволчками вращались у нас на пути. От дорог шел голубоватый свет, и снежинки надней тоже вспыхивали голубизной. Мы прошли с четверть мили, прежде чем вдольдороги вновь стали появляться призрачные видения. Сперва я сам, распростертый всвятилище на груде доспехов, затем Дейдра под фонарем — она смотрела на часы.

— Что это? — спросил Юрт, когда картинки мелькнулии исчезли.

— Я не знал, когда впервые увидел, и не знаю до сихпор, — ответил я — Когда наша гонка началась, я думал, что ты тоже из нихОни возникают и пропадают — по всей видимости, случайно. И я ума не приложузачем.

Следующей возникла гостиная. На столе стояла ваза с цветами.Людей в комнате не было. Потом гостиная исчезла..

Нет. Не совсем. Исчезла комната, но цветы остались, прямо нальду. Я остановился, потом ринулся к ним.

«Мерлин, я не знаю, стоит ли сходить с тропы.»

«Ко всем чертям,» — отвечал я, подбегая к несообразнойпестроте у подножия ледяной глыбы, напомнившей мне недавний Стоунхендж.

Их было много — розы всевозможных сортов и оттенков. Янагнулся и вынул одну. Она казалась почти серебристой.

— Что ты тут делаешь, мальчик? — донесся знакомыйголос.

Я тут же выпрямился. Высокий мужчина, выступивший из-заледяной глыбы, обращался не ко мне. Он с улыбкой кивал Юрту.

— Похоже, дурака валяю, — отвечал Юрт.

— А это, видимо, и есть дурак, — отвечалмужчина. — Сорвал чертов цветок. Серебряную розу Амбера… лорда Корвина, яполагаю. Здравствуй, Мерлин. Отца разыскиваешь?

Я отстегнул от подкладки плаща английскую булавку и прикололрозу на грудь. Говорящий был лорд Борель, герцог королевского дома Свайвилла и,по слухам, один из любовников моей матери. Он также считался одним из самыхопасных бойцов Двора Хаоса. Убить моего отца, или Бенедикта, или Эрика многиегоды было его навязчивой идеей. На свою беду, он встретился с Корвином, причемотец торопился — и они даже не скрестили клинков. Отец обвел его вокруг пальцаи убил, насколько я понимаю, отнюдь не в честном поединке. И правильно. Я егоникогда не любил.

— Ты мертв, Борель. Знаешь? — сказал я. — Ты— призрак того человека, каким был в день прохождения Логруса. В реальном миреБореля больше нет. А хочешь знать почему? Тебя убил Корвин.

— Лжешь, паршивец! — вскричал он.

— Нет, — вмешался Юрт. — Мерль прав, тыдействительно погиб. Заколот, как я слышал. Впрочем, я не знал, что это сделалКорвин.

— Он самый, — подтвердил я.

Борель отвернулся — я увидел, как по его щекам заходилижелваки.

— А здесь — своего рода посмертный мир? — спросилон наконец, по-прежнему не глядя на нас.

— Можно выразиться и так, — сказал я.

— Здесь можно умереть снова?

— Думаю, да.

— Что это?

Он внезапно опустил глаза, я проследил его взгляд. Подольдом что-то лежало. Шагнул в ту сторону.

— Рука, — ответил я, — похожа на человеческуюруку.

— Как она здесь оказалась? — спросил Юрт, подходяи пиная руку.

Та дернулась, так что стало видно — она не просто лежит, аскорее торчит изо льда. После того как Юрт ее пнул, она еще несколько секундсудорожно сжималась и разжималась. Потом я заметил еще одну, чуть дальше, арядом, похоже, ногу. Еще дальше — плечо с рукой, ладонь…

— Людоедский морозильник, — предположил я.

Юрт хохотнул.

— Значит, вы оба мертвы, — произнес Борель.

— Отнюдь, — отвечал я. — Я — настоящий. Так,забрел мимоходом по пути в куда более приятное место.

— А Юрт?

— Юрт — любопытный феномен, как физически, так ктеологически. Ему повезло странным образом раздвоиться.

— Не скажу, что считаю это везением, — заметилЮрт, — но, учитывая альтернативу, все-таки рад, что оказался здесь.

— Вот пример позитивного мышления, которое столько леттворило во Дворе чудеса, — сказал я.

Юрт снова хохотнул.

Я услышал металлический свист, который так просто незабывается. Если Борель хочет проткнуть меня сзади, я все равно не успеювытащить меч, обернуться и парировать. С другой стороны, он всегда гордился,что убивает с соблюдением всех тонкостей этикета. Он фехтовал честно, потомучто знал свою непобедимость. Поддерживал репутацию. Я тут же поднял обе руки,как будто он хочет напасть на меня сзади, — нарочно, чтоб ему досадить.

«Оставайся невидимой, Фракир. Как только я обернусь ивзмахну рукой — отцепляйся. Долетишь, ухватишься и ползи к шее. А там ты ужзнаешь, что делать.»

«Хорошо, начальник,» — отвечала она.

— Обнажи клинок и поворачивайся, Мерль.

— Ты как-то неспортивно себя ведешь, Борель.

— Ты смеешь обвинять меня в нарушении правил?!

— Трудно сказать, я же не вижу, что ты задумал, —отвечал я.

— Тогда обнажи оружие и повернись.

— Я поворачиваюсь, но оружия не трогаю.

Я быстро повернулся, взмахнул рукой, почувствовал, каксоскользнула Фракир. И тут ноги мои поехали. Я слишком резво повернулся нагладком льду. В падении я видел, как ко мне метнулась темная тень. Когда яподнял глаза, передо мной — дюймах в шести от правого глаза — было остриеБорелева меча.

— Вставай медленно, — сказал он.

Я подчинился.

— Вытаскивай оружие.

— А если я откажусь? — спросил я, чтобы протянутьвремя.

— Тем самым ты докажешь, что недостоин называтьсяджентльменом, и я поступлю соответственно.

— То есть все равно на меня нападешь?

— Правила это позволяют, — ответил он.

— Подавись своими правилами! — Я поставил правуюногу за левую, отпрыгнул, вытащил клинок и закрылся.