Читать книгу "Один за всех - Андрей Готлибович Шопперт"

на длинном поводке вообще араб гнедой иноходил, не пожалел Ванька, лучших выбрал коней для коротышки. Как только взгромоздился на такого жеребца. Явно помогал кто. Он в холке сантиметров на десять выше капитана.

Брехт никакого секретного плана не имел, на ходу импровизировал. Не знал ни размеров гарнизона в Болонье, ни уж, тем более, что могут французы и из Модены ещё подтянуть подмогу. План был вчерне придуман ещё в Мюнхене — примитивный до неприличия. Уличные бои в Вене Петра Христиановича убедили, что с серьёзным соперником на улицах большого города воевать очень не просто. Там преимущество его дальнобойных винтовок нивелировалось возможностью создания баррикад поперёк улицы. А ещё местные знали обходные пути и могли просочиться в тыл. Только безрассудная храбрость казаков задунайских их какое-то пренебрежение смертью, позволили относительно легко выбить маршала Мортье с его корпусом из Вены. Прямо на пули и штыки бросались станичники, словно броники богом выданные на них.

Вот и решил Брехт, с Ермоловым посоветовавшись, попробовать, если где будет необходимость брать города не штурмами всякими, людей теряя, ведь казаков в Вене пару тысяч потеряли, а хитростью. Ещё Святослав пользовался. Отправлял половцам предупреждение: «Иду на вы», те и рады были под удар тяжёлой кавалерии подставиться. А сейчас Наполеон и прочие великие полководцы, в кавычки надо поставить, и вообще мыслили войны только генеральными сражениями. Вам хочется песен, их есть у меня. Будет вам генеральное сражение, выходите и выстраивайтесь перед городом.

Событие двадцать восьмое

Все время переживать из-за прошлых ошибок — самая грубая ошибка.

Мохаммед Али

Винить себя нужно только в том случае, когда вы заметили ошибку, но ничего не сделали, чтобы её исправить.

Найджел Латта

— Абдукарим, только не геройствуйте. Если ощущаешь в себе непокобелимость, то, может, я лучше гусар пошлю. Давай повторим твои действия. — Брехт опасался лезгин посылать в эту атаку. Точнее, теперь уже не только лезгин. Сейчас в полку Абдукарима половина лезгины, а половина баварцы, второй такой же полк под командование бывшего зама Абдукарима Рустамхан-бея сейчас стоит в лесочке небольшом, как и всё остальное войско и ругается, что начинать бой не им выпало. Все рвутся прямо с французами сразиться.

— Скачем по диагоннанли… Ей, слов понавыдумывал, Петер-хан, хоть язык сломай, наискосок скачем, и когда увидим зелёную ракету, резко поворачиваем и, рассредоточившись, уходим назад и вправо.

— Зачем? — каждый солдат должен знать свой манёвр, а уж полковник и подавно.

— Французы захотят по нам из пушек пальнуть.

— Точно. Я буду в бинокль наблюдать и как увижу, что они вокруг пушек копошатся, так и подам сигнал зелёной ракетой. Дальше.

— Уходим вправо к реке и стоим там ждём красной ракеты. Красная ракета это сигнал к атаке.

— Правильно. Про атаку давай.

— Сначала выстрел из тромаботона… Тьфу! Э, а, сначала выстрел из этого смешного пистоля дробью, потом четыре выстрела из двух наших пистолей и только потом, если кто останется, добивать шашками.

— Тромблона или мушкетона. Всё правильно. Абдукарим, только прошу, не сделай по-другому. Да, вы смелые, да, вы сомнёте и порубите жалких французиков. Только, мне потом вашим матерям в глаза смотреть, и отвечать на вопрос, почему не уберёг сына. Мог уберечь? Мог. Почему не уберёг?

— Смерть награда для воина. Но не переживай, Петер — хан, мы сделаем всё, как ты и говоришь.

— Надеюсь.

Французы не подвели, они вышли в поле перед городом. Зачем? Так и хотелось спросить. Ну, даже какие-никакие стены есть у города. И закройся потом в улицах, и стреляй картечью, да просто каменным дробом, вдоль улиц. Нет, вышли. Пиписьками помереться — генеральное сражение дать. У них же великий мастер генеральных сражений Наполеон учитель. Да, много их — французов, в смысле, а не Наполеонов. Не подвёл Клаудио. Французы созвали подмогу со всех ближайших городов. Тысяч двадцать пять точно стоит. Красиво стоят, по всем правилам современной военной науки. Рядами и колоннами. Между колоннами батареи, под прикрытием конницы, и с правого, и левого фланга ещё конница. Тысяч по пять, если и меньше, то ненамного. Сила против его пусть семи тысяч. Шапками закидают.

Если доскачут. Если дойдут, если не убегут. План чуть доработали. Субудай-багатур одноглазый в помощь. Он ли придумал, или это исконная тактика степняков. Напасть и потом сразу отступить, заманивая за собой врага под стрелы или под фланговый удар. Сегодня будет и то и другое. Фланговый удар обеспечит отступившая конница Абдукарима, а стрелы, за неимением, придётся заменить шрапнельными гранатами.

Брехт, перед тем как начать войнушку, долго высматривал, что там, у противника, с артиллерией. И успокоился. Может, Наполеон и отличный артиллерист, но пока ещё не все так замечательно у него с артиллерией. Пушки маленькие. Полковые, или как там эта мелочь называется? В основном 6-ти фунтовые орудия. А есть и ещё меньше. А это значит, что расстояние имеет значение, его 12-ти фунтовые на целый километр дальше палят. И они на холме расположены, точнее, сам город расположен в низине, вдоль реки, а окрестные поля и рощи выше города получаются. Не самые умные люди строили, или тогда во времена древних римлян не было дальнобойной артиллерии. Да, вообще, никакой не было.

Брехт махнул рукой и, нарезавший рядом круги на своём аргамаке, Абдукарим понёсся к полку. Немецко — лезгинский полк тяжёлой кавалерии начал галопом спускаться к противнику. Шашки на солнце бликуют, хорошо. Красиво выглядят в чёрных с серебром черкесках. Тьфу. Брехт бросил любоваться конной лавой и перевёл трубу подзорную на противника. Там прыснули от командования вестовые и всякие адъютанты. Один из них спешился почти сразу у собранных вместе трёх батарей артиллерийских. Пётр Христианович прикинул расстояние. Нет. Рано. Нужно поближе подойти, а то непонятен будет манёвр.

Полкилометра. У пушек французких засуетились, даже через такое расстояние чувствовалось, как адреналин бурлит у лягушатников в крови.

— Ванька, ракету. — Бабах, фьють. — Ссука! Ванька! Зелёную ракету! Ты чего натворил, сволочь!? Убью! Зелёную срочно! — Ванька с раскрытым ртом смотрел на свои руки. Брехт, поднял с ящика зелёную тубу и выстрелил в сторону французов. А над полем уже висела красная, обозначавшая атаку.

И Абдукарим выполнил приказ. Он развернул полк и прошёлся вдоль первой шеренги французской пехоты, поливая её дробью из тромблонов. Потом в дело вступили пистолеты, но тут полковник видимо увидел зелёную ракету и стал уводить полк к реке. И только тут защёлкали выстрелы и окутались дымом первые шеренги французов. А потом и пушки бабахнули. При этом