Читать книгу "Башмаки на флагах. Том 1. Бригитт - Борис Вячеславович Конофальский"

не ждал.

— Так и сделаю, кавалер, — обещал Максимилиан.

Вечером того же дня он вернулся обратно и сообщил:

— Госпожа графиня графа уговорила ехать. Граф при мне дал обещание быть, но не обещал, что другие господа из дворянского собрания будут.

— Значит, обещал быть? — Волкова это радовало. — Как себя чувствовал граф?

— У него всё время слезятся глаза.

— Он совсем стар?

— Да, кавалер.

— С Брунхильдой говорили?

— Графиня несчастна, кавалер, жёны сыновей, что живут при дворе, всё время ей дерзят, а слуги совсем не слушаются её, пренебрегают её просьбами. Госпожа графиня часто плачет, говорит, что только муж её жалеет.

Волков слушал это всё, словно в упрёк себе, как будто юноша его во всех несчастьях графини винил, кавалер насупился. Он потянулся к графину с вином, но графин был пуст. Тогда он взглянул на госпожу Ланге, которая была тут же. Вина в графине нет.

А та лишь вскользь посмотрела на господина, повернулась к юноше и сказала:

— Благодарю вас, Максимилиан. Поешьте на кухне, там для вас оставлено.

И опять случилось неслыханное. Максимилиан, хоть кавалер его и не отпускал, поклонился и молча пошёл прочь из залы. Он послушался Бригитт, а не его. Волков в искреннем удивлении смотрел на огнегривую красавицу, не понимая, как она смогла взять власть в его доме. А та, ничуть не смущаясь, а, быть может, даже и возгордясь от его взгляда, подошла и положила свою руку на его:

— Господин мой, пойдёмте спать, я велела нам сегодня простыни свежие стелить.

— Простыни? — переспросил он.

— Пойдёмте, господин, — она тянула его за руку. — Ляжем спать сейчас же, завтра нам с вами вставать рано.

И был при этом так мила и красива, а голос её был так нежен и ласков, что ни отчитывать её, ни выговаривать ей он был не в силах. Встал и пошёл, как просили.

И когда пришли в покои, она сама, словно комнатная слуга, помогла ему снять туфли, шоссы и прочую одежду, при этом обнимала крепко, уложила в перины и сама стала раздеваться так быстро, как только может раздеваться женщина, легла к нему, прижалась своим душистым телом в новой нижней сорочке. Горячая и сильная, как всегда. Волосы медные по подушкам ручьями, и она, не стесняясь желаний своих, стала его трогать и целовать в висок и щёку, и при этом шептала:

— А о завтрашнем не печальтесь, господин мой. С вами я поеду, и если господа сеньоры приедут, я уж найду, что им сказать про Шоуберга, уж не понравится им, уж не дам я хозяина сердца моего им в обиду.

Её крепкая и цепкая ручка вцепилась в тело его, а губы красавицы стали касаться его губ и даже кусать их, словно от жадности, в страсти своей эта женщина ещё и боль ему причиняла, но он не останавливал её. Как ни вспоминал Волков, но не мог вспомнить он женщины более страстной, чем Бригитт.

Глава 13

Чтобы не платить лишку, он взял только сто человек с собой и выезд из молодых господ. Пошли с флагами, хоть и не война, взяли с собою его шатёр. Утром вышли и пошли не спеша по морозцу. Спешить особо было некуда.

За отрядом поехала и Бригитт Ланге, она с утра собирала его и собиралась сама. Он надел лучшую свою шубу, думал-думал и решил доспех не надевать, и так слишком всё будет воинственно выглядеть, сеньоры графства решат, что он их пугать приехал. Решат? Да приедут ли они вообще? Волков очень на то рассчитывал.

Ему нужно было закончить распрю или хотя бы пригасить, не длить и не ворошить её для пущего огня. Обозлить местный сеньорат ему никак не хотелось. Может, сеньоры и позабудут про мерзавца Шоуберга со временем. Для того он и просил Брунхильду, чтобы она привезла на место встречи графа, мужа своего. Один он, конечно, не поедет, увяжутся за ним подхалимы, соседи и приближённые, но с ними-то и собирался говорить кавалер. Для этого он и взял флакон с ядом, который через жену Шоуберг передал Бригитт для преступления страшного. А ещё и письмо от него же, в котором он писал его жене, что собирается купить яд у какой-то старой ведьмы. Да, Волков ехал не с пустыми руками, повод убить любовника жены у него был. И повод был, и доказательства низости Шоуберга у него были. Мало того, убить мерзавца он мог и без поединка, даже в этом его мало кто упрекнул бы. Но вот вешать благородного человека на заборе… Вот за это с него и спросят. Если, конечно, приедут. Но ему казалось, что Шоуберг — это всего лишь повод, только повод, и ничего более. В действительности сеньорам в графстве, скорее всего, не нравилась вся та война, что он тут затеял. Вот истинная причина, почему они хотели выдать его герцогу. Никому из местных господ не хотелось, чтобы разъярённые горцы опустошали их пределы. А то, что горцы после двух или даже трёх унизительных поражений будут раздражены, уж никто не сомневался.

Волков вздохнул и потёр горло. Он надел тот самый колет со вшитой кольчугой, в котором дрался с Шоубергом, а за кружевным высоким воротом колета прятался крепкий обруч из железа, который защищал горло и шею. Он-то и впивался в горло, но ничего, кавалер готов был потерпеть. Всяко это легче, чем целый день носить кирасу и горжет. В самый последний момент, когда он уже надел колет и перчатки, Бригитт заметила на одежды порезы, которые остались от меча Шоуберга, но Волков не стал снимать эту отличную одежду, решил, что шуба всё скроет. Так и поехал.

А госпожа Ланге надела самое дорогое своё платье, все украшения, что у неё были, включая золотой браслет, что дарил ей Волков, надела шубу. Велела запрячь себе карету госпожи Эшбахт, не в телеге же ей ехать.

Садилась в неё, высоко подбирая дорогие юбки, чтобы не запачкать. Настроение у неё с самого утра было строгое. Собиралась в дорогу так, что бранью не ограничивалась, дворовые бабы оплеухи получали чаще, чем обычно. Только звон по дому стоял. Лицо красавицы было холодным и даже злым; когда она уселась в карету, даже Волкову она не улыбалась. Куда только делась вся ласка, вся нежность, что так и лились из неё ночью?

Но даже зла и холодна она была прекрасна.

И опять кавалера удивило то, что не его распоряжения ждал кучер и