Читать книгу "Песнь Огня - Уильям Николсон"

– Мы все должны подумать о детях, – сказала Лея Мимилит, обнимая своих троих.

Краса Мимилит сердито отвернулась: четырнадцатилетняя девочка уже не считала себя ребенком. Мелец Топлиш поддержал матерей:

– Мои девочки – самые маленькие. Мы ищем родину не для себя, а скорее для них. Детям там жить дольше, чем нам. Мы должны сберечь детей. Без детей не может быть родины!

– Клянусь бородой моего предка! – пробасил Креот. – Да вы все сбрендили! Послушайте старика! – Он указал на Редока Зема. – Он говорит: тут нет неба. Родины не бывает без неба! Это же коню понятно! Вы хотите больше никогда не видеть рассвета? Я – нет! Еще утро, а я сижу и обливаюсь потом. Я не хочу жить в чайнике! Уж лучше замерзнуть на просторе, под голубым небом!

– Мы же не останемся тут навсегда! – возразил Мелец Топлиш. – Только до весны.

– А потом снова проголосуем, – вставил Бранко Так.

– И что дальше? – прозвенел холодный голос Сирей. Девушка не хотела вступать в спор, не собиралась говорить таким тоном – но не выдержала. – Разве вы не понимаете? Утром Хазы уходят! Если вы останетесь, то куда пойдете весной?

Дело приняло новый оборот. Пеплар Вармиш, которая очень зауважала Сирей после плена, вежливо спросила:

– А что решила ты?

– Не важно. Я не мантх и даже не имею права выступать.

– Нет-нет, – возразил Дубмен Пиллиш. – Речь идет о жизни всех нас. Жизни и смерти. Ты тоже должна сделать выбор.

– Мне выбирать не из чего, – ответила Сирей. – Я выросла принцессой, на всем готовом. Я жила в раю, где у меня было все, что душа пожелает. Рай стал моей тюрьмой. К счастью, судьба меня вызволила. И я в тюрьму не вернусь!

– В тюрьму?! – воскликнула Рада Вармиш. – Эта долина не тюрьма! Мы сможем уйти, как только захотим.

Сирей промолчала. В глазах Кестрель читалось восхищение. Сирей поискала взглядом Бомена, но того уже не было. Обидно! Впрочем, она говорила не для того, чтобы покрасоваться перед ним. Кто-то должен был сказать правду! И все-таки жаль, что Бомен не слышал…

Бомен присел на камень у зеленого озерца. В теплой слизи нежились две свиньи. Они выставили пятачки из воды и внимательно смотрели на Бомена. Юноше было очень трудно завязать разговор. Свиньи оказались умнее коров, с которыми Бомену уже приходилось иметь дело, и именно это все осложняло. Свиньи привыкли, что люди их не понимают, и не верили, будто с Боменом будет по-другому.

– Пожалуйста, – начал Бомен, – помогите мне.

Это он сам себе, – проворчала большая свинья. – Не слушай.

Я не слушаю! – огрызнулась меньшая. – Сама не слушай.

Свиньи затихли, изо всех сил стараясь не слушать юношу.

Он уже не говорит. Значит, можно слушать.

Молчание.

– Я вас слышу, – сказал Бомен.

Свиньи переглянулись.

Он сказал, что нас слышит!

Мы же не разговаривали.

Зато теперь разговариваем.

А когда он сказал, что нас слышит, не разговаривали!

Может, он хотел сказать, что мы его слышим?

Я не слышу. Потому что не слушаю.

Я тоже.

Снова молчание.

А что, если он нас слушает?

Слушает, как мы молчим?

Как мы не слушаем.

– Я слышу ваши мысли, – сказал Бомен.

Он сказал, что слышит наши мысли!

У нас нет мыслей.

А это не мысль? Думаешь, он ее слышал?

Если он ее слышал, можно считать, что он ничего не слышал.

Если он ничего не слышал, он ничего не скажет.

Если он ничего не скажет, значит, он слышал наши мысли.

Свиньи уставились на Бомена.

– Вы сказали, что у вас нет мыслей, – произнес Бомен.

Он не слышал! Ничегошеньки! Вот если бы он нас слышал, он бы ничего не услышал.

Свиньи в замешательстве замолчали. Потом одна сказала другой:

Кажется, мы где-то напутали.

Бомен решил попробовать по-другому.

– Пожалуйста, дайте мне совет.

Он попросил дать ему совет.

У нас нет совета. Значит, не дадим.

– Почему Канобиус думает, что живет на острове?

Свиньи задумались: интересный вопрос… Они даже забыли, что собирались не слушать.

Остров – это такое место, откуда нельзя уйти. Капитан не может отсюда уйти. Значит, это остров.

Большая свинья довольно хрюкнула: хорошо сказано!

– Но ведь это не остров. Канобиус мог бы уйти, если бы захотел.

Значит, не хочет.

– Почему?

Потому что это остров.

– То есть, – Бомен недоумевал, – он хочет, чтобы это был остров?

Конечно.

– Почему?

Чтобы он не мог уйти.

Бомен замолчал. Меньшая свинья с упреком покосилась на большую.

Ты с ним разговариваешь.

Ну и что? Он глупый и ни слова не понимает.

Бомен решил спросить о чем-нибудь менее умозрительном.

– Рядом могилы, – сказал он. – Вы знаете, кто там?

Мертвые люди.

– Отчего они умерли?

Оттого что не хотели жить.

– Почему они не хотели жить?

Они были слишком счастливы.

– То есть умерли от счастья?

Беседу прервал шум шагов: прибежала Кестрель.

– Бо! Пошли скорей! Они уже голосуют, а папа так разозлился, что не хочет ничего говорить.

Проводив Бомена взглядом, свиньи облегченно вздохнули.

Как хорошо, что он ушел! Тяжело говорить с дураками. Давай больше не будем.

Когда Бомен и Кестрель пришли в лагерь, оказалось, что все уже проголосовали. Большинство было за то, чтобы остаться. Путники разделились на две компании: одна собралась вокруг «Стеллы Мари», на палубе которой хлопотал не подозревавший о великом расколе Канобиус, другая стояла у повозки. Людей в ней было всего ничего: Анно и Аира, Пинто и Мампо, Креот и Скуч, а также старый Редок Зем.

Анно поднял глаза на Бомена. Лицо отца осунулось от усталости и тревоги.

– Не знаю, что еще можно сделать.