Читать книгу "Кто в России не ворует. Криминальная история XVIII–XIX веков - Александр Бушков"

Мелко работал человек. Никакого сравнения с мошенником высшего класса, отставным юнкером Ясинским. Этот «работал» не в пример виртуознее. Этакий чертовски элегантный молодой человек приятной наружности, с изящными манерами и всем светским обхождением. Именно он в одно прекрасное утро явился в Стрельнинский дворец великого князя Константина Николаевича, в квартиру, занимаемую княгиней Голицыной, и, должно быть, конфузясь и смущаясь, с честнейшим лицом преподнес печальную историю: молодой человек из приличной, но небогатой и невлиятельной семьи в результате рокового стечения обстоятельств угодил в безработные. Не будет ли так любезна госпожа графиня помочь ему в поисках подходящего места? Юноша в стесненных обстоятельствах произвел на графиню и ее прислугу самое благоприятное впечатление – и лишь после его ухода обнаружилось, что из прихожей исчез дорогой дамский несессер…

Точно так же с юнкерской дерзостью Ясинский средь бела дня заявился к графу Платеру с пустяковым и не вызывавшим подозрений вопросом: не получал ли господин граф письма из Варшавы от некоего Неймана? Узнав, что не получал, извинился, раскланялся и удалился. В прихожей вместо своего пальтишка, в котором пришел, надел богатую графскую шубу, причем с помощью лакея (что, этот остолоп не смог узнать хозяйской одежды?!) – и был таков.

Это еще цветочки. Как-то, проходя летом по улице, Ясинский увидел, что хозяева распивают чай на балконе. Не мешкая, вошел в дом, тоном истинного барина объяснил прислуге, что он старый знакомый хозяев, вообще свой человек в доме, и вскоре по своему обыкновению тихонько исчез, а вместе с ним исчезли из будуара хозяйки ее драгоценности. Нужно уточнить, что в конце концов он все же угодил на скамью подсудимых, невзирая на всю свою дерзость и ловкость.

Иногда случалось и, так сказать, наоборот – за мнимо искусным преступлением крылась вульгарная бытовуха. В январе 1872 года из Артиллерийского музея в Петергофе была совершена, прямо скажем, не рядовая кража: пропало около 20 российских и иностранных орденов высших степеней: орденские цепи, кресты, звезды, сплошь и рядом украшенные рубинами, бриллиантами и другими драгоценными камнями. Принадлежавшие Александру I ордена Андрея Первозванного, Александра Невского, Святой Анны, Белого орла, прусский орден Черного орла, английский орден Подвязки и еще десятка полтора столь же авантажных наград…

Поднятая на ноги питерская сыскная полиция тут же стала строить сложные версии, перебирать всех известных им наиболее искусных воров и мошенников – кто же еще способен провернуть такое дело?

А действительность оказалась, если можно так выразиться, насквозь российской. Смотритель при музее, отставной солдат Зелянов (30 лет) сто раз видел в витринах эти сверкающие «цацки», и однажды его посетила греховная мысль… К делу подключились два его постоянных собутыльника, по нынешней терминологии бомжи, перебивавшиеся случайными заработками, крестьянин Артемьев (23 лет) и мещанин Андреев (этому вообще едва стукнуло 18). Темной ночью без особого труда выбили стекла в двери музея (хорошо же там наблюдали за сохранностью столь ценных экспонатов!), покидали добычу в мешок и смылись, никем не замеченные. Люди поопытнее либо выковыряли бы драгоценные камни и продали отдельно, либо постарались взять более-менее приемлемую цену (скупщики краденого к особой щедрости не склонны, но товар был очень уж дорогой). Наши герои продали свою добычу… за 130 рублей. Каковые моментально и пропили. Очень быстро их взяли, а ордена отыскали в лавке некоего купца Кручинина в Апраксином дворе…

