Читать книгу "Егерь. Девушка с Земли - Максим Хорсун"

— Больно?

Скворцов неопределенно мотнул головой.

— Спускаемся сейчас же. Подними мачете! — проговорил он, не пытаясь скрыть раздражение.

— Но я ведь сказала…

— Хватит разговоров, куколка! Будешь делать, что я сказал! — он взмахнул здоровой рукой. — Или присоединишься к здешним оборванцам!

Реми захлопала ресницами. Затем сказала первое, что пришло в голову:

— Это все… инфразвук, да? Он сводит людей с ума?

Они спустились в зал. На этот раз им было плевать на свечение трубок, что причудливыми вьюнами оплетали стены, на «колбы» и «реторты», наполненные протоплазмой — и живой, и давно протухшей. Под подошвами хлюпала мутная вода; то тут, то там розовели куски расплывшейся плоти.

Скворцов повел Реми мимо прозрачных стеклянистых колонн, внутри которых булькала вода и кружила вместе с пузырьками воздуха похожая на головастиков мелочь. Не успели они сделать и двух шагов, как за их спинами раздалось унылое мычание. Реми мгновенно представила обиженного ею Кемпнера, как будто он, осознав свою неправоту, жалобно ноет и просит, чтоб его утешили.

Но она, как обычно, ошиблась.

Скворцов выхватил револьвер и стремительно обернулся. Следом за ним крутанулась на пятках и Реми.

Толпа колонистов — таких же грязных и скверно пахнущих, как и обращенный в бегство звездный пехотинец, — медленно приближалась. В слезящихся глазах людей читалась скорбь пополам с мольбой. Они шевелили воспаленными губами, тянули к Реми и Скворцову руки.

— А ну, вон! — Скворцов прыгнул им навстречу; колонисты отшатнулись, заныли, запричитали на все голоса. У некоторых стала бурно выделяться слюна.

— Вон! — закричал егерь.

Он выстрелил полоумной толпе под ноги. Брызнула каменная крошка, взвыл рикошет. С грохотом обрушился каскад светящихся трубок. Колонисты кинулись кто куда, словно тараканы. Скворцов шагнул к Реми, приобнял ее за плечи и потащил вдоль колонн. Каждую секунду он оглядывался, но их не преследовали.

— Зачем ты так? — спросила, едва успевая переставлять ноги, Реми.

— Их выдало обильное слюноотделение, детка.

Реми задумалась. Свечение псевдоагрегатов псевдолаборатории действовало на нее гипнотически.

— А! — Она наконец сложила два и два. — Они тоже каннибалы?

Скворцов нервно оглянулся. Между колонн пронесся на четвереньках испуганный аксла.

— Они… падальщики, детка. Стервятники. Каннибалов тут и без них хватает.

— Эндрю!

— Что?

— А когда мы станем такими, как они?

Скворцов облизнулся, поглядел на свод, словно надеялся увидеть сквозь переплетение мерцающих трубок и толщу известняка белую точку Карлика.

Там, наверху, было светло. Не так, как днем, но все же светло. Карлик и обе луны Сирены сияли с одинаковой яркостью: три уличных фонаря, невесть каким образом оказавшиеся среди звезд и комет. Рифы тонули в голубоватом свечении, вокруг вершин высоченных дендрополипов вилась серебристая вьюга неугомонного криля. Пульсировали ночные анемоны — сиреневые, синие, фиолетовые. Проносились через лабиринты кораллов тени неизвестных хищников.

Егерь мотнул головой, стряхивая наваждение.

— Я выведу нас, Реми. Пойдем, только быстрее!

Свечение стен и свода постепенно становилось тусклее. Реми и Скворцов пробирались сначала сквозь полумглу, затем сквозь душную темноту, ориентируясь лишь по току воздуха да по пятнышку тусклого света, что брезжило впереди.

Чем дальше они погружались во тьму, тем сильнее у Реми крепло чувство, что они не одни в бесконечной кишке известнякового тоннеля. Ей мерещился шорох, который мог бы издавать клубок извивающихся змей, этот шорох преследовал их, а иногда нагонял — он звучал то справа, то слева, но никогда его источник не оказывался между ними и пятном света.

«Акслы! — успокаивала себя Реми. — Ничем не пахнет. Разве что — морской капустой. Но совсем чуть-чуть. Это — акслы…»

Егерь тоже слышал шорох, и запах он ощущал столь же чутко, как и Реми. Рукоять револьвера скрипела, стиснутая сильными пальцами; нервное напряжение нарастало с каждым шагом. Наконец, Скворцов отпустил плечо Реми, нащупал в кармашке на поясе верную «Zippo».

Кремень высек искру, вспыхнул желто-красный огонек. Скворцов обернулся, и шорох тут же стих. Егерь замахнулся, швырнул теплящуюся зажигалку в темноту.

Что-то большое проворно отпрянуло от огонька, скрылось за завесой черноты. Реми видела исполинский силуэт лишь долю секунды, ей показалось, что это был… шахматный конь трехметровой высоты. А еще, что этот «конь» передвигался почему-то на извивающихся корнях, а точнее — на щупальцах.

— Ты видел? Видел? — она дернула Скворцова за рукав.

— Любопытная дребедень. — Егерь медленно двинулся на огонек зажигалки, рукоять пистолета он держал двумя руками. — Не желает попадаться на глаза.

Он подобрал зажигалку, поводил ею перед собой. Затем с минуту постоял, прислушиваясь.

— Затаилось, — проговорил себе под нос. — Ты нас не трогай, и мы тебя трогать не станем.

Реми подпрыгнула от нетерпения:

— Пойдем скорее отсюда. На свет! На свет!

Весь остаток пути через темный коридор ее преследовало видение угловатой, будто высеченной из гранита лошадиной фигуры.

Свет не принес облегчения.

Снова засияли на стенах тысячи трубок с запертыми внутри флюоресцирующими микроорганизмами. Снова послышалось бульканье живых автоклавов и влажный шелест смыкающихся и размыкающихся сфинктеров.

Они оказались на пороге очередной псевдолаборатории. И все было бы точь-в-точь, как и в покинутом несколько часов назад зале, если бы не храп, отчетливо слышимый еще в коридоре.

— Держись рядом, — бросил Скворцов.

Он перехватил рукоять револьвера удобнее и осторожно двинулся вперед.

Егерь и Реми обошли колонну, к которой приросли по кругу стеклянистые цилиндры. Реми показалось, что внутри подсвеченного бело-голубым светом агрегата бьется чье-то сердце и что течет по трубкам черная кровь. Из другого цилиндра вырывались струи пара, в третьем пузырилась какая-то тухлятина.

Храп раздался снова.

Скворцов опустил револьвер. Реми выглянула из-за плеча егеря и пошатнулась.

В центре зала лежала гнедая лошадь. Она била хвостом, моргала влажными глазами. Время от времени всхрапывала. Сквозь ее мускулистое тело проросли десятки тех самых стеклянистых трубочек. Их заостренные концы торчали из шкуры частоколом. Было странно, что животное до сих пор дышит.

— Ветерок… — простонал Скворцов. — Жеребец из атолла Санта-Коэльо. Ричи Макги с ног сбился, разыскивая пропажу среди рифов. Выписка жеребца на Сирену ему в копеечку влетела.