Читать книгу "Всему виной страсть - Кэролайн Линден"

— Тпру! Стоять! — приказал юный всадник своему нетерпеливому скакуну, натянув поводья. — Не слишком удачный день для прогулок. Вы не находите, мисс?

Кэтрин помнила, как завороженно смотрела на юношу. Она не могла поверить в то, что это чудо случилось с ней: словно небожитель снизошел до того, чтобы заговорить с ней, смертной. Голубые глаза его показались ей ослепительно яркими. Он улыбался ей, и, казалось, ненастная погода нисколько не портила ему настроения. Кэтрин робко кивнула ему и пробормотала что-то невразумительное в ответ. Всадник наклонился и протянул ей руку, при этом окатив ее водой, собравшейся на полях шляпы.

— Могу я вас подвезти, мисс? — спросил он. — Боюсь, вы совсем замерзли.

Эти слова навеки врезались в ее память. Он был так галантен с ней, так любезен, словно перед ним была красивая городская барышня, а не невзрачная, неуклюжая дочь какого-то торговца. Дурнушка Кэтрин не пользовалась успехом у молодых людей. Тем более у таких, как этот. А она знала, кто он такой. Сыновья герцога Дарема считались самыми желанными женихами во всем Суссексе. Кэтрин время от времени видела всех троих в Хенфилде, но никогда ни с одним из них не разговаривала. Джентльмен на коне был самым младшим из сыновей Дарема — высокий худощавый молодой человек со слишком длинными вьющимися волосами, упрямо падавшими ему на лоб. Бравый молодец — ну, насколько может показаться бравым парень, с которого потоками струится вода. Кэтрин стояла неподвижно и зачарованно смотрела на него.

— Ну, давайте же, — сказал он, продолжая протягивать ей руку. — Забирайтесь. Я довезу вас домой.

Дождь лил ей за шиворот, ботинки утопали в грязи по самые щиколотки, и ей еще оставалось пройти не меньше двух миль, но Кэтрин не знала, что сказать. Кто мог представить, что сын герцога, к тому же красавец, станет предлагать проводить ее до дома, когда она выглядела так, словно ее только что вытащили из заросшего тиной грязного пруда.

— Я могу дойти и пешком, — сказала она, не придумав ничего лучше. Он был в плотной шинели, наглухо застегнутой до самого подбородка, и шляпе, низко надвинутой на лоб. Ему, очевидно, было довольно комфортно — насколько может быть комфортно под проливным дождем. Кэтрин вдруг испугалась того, что он посчитает ее круглой дурой, если она примет его предложение, что было гораздо хуже, чем выглядеть просто дурой.

Молодой человек рассмеялся.

— Не стал бы этого делать на вашем месте. Вы же не хотите простудиться? Я бы никогда себе не простил, если бы вы заболели.

— Я живу поблизости, — вяло возразила Кэтрин, но при этом ее рука поднялась помимо воли.

— Ну, тогда мне это тем более труда не составит. Ну, давайте же — поставьте ступню на мою ногу, вот так, теперь еще шаг наверх — вот вы и на месте. Почти без видимых усилий молодой человек поднял ее и усадил перед собой в седло. Кэтрин неуклюже закачалась, не зная, за что ухватиться, чтобы не упасть. Он передвинулся у нее за спиной и запахнул вокруг нее полы своей шинели, придвинув к себе поплотнее — чтобы она не свалилась. Под шинелью он был сухой и теплый, и грудь его плотно прижималась к ее спине. Кэтрин боялась вздохнуть. Она боялась поднять глаза. Конь тронулся. Там, внизу, по раскисшей глиняной дороге, по которой она совсем недавно шла, потоком текла вода.

Господи! Должно быть, это ей снится. А может, у нее галлюцинации? Она ехала верхом в одном седле с лордом Джерардом де Лейси, закутанная в его шинель, и его рука лежала у нее на талии. Чуть-чуть воображения, и можно представить, что он держит ее в объятиях. И все это происходит с ней, дурнушкой Кэтрин. Ей захотелось себя ущипнуть. Вот сейчас она очнется, и окажется, что она стоит под дождем по щиколотки в грязи.

— Надеюсь, вы мокли не зря. Чтобы выбраться из дома в такую погоду, должна быть очень серьезная причина. — Голос его вибрировал в груди, и его дыхание согревало ей щеку. Сердце ее, казалось, выделывало невообразимые кульбиты.

— Я только хотела взять книгу. — Она неуклюже заерзала. Почему она не придумала ничего остроумнее? — Глупо было выходить только ради книги…

— Чепуха, — возразил Джерард и снова засмеялся. — Если чего-то хочешь, надо действовать немедленно. Кэтрин улыбнулась смущенно и благодарно.

— Спасибо, что везете меня домой.

— Какой джентльмен позволил бы леди идти пешком в такую погоду? — И, словно в подтверждение его слов, порыв ветра хлестнул им в лицо, обдав стеной воды. Кэтрин рефлекторно прижалась к нему, когда конь под ними метнулся в сторону и заржал. Джерард крепче обхватил ее, выправляя ход коня, и на мгновение она позволила себе вообразить, что это было настоящее объятие. Кэтрин прижалась щекой к лацкану его шинели, вдыхая теплый аромат его шейного платка, и сердце ее беспомощно затрепетало.

Следующие две мили промчались как одно мгновение. Джерард незлобиво ругал погоду, отпуская шутки, не раз заставив ее улыбнуться и даже пару раз рассмеяться. Это было… словно во сне. Кэтрин забыла о дожде и о холоде. Ей было тепло как в раю. Она ощущала себя принцессой в объятиях красавца принца — она, на которую ни один парень ни разу не взглянул с интересом. Когда впереди показались ворота ее дома, ей даже стало грустно, что это приключение вот-вот закончится.

— Вот мой дом, — сказала она, обернувшись.

— Этот? — Голубые глаза его задорно сверкнули — так близко от ее глаз. — Хотите, чтобы я заехал в ворота?

Кэтрин покачала головой.

— Высадите меня перед воротами, пожалуйста.

Возможно, Джерард понял, что она предпочла бы, чтобы их не видели вместе. Он, конечно, не мог знать почему, но лишь согласно кивнул и остановил коня. Спешившись, помог спуститься и ей.

— Ну вот, доставил вас домой в целости и сохранности и, надеюсь, в добром здравии, — сказал Джерард с улыбкой и, еще до того как Кэтрин догадалась о его намерениях, взял ее руку и поцеловал. — Обещайте, что немедленно переоденетесь в сухое и отогреетесь.

Она кивнула, и Джерард лихо вскочил на коня.

— Спасибо, — прошептала Кэтрин.

Джерард наклонился к ней и, прикоснувшись к полям шляпы, шепнул:

— Рад был помочь.

Он подмигнул ей и, прищелкнув языком, пустил коня в галоп и умчался прочь.

Кэтрин стояла у ворот, не в силах тронуться с места и после того, как Джерард скрылся за пеленой дождя. Он ни разу не оглянулся. Пульс ее не пришел в норму и тогда, когда она вошла в дом, и даже когда она выбралась из горячей ванны, которую приняла по настоянию матери. Она никому не рассказала о своем спасителе, да и кто бы ей поверил, если бы она рассказала? Потом Кэтрин часто вспоминала о нем, теша себя всяческими фантазиями: что он заедет, чтобы проверить, здорова ли она, не простудилась ли, чтобы заявить, что не может ее забыть. Разумеется, мечты ее так и остались мечтами. Джерард так ни разу и не заехал. Кэтрин приказала себе не глупить, но сердце оказалось очень, очень глупым. Оно не смогло его забыть.

В тот дождливый день Джерард де Лейси поселился в ее душе, так и оставшись для нее символом совершенства. Кэтрин понимала, конечно, что рядом с ней никогда не будет такого мужчины, как он. Слишком уж несовершенной сделала ее природа. Даже когда скромное состояние отца превратилось в весьма солидное и мать как-то заметила, что будь ее дочь красивее, она могла бы заполучить в мужья одного из сыновей Дарема, Кэтрин понимала, что глупо даже думать об этом. Однако, понимая всю абсурдность своей мечты, она все же машинально искала его глазами всякий раз, как оказывалась в городе. В конечном итоге Кэтрин свыклась с мыслью, что для такой невзрачной девушки, как она, немолодой вдовец — предел мечтаний. Мать много раз повторяла ей, что для нее большая удача обзавестись таким мужем, как виконт Хоу, и Кэтрин исполнила волю родителей и стала его женой. Джерард де Лейси отправился сражаться с Наполеоном, и его имя время от времени появлялось в газетах. Кэтрин каждую ночь молилась за него, потому что ей было бы очень больно, если бы такой добрый и славный парень, как Джерард де Лейси, погиб где-то на поле боя в чужой стране. Молитвы ее были услышаны, ибо он вернулся в Англию целым и невредимым. Вернулся лишь для того, чтобы имя его вновь появилось в газетах — но на этот раз не в сводках с фронтов, а в скандальной хронике.