Читать книгу "Последний довод королей - Джо Аберкромби"

— Чем жить в страхе перед ним. — Ищейка кивнул в сторону костра. — Ты неисправим, Логен, это точно.

— Ты тоже, Ищейка. Ты тоже.

В темноте, пахнущей дымом, жареным мясом и натруженными человеческими телами, он прошел за спинами карлов, сидевших у огня. Он видел, как они сутулятся и что-то бормочут при его приближении. Он знал, о чем они думают: этот треклятый Девятипалый сейчас позади меня, а он последний человек в мире, которого стоит подпускать к себе за спину. Трясучка неотрывно и холодно наблюдал за ним, вполглаза смотрел сквозь упавшие на лицо длинные волосы, сжав губы в ниточку. В руке у него был нож, предназначенный для еды, но вполне пригодный для того, чтобы проткнуть человека. Логен видел, как отблески пламени играют на лезвии, когда присел рядом с Трясучкой на корточки.

— Значит, ты Девятипалый?

Логен скривил лицо.

— Да. Это я.

Трясучка кивнул, так же пристально глядя на него.

— Вот, значит, как выглядит Девятипалый.

— Надеюсь, ты не разочарован.

— О нет. Нисколько. Хорошо, что у тебя хватает наглости.

Логен опустил голову, придумывая, с чего начать. Согласиться или возразить, умыть руки или подставить щеку? Он искал слова оправдания, которые могли бы сдвинуть дело с мертвой точки.

— Тогда было трудное время, — произнес он наконец.

— Труднее, чем сейчас?

Логен прикусил губу.

— Да, возможно.

— Времена всегда трудные, — проговорил Трясучка сквозь зубы. — Это не значит, что можно творить всякое дерьмо.

— Ты прав. Для того, что я сделал, прощения нет. Я не горжусь этим. Не знаю, что еще сказать. Просто надеюсь, что ты сумеешь на время отложить наши счеты и мы сможем драться бок о бок.

— Я буду честен с тобой, — ответил Трясучка, и его голос прозвучал сдавленно, словно он прилагал огромные усилия, стараясь не закричать или не разрыдаться. Или то и другое разом. — Мне нелегко отступить в сторону. Ты убил моего брата, хотя пообещал ему помилование. Ты отсек ему руки и ноги, потом прибил гвоздями его голову, как это принято у Бетода.

Пальцы на его руке, сжимавшей нож, побледнели и дрожали от напряжения. Логен видел, что Трясучка едва удерживается от того, чтобы всадить нож ему в лицо, и не винил его за это. Нисколько не винил.

— Мой отец после этого изменился навсегда. Словно вся жизнь ушла из него. Я много лет мечтал поквитаться с тобой, кровавый Логен.

— Что ж. — Логен неторопливо кивнул. — В этом стремлении ты не одинок.

Он ловил холодные взгляды, прилетавшие к нему от костров. Сдвинутые брови среди теней, мрачные лица в бликах света. Незнакомые люди инстинктивно боялись его или таили вражду. Целое море страха, целое море вражды. Он мог сосчитать на пальцах одной руки, сколько людей на самом деле рады тому, что он оказался жив. Причем на той руке, где недоставало пальца. И ему предстояло сражаться на стороне этих людей.

Ищейка был прав. Некоторые раны лучше не теребить. Логен встал, резко приподнял плечи и пошел назад к костру — туда, где разговор завязался гораздо легче.

Он не сомневался, что Трясучка пуще прежнего жаждет убить его. В этом не было ничего удивительного. Надо смотреть правде в глаза. Никакие слова не исправят того, что уже сделано.

Плохой должок

Наставник Глокта!

Мы не были официально представлены друг другу, но я слышал ваше имя довольно часто в последние несколько недель. Куда бы я ни зашел, неизменно оказывалось так, что вы только что покинули это место или вот-вот должны туда пожаловать. Надеюсь, здесь нет никакого злого умысла, но это вносило путаницу, осложнявшую все переговоры, которые я вел.

Несмотря на то, что наши наниматели по роду своих обязанностей находятся в постоянно конфронтации, я не вижу причин, почему бы нам с вами не вести себя цивилизованно. Вполне вероятно, что мы сумеем найти взаимопонимание. Это облегчило бы нам работу и сделало более значительными ее результаты.

Я буду ждать вас на скотобойне рядом с площадью Четырех Углов завтра утром с шести часов. Прошу прощения за столь неприятное место беседы, но я полагаю, что будет лучше, поскольку нам предстоит приватный разговор.

Смею надеяться, что ни вас, ни меня не отпугнут нечистоты под ногами.

Харлен Морроу,

секретарь верховного судьи Маровии

Будьте любезны, пожалуйте в вонючую дыру.

«Вряд ли несколько сотен свиней благоухают».

Пол в мрачном складском помещении был скользким от зловонных испражнений, воздух пропитан отчаянием. Свиньи визжали, кричали, хрюкали и толкали друг дружку в тесных загонах, чувствуя, что нож палача совсем близко. Однако, как заметил Морроу, Глокта был не из тех, кого пугает шум, ножи или, коли уж на то пошло, неприятный запах.

«Я целые дни копаюсь в дерьме, пусть в переносном смысле. Зачем пренебрегать настоящим?»

То, что пол был скользкий, заботило его куда больше. Он передвигался малюсенькими шагами, нога пылала от боли.

«Эдак можно явиться на встречу по уши в свинячьем дерьме. Вряд ли это способствует созданию образа неустрашимого и беспощадного».

Вскоре он увидел Морроу. Тот стоял, опираясь на ограду одного из загонов.

«Словно фермер, с восторгом наблюдающий за своим стадом, состоящим сплошь из победителей и призеров».

Глокта захромал к нему. Его сапоги хлюпали, проваливаясь в грязь, он морщился от боли и тяжело дышал, пот градом катился у него по спине.

— Ну, Морроу, вы умеете сделать приятное девушке, я вам доложу.

Секретарь Маровии усмехнулся. Это был невысокий человечек с круглым лицом, в очках.

— Наставник Глокта, позвольте мне сразу заметить, что я с восхищением отношусь к вашим достижениям в Гуркхуле. Ваш метод ведения переговоров…

— Я пришел не для того, чтобы обмениваться любезностями, Морроу. Если вы хотели только этого, можно было подыскать местечко, где пахнет более приятно.

— И общество получше. Тогда к делу. Времена сейчас тяжелые.

— Я с вами полностью согласен.

— Перемены. Неуверенность. Волнения среди крестьян…

— Это даже больше, чем волнения, вы не находите?

— Точнее, восстание. Будем надеяться, полковник Луфар оправдает доверие закрытого совета и мятежников остановят на подступах к городу.

— Я бы даже не подставил его труп, чтобы защититься от стрелы. Но у закрытого совета свои соображения.

— У закрытого совета всегда свои соображения. Правда, они не всегда совпадают.

«Они никогда не соглашаются друг с другом. Это стало правилом в их треклятом совете».