Читать книгу "Мой маленький каприз - Натали де Рамон"

Лодочка-месяц мягко покачивала меня на небесных волнах, в вальсе кружились звезды, и вдруг рядом зарычал какой-то огромный зверь или же заработал гигантский и не очень исправный двигатель. Я вздрогнула и открыла глаза.

Но это был вовсе не зверь и не двигатель. Это так кошмарно храпел мой принц!

Я погладила его по плечу и тихо произнесла:

— Гамид. Гамид. Проснись! Проснитесь, мой принц…

Никакого эффекта. Тогда я позвала его громче и уже энергично потрясла за плечо. Он ужасающим рыком всхрапнул, содрогнулся и резко сел на кровати.

— А?! Что?! Что случилось?

— Мой принц, — виновато сказала я, — вы ужасно храпите.

— Я?! Храплю?!. — Он потер кулаками глаза.

— Да. Мне очень неловко, но…

— Увы, моя пери. — Он вздохнул и покивал. — Да, я храплю. Особенно когда слишком устану.

— Тогда я пойду спать в другую комнату. — Я потянулась к подушке, чтобы ее забрать.

— Не нужно! — Он перехватил мою руку и поцеловал. — Лучше я уйду в свои покои. Кстати, который час?

Я включила ночник. Барочные золоченые часы на комоде показывали начало третьего.

— Замечательно! — Он вскочил с кровати и начал одеваться.

— Не вижу ничего замечательного…

— Я посплю у себя до шести, потом вернусь к моей пери, и затем, скажем, часиков в восемь мы вместе позавтракаем. В девять я начну руководить страной, а моя пери сможет спать еще сколько угодно. По-моему, замечательный план. Или нет?

— Наверное. — Я вздохнула.

— Эльза. — Он присел ко мне на кровать. — Пожалуйста, не обижайся. Мне тоже не хочется уходить от тебя. Но я храплю! И с этим ничего не поделать. А нам обоим надо выспаться.

— Ты выспишься за четыре часа?

— Да.

— Не придумывай.

— Молчи. Иди сюда…

Он обнял меня одной рукой и начал целовать, как обычно с придыханием забираясь в мой рот языком, а второй рукой освобождал себя от одежды. Я радостно закрыла глаза: месяц снова закачался золотой лодкой, и вокруг него в черном небе затанцевали и заискрились золотые звезды…

Глава 19, в которой солнечные зайчики

Их щедро рассыпала хрустальная люстра — подвески сияли всеми цветами радуги. Лаковые створки шкафов, позолота ручек и мебельного декора — все светилось и будто пело от утреннего солнца. На часах — половина восьмого. Удивительно, я совсем мало спала, но чувствовала себя замечательно отдохнувшей, наверное — от счастья.

Из гостиной донеслись звуки открывшейся двери и какого-то движения. Я прислушалась, с умилением подумав, что мой принц все-таки проспал обещанное свидание, и теперь придется обойтись без очередного полета среди звезд и могучего восхода.

Однако вместо него на пороге спальни возникла одна из моих четырех служанок, державшая в руках вешалки с моими вчерашними выстиранными и выглаженными брюками и рубашкой. Из-под полуприкрытых век я наблюдала, как она неслышно подобралась к креслу и положила на спинку мои вещи. Потом, ступая точно так же беззвучно, выскользнула в гостиную и закрыла дверь.

Приглушенные голоса, звяканье посуды, звуки шагов. Солнце и блеск всего, что только способно блестеть на солнце.

В очередной раз подумав, до чего же здорово иметь слуг, я вскочила с кровати, намереваясь помчаться в купальню, и вдруг обнаружила на ковре мобильник.

Усмехнувшись, я наклонилась за ним, подняла. Погладила, положила на комод, но не удержалась и опять взяла в руки. Снова погладила, улыбаясь разнообразным мыслям, и, ругая себя за любопытство, заглянула в меню и вызвала фотоснимки.

Их было с десяток, и на всех — девчушка лет шести с черными локонами и огромными карими глазищами, неуловимо похожая на моего принца. Неужели у него есть дочка?! Да нет же! Из памяти, как на мониторе, всплыла смуглая рука Зейнаб, позвякивая браслетами чертившая на песке фигурки: брат эмира, его жена, их дети — три символа мужчин и женский. Затем унизанные кольцами длинные сухие пальцы разметают в песке всех, кроме последней, девочки… Похоже, племянница много значит для него, если он носит с собой ее фото. Как трогательно!

Оставив мобильный на комоде, я пробежала в купальню и прыгнула в бассейн. И тут меня осенила одна озорная мысль, причем настолько навязчивая, что ни купание, ни прочие гигиенические процедуры не могли ее прогнать.

Я вернулась в спальню, оделась, поглядывая на часы и дверь, прислушиваясь к звукам. Выглянула в гостиную — никого. Прошла на террасу — натюрмортоподобный завтрак на ковре и яркое-преяркое солнце. Павлин вышагивал с раскрытым хвостом. Перья переливались всеми цветами радуги.

— Привет, чудо-птица, — сказала я, и ноги сами принесли меня в спальню к комоду, а руки взяли мобильный.

Если здесь около восьми, значит, во Франции — около трех ночи. Очень вероятно, что моя тетя пишет, а не спит. Со всякими кодами я набрала домашний телефон моих родственников.

— Боже мой, детка! — Марта на том конце как будто всхлипнула, наверное, зевнула. — Где ты? Что с тобой?

— Прости, что разбудила! У меня все хорошо! Но не могла бы ты быстро сказать номер своего мобильного, а то я не помню его наизусть, чтобы в нем высветился номер этого!

— Да-да, понимаю! Я не сплю… Боже мой… Записывай!

— Нечем! Я запомню! Скорее!

— Тогда номер Жюля! Он проще! — Она продиктовала цифры, я их повторила, и из аппаратика уже полились гудки.

Я быстро набрала номер; она ответила сразу, и теперь у меня уже не осталось сомнений, что в ее голосе слезы.

— Марта, почему ты плачешь? Ты никогда не была сентиментальной. Неужели что-то с Жюлем?

— Детка, где ты? Пожалуйста, хотя бы намекни, если не можешь говорить! Мы вытащим тебя оттуда!

— Откуда, тетушка? Ты о чем?

— Где ты? Скажи! Не вешай трубку!

— Я и не собираюсь ее вешать. Я в Низе, во дворце.

— С тобой все в порядке? — Марта тяжело дышала.

— Да просто супер!

— С-с-супер? В Рас-эль-Шафране была попытка государственного переворота, ты пропала и у тебя все супер?

Я на мгновение лишилась дара речи. Даже заныло сердце.

— Алло, Эльза! Эльза! Ты меня слышишь? Алло, ответь! Боже, они не дают тебе говорить? Эльза!!!

— Послушай, тетя. Успокойся. Клянусь тебе, все в порядке. Просто три дня я провела среди кочевников, а там не берет телефонная связь…

— Тебя похитили? Ты заложница?

— Шутишь? Это была замечательная поездка, организованная самим эмиром! Я встречала в пустыне рассвет. Очень много снимала. Знаешь, так интересно, ислам запрещает изображать живых существ, а там женщины запросто пользуются домусульманской символикой, рисуют фигурки на песке… И уж поверь, будь здесь переворот, я бы точно знала!