Два года спустя большой шум в Петербурге наделала еще одна дерзкая кража: прямо из квартиры военного министра Милютина увели золотую с бриллиантами цепь ордена Андрея Первозванного. На сей раз явно действовал кто-то, ничуть не похожий на гопников типа Зелянова со товарищи – никаких следов, ни единого подозреваемого…

Через три года, к позору полиции, случилась еще более дерзкая кража. В Мраморном дворце из кабинета великого князя Константина Николаевича пропали золотое кольцо и пять карманных часов (надо полагать, тоже золотые, вряд ли его императорское высочество носил серебро, словно какой-нибудь прапорщик). Официальный отчет заканчивался меланхоличной фразой: «Приступив к дознанию, сыскная полиция встретила полное отсутствие данных, могущих навести на след виновного…»

Будь это кто-то другой, не великий князь, и это дело могло попасть в «висяки». Но на сей раз полиция рыла землю на три аршина вглубь, перетряхивая всех состоявших на примете скупщиков краденого и ростовщиков (сплошь и рядом совмещавших эти две профессии). Часы и кольцо не сразу, но нашлись – но до вора еще долго пришлось добираться искусными сыскными комбинациями. Вернее, до воровки. Воровкой оказалась Ольга Разамасцева, дочь придворного служителя, очаровательная девица лет двадцати двух, при нужде легко выдававшая себя за юную даму «из общества». Вскоре выяснилось, что и милютинская цепь – работа ее ручек, и серия похожих краж в богатых домах – тоже на ней.

Девица оказалась не без юмора. Когда на суде великий князь спросил, как ей хватило смелости совершить такой поступок, очаровательная Ольга процитировала суворовские слова: «Смелым бог владеет». И безмятежно добавила: «Кабы вы изволили войти до этих самых часов, так я бы сказала, что заблудилась по лестницам, и попросила извинения, а если бы после часов, так то же самое сказала бы, да и ушла с часами. Может быть, даже лакея меня проводить послали бы…»

(А впрочем, история чуточку темная. На следствии Ольга показала, что уже не раз была в Мраморном дворце под предлогом «отыскания одного из сослуживцев ее умершего отца» – и во время кражи в кабинете никого не было. Великий князь, наоборот, утверждал, что в кабинете находился безотлучно. Да и дворец великого князя – в конце концов, не проходной двор, пусть даже речь идет об очаровательной юной даме. Одним словом, некоторые считают, что определенный налет пикантности в этой истории все же присутствует…)

В 1869 году в Петербурге была зафиксирована и кража, так сказать, чисто интеллигентского плана. С какого-то времени из хранилища Публичной библиотеки стали исчезать книги, причем как на подбор – редкие, старинные, дорогие. Примерно через год кто-то из сотрудников обратил внимание: имевший разрешение работать в фондах баварский подданный, доктор богословия Алоизий Пихлер отчего-то всегда, даже летом, в ясную и теплую погоду, является туда в широком непромокаемом плаще. После долгих колебаний все же решили тихонечко проследить… В первый же день, спрятавшись за стеллажами, увидели, как Пихлер прячет под плащ толстенный том латинских сочинений, изданный едва ли не на заре книгопечатания. На выходе богослова задержали, вызвали полицию, устроили дома обыск… Результаты поражали: прыткий баварец успел захомячить… 4372 книги! Со многих были уже вытравлены или срезаны библиотечные штампы, а немало уже упакованы в ящики, судя по надписям, предназначенные для отправки за границу. На суде доктор оправдывался крайне неубедительно – а вот судьи, люди профессионально циничные, сразу заподозрили свое, учитывая немалую стоимость книг. И поехал баварский подданный по бесплатному билету в сибирскую ссылку…

И коли уж зашла речь о питерском криминале, нельзя не упомянуть известнейшее когда-то дело «червонных валетов». Это был рекорд не только для того времени – 48 обвиняемых. Следствие по делу велось семь лет. Обвинительное заключение содержит десятки эпизодов, случившихся на протяжении девяти лет